Мистер Январь - Николь С. Гудин

— Вы двое очень милые и все такое, но не могли бы мы вернуться к делу? — Стю нетерпеливо постучал по столу.

— Добей меня, Стю. — Энди переключает внимание с меня на моего товарища по работе, и это хорошо. Я не могу больше смотреть в эти напряженные карие глаза, не разбиваясь на кусочки в душе

— О, я бы ударил тебя чем-нибудь хорошим. — Стю подмигивает.

Я сдерживаю смех:

— Мы можем продолжить?

— Да, двигаемся дальше. — Стю кивает с наглой ухмылкой. — Я изучил дело, и если ты сможешь доказать, что этот Колин Терри — тот, кто действительно виноват, твой приговор может быть отменен.

Энди пожимает плечами:

— Какой в этом смысл? Я уже отсидел. Заглянуть во все это стоило только ради Дилан. Она — единственное, что я потерял и что хотел бы вернуть. — Он смотрит на меня с такой нежностью, что мое сердце раздувается вдвое больше обычного.

Стю смотрит на меня:

— Деееееевочка моя, ты это слышала? Моё сердце разбито. — Он резко сжимает грудь, и Энди смеется.

Я забавно качаю головой:

— Ближе к делу, Стю.

— Верно… кроме того, что судимость будет стерта из твоего послужного списка, ты можешь рассчитывать на солидную выплату за отбытое время. Ты был несправедливо осужден, а к таким вещам не относятся легкомысленно. Ты же невиновен, Энди.

— Но я не совсем невиновен, — с болью в голосе последовал ответ. — Да, я не угонял эти машины, но я знал, что что-то происходит, и не сказал ни слова, как будто они купили мое молчание. Я должен был сообщить властям или хотя бы прогнать их, но вместо этого я закрыл рот и ухватился за возможность лишний раз подзаработать.

Лишние деньги для нас, думаю я про себя. Каждый цент, который Энди заработал, пошел на строительство нашего дома… на строительство нашей совместной жизни. Он зарабатывал хорошие деньги, я тоже, и нам было хорошо. И вот так все хорошее закончилось. Каждая крупица позитива была высосана. Каждый раз, когда я вспоминаю те месяцы, после которых его забрали у меня, это как удар в живот. Раньше мне казалось, что он меня бросил, но теперь я знаю правду — его забрали. Этот изворотливый человек, закон, судебная система… все они забрали его у меня.

Чувствую, как кипит злость во мне. Я так зла, и знаю, что есть вероятность того, что я использую этот гнев, чтобы скрыть свою вину, но мне все равно. Они забрали у меня мужа, когда я больше всего в нем нуждалась. Может, он и не идеален, но никто не идеален — я в первую очередь. Он еще многого не знает, а мне надо ему рассказать. Вещи, которые важнее, чем отмененные приговоры или выплаты, или кто кому верил. Я должна рассказать ему все.

Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я замечаю, что Стю делает то же самое:

— Что?

— Что скажешь, принцесса? По-твоему, стоит оставить все это или начать преследование?

Я смотрю на своего идеального напарника в расследованиях, затем на любовь всей моей жизни и произношу им:

— Бросьте этого ублюдка под автобус и заберите у него все, что он имеет.

Глава 19

Энди

— Ты все ещё ешь попкорн, как динозавр. — Хихикаю я, глядя, как она запихивает в рот очередную горсть. Она останавливается, чтобы выставить мне средний палец, прежде чем продолжить.

— Это мило, мне нравится.

Дилан заканчивает жевать и делает глоток сока.

— Хочешь знать, что не так уж и мило? — спрашивает она, отставляя миску и бокал.

Я ухмыляюсь ей:

— О, держу пари, ты мне расскажешь.

— Ты все еще храпишь, как товарный поезд.

Я подбрасываю в воздух кусочек попкорна и ловлю его во рту:

— Я не храплю, принцесса, — говорю я ей, жуя.

Она недоверчиво фыркает, затем берет пульт, ставит на паузу фильм, который мы смотрим, и поворачивается лицом ко мне:

— Ты шутишь, да?

— Нет. — Я подмигиваю, ловя очередную кукурузинку.

— Я могла бы убить тебя во сне прошлой ночью и заявить о самообороне, — говорит она мне, нахально и с задором.

— Как ты себе это представляешь? — Я хихикаю.

— Ты нападал на мои уши. — Она ухмыляется. — Значит, самооборона.

Я смеюсь над ней, и она победно хихикает, а затем возвращается к засовыванию в рот своего драгоценного попкорна. Затем поворачивается к экрану и нажимает кнопку воспроизведения, чтобы снова погрузиться в просмотр. Ее рыжие волосы собраны в пучок на макушке, а сама она выглядит совершенством в обтягивающей белой майке и серых трениках. Я никогда не видел такой красоты, как она сейчас. От веснушек на носу до шрама на правой ноге — в моих глазах она безупречна. Я самый удачливый ублюдок в истории Вселенной.

— Боже, я так люблю тебя, Дилан.

Ее рука замирает на полпути ко рту, и она медленно поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

— Не выгляди так потрясенно — ты же знаешь, что я люблю тебя, принцесса.

— Я не слышала от тебя таких слов уже очень давно, — печальный вздох.

— Я любил тебя каждый из тех часов, что мы провели в разлуке, Дилан, я любил тебя даже тогда, когда ты меня ненавидела.

— Я никогда этого не испытывала, — шепчет она.

Поднимаю на нее бровь.

— Я хотела, — настаивает она. — Я хотела тебя ненавидеть — боже, я действительно хотела. Но я не могла… не до конца. Очень трудно ненавидеть того, кого любишь, Энди.

Ее слова не стали для меня сюрпризом. Я знаю, что она любит меня. Не идиот же я, который не видит, что перед ним. Она всегда любила меня и всегда будет любить — даже если я выйду за дверь и больше никогда ее не увижу, я знаю, что она будет любить меня до самой смерти.

Но вопреки тому, что я ей сказал, ее любовь ко мне — не главное на этой неделе. Ее признание в том, что она меня любит, принятие этой любви и ее воплощение — вот в чем суть. Мне даже не важно, признается она мне в этом сейчас или нет, если она признается себе в этом, то со временем все будет хорошо. Я ни за что не отпущу такую женщину, как она, без адской борьбы.

— Я знаю, что ты любишь меня, Дилан.

Ее глаза обводят мое лицо, а зубы цепляются за нижнюю губу. Она задумалась. Это ее момент борьбы или бегства.

— Ты любишь меня уже почти шесть лет, принцесса. — Я пожимаю плечами.

— Да, —