Близость - Ария Тес

Это неправильно.

Так не должно быть.

Но так происходит.

Порок, как загуститель для воздуха и сознания. Алкоголь, как лучший антидот от стыда. Дикое возбуждение внутри меня, как тугая пружина.

Я от него задыхаюсь, я от происходящего задыхаюсь, и я задыхаюсь от глаз Дамира, которые пристально наблюдают за мной.

А потом он толкается снова.

Я прикусываю губу до боли. Надо прекратить! Но не прекращаю. Я просто не могу. Сознание ведет. Может быть, мне это все вообще снится?

Дамир сильно сжимает мое бедро и ускоряется. Он рычит. Его сердце бьется на моей груди, а я…я ухожу еще глубже и почти сразу кончаю.

Еще мощнее, чем до этого.

Потому что было слишком много неправильного, порочного и острого. Потому что появилось еще больше нерва. И потому что в тот момент Москва меня окончательно окрутила.

Думаю, что именно этот миг и станет «тем самым». Секундой, когда я должна была сказать "нет", а я ничего не сделала. Поддалась слабости, слишком увлеклась и погрузилось. А нас с Дамиром занесло на той самой огромной скорости. Фура стала ближе. И огни ее еще смертоносней.

Я не услышала, получив третий оргазм одновременно с мужем. Я не услышала…но именно в тот момент кое-что очень важное дало трещину.

Наша с ним близость.

И это не он допустил, а мы оба.

«Ничего не было»

Катя

Я не хочу думать о том, что случилось в клубе, при этом стараюсь убедить себя, что ничего криминального не произошло.

А внутри разрастается тревога.

Мне не нравится это ощущение, но, как обычно, только совершив что-то, появляется непреодолимое, гнетущее чувство. Мерзкое такое. Ну, знаете…неправильное. А над головой будто горит неоновая вывеска: ОШИ-И-И-БКА!

Я совершила ошибку.

Всю дорогу до дома молчу, глядя в окно, пока под кожей ходят ходуном неприятные вибрации. Дамир тоже молчит. Я стараюсь не придавать значение тому, как в пылу страсти была пройдена невидимая грань, и хотя я не понимаю, что это была за грань - я ее чувствую.

Что-то поменялось.

О чем ты думаешь?

Бросаю взгляд на мужа, он этого не замечает. Хмурится, ковыряет нижнюю губу. Обычно это означает, что он что-то мысленноо разглядывает со всех сторон, и я краснею, потому что понимаю…что.

Он думает о той комнате.

Он думает обо мне.

И он думает о них.

Наверно, стоны Насти и Дани тоже стоят в его голове. Бьют набатом. Оглушают. Ранят.

Меня они ранят.

Мы совершили ошибку. Это было чересчур. Да, ни я, ни он не отличаемся скромностью. Мы любим эксперименты. Мы любим секс. Но то, что произошло в клубе - было слишком.

Я неприятно ежусь, а потом чувствую, как его рука накрывает мою.

Тепло разливается в груди.

Поездка продолжается.

Огни все еще горят.

Москва все еще пляшет, но в этом такси я чувствую поддержку и немое успокоение: ничего страшного не произошло.

Ничего не было.

Все по-прежнему хорошо. Все хорошо. Хорошо, Катя.

Прикрываю глаза и сплетаю наши пальцы.

Все хорошо.

Мы выходим из такси у дома, Дамир подхватывает меня на руки и заносит в подъезд, а потом держит до самой квартиры. Там мы сразу идем спать. Ни о чем не говорим. Ничего не обсуждаем.

Ничего не было.

Все хорошо.

Притворяться приятно. Я не уверена, что хочу обсуждать эту тему. Мне стыдно. Неловко. Я все еще чувствую запах диванной кожи, а еще слышу их стоны, и мне дико не по себе. Особенно оттого, что они сливались и били по перепонкам синхроном с нашими.

Это дико.

Но мне нравится об этом молчать. А еще больше нравится делать вид, что ничего не было.

Так я и поступаю. На следующее утро встаю раньше, принимаю душ и закрываю воспоминания в маленькую коробочку, которую убираю подальше: с глаз долой, из сердца вон.

Получается просто замечательно.

Сделать вид, что меня изнутри не пожирают сомнения - проще пареной репы, как оказалось.

Я спокойно готовлю завтрак, а когда накрываю на стол, больше не чувствую смятения. Мне удается его подавить, выкатив взамен оправдания типа: мы просто перепили. Так бывает. И на этом финита.

Дамир спускается только к обеду.

И я снова притворяюсь. Я притворяюсь, что не замечаю в его улыбке подтекст. Делаю вид, что не вижу в глазах задумчивость. А главное, я с легкостью игнорирую его обреченность. Будто мыслями он сейчас не со мной.

Наоборот. Я активнее общаюсь, смеюсь и шучу. Предлагаю много вариантов для нашего досуга: сходить туда, сюда, а потом и вон в то место.

Получается неплохо.

Я полностью закрываюсь от произошедшего, вычеркиваю его из памяти и сильнее улыбаюсь.

Так, что щеки болят.

Но я чувствую. Я это чувствую.

Трещину. Холод. И то мгновение, когда наши взгляды впервые смотрят в разные стороны.

Мне снова становится страшно. Поэтому всю следующую неделю я веду себя, как конченная идиотка. Постоянно ему звоню, пишу, готовлю шикарные ужины, говорю о своих чувствах и надеваю самое шикарное белье в своем арсенале.

Дамир с охотой принимает все мои знаки внимания. В какой-то момент мне кажется, что я сошла с ума, но шкатулка с воспоминанием каждый раз трясется сильнее, когда я чувствую его холод. Когда я вижу, что он смотрит в окно и о чем-то усердно думает.

Наверно, у меня с головой что-то не так.

Я не говорю. Мне страшно начать разговор, поэтому я лезу с поцелуями и увлекаю его в постель. Будто я подсознательно стараюсь заполнить все его потребности. Чтобы больше не хотелось. Никуда не хотелось, только ко мне. Только в меня. Я ревностно ограждаю наш мир и тяну его обратно. Под наш купол. Там, где у нас все хорошо. Не могу позволить себе делить его голову еще с кем-то, и вообще! Я все себе придумала.

Я придумала! Все!

Ничего не произошло.

Ничего не было.

А тревога нарастает.

В четверг я не хочу, но еду в СПА с девочками, только расслабиться у меня не получается. Сердце отчаянно тарабанит в груди, а я все бросаю взгляды на Настю. Мне хочется с ней поговорить. Я чувствую, что это нужно сделать, но каждый раз в