Страницы боли - Трой Деннинг

воздухе, а кайму её длинного парчового платья отделяло от мостовой всего несколько дюймов. Её лицо, от которого исходило ощущение несокрушимой безмятежности, отличалось красотой античных статуй. Вместо волос её голову окружал ореол стальных клинков, губы были черней сурьмы, а от взгляда немигающих желтых глаз в груди трассонца зародился болезненный лихорадочный страх.

Так и не успев подняться с колен, Потерявший Память Герой положил руки на бедра и низко поклонился. Его ладони, касающиеся бронзовых поножей, были горячими и влажными.

- Приветствую, я – Потерявший Память Герой из Трассоса, несу дар от бога Посейдона, В-Владыки Морей и Р-разрушителя Земель, - он махнул рукой назад, указывая на дабусов с амфорой, которые вернулись обратно к стене. – С вашего п-позволения…

Госпожа подняла руку, и Потерявший Память Герой замолк. Она устремила на него взгляд зеленовато-желтых глаз и впервые, кажется, по-настоящему заметила его присутствие. Ожидая, что она вот-вот заговорит, трассонец продолжал держать голову склоненной. Несмотря на полнейшую неподвижность, пальцы его ступней были согнуты, чтобы он мог в любой момент вскочить на ноги. Если, как все и ожидали, она все же нападет на него, он имел твердое намерение защищаться.

Изогнув оканчивающиеся длинными черными когтями пальцы, Госпожа провела рукой в воздухе. Откуда-то позади послышался громкий скрежет металла, и что-то с силой толкнуло трассона в спину. Упав на руки, он оглянулся через плечо, однако там ничего не было, за исключением держащих амфору стражников-дабусов, которые стояли в нескольких шагах поодаль, неподвижные, словно статуи. Двое их собратьев почти закончили возводить стену, которая высотой практически достигла человеческого роста.

Ощутив, что в позвоночник ему давят изогнутые куски металла, Потерявший Память Герой осознал - его выкованная богом броня оказалась пробита. Он снова перевел взгляд на Госпожу Боли. Глядя на пару сломанных ногтей, она едва заметно приподняла одну бровь. Значит, ему только что удалось выдержать атаку грозной правительницы Сигила и остаться в живых. К его удивлению, он ощутил не страх, а замешательство. Как же ему следует поступить?..

Судя по всему, Госпожа не собиралась нападать ещё раз. Подняв руки, трассонец широко развел их в стороны в знак того, что не желает ей зла.

- Пожалуйста, миледи, не бойтесь меня…

По её губам промелькнула тень усмешки. Она подняла один-единственный палец.

- Я пришел с миром, - и снова трассонец указал на амфору. – Я лишь хочу доставить вам дар от Посейдона.

Госпож провела пальцем по воздуху, и по переулку снова прокатился скрежет гнущегося металла. Трассонец подался назад, чтобы ослабить ужасающее давление на грудь. Посмотрев вниз, он обнаружил, что по его нагрудной пластине тянется длинная борозда, похожая на след от могучего удара зачарованного оружия. Несмотря на то, что его миссия носила исключительно мирный характер, он ощутил, что в груди у него начинает разгораться болезненный гнев.

- До сих пор я старался вести себя прилично, - вскочив на ноги, трассонец опустил ладонь на рукоять клинка из звездного металла. – Но я предупреждаю – эта броня была выкована самим богом Гефестом, и я не потерплю, чтобы ей причиняли вред.

Слегка сузив глаза, Госпожа сжала руку в кулак. Уши трассонца наполнил скрежет рвущегося металла. Его грудь пронзила ужасающая боль, и, опустив взгляд, он увидел, что его латы начинают приобретать форму песочных часов. Лишь это смогло убедить его в реальности происходящего. Еще никогда и никому не удавалось пробить его выкованную богом броню, и он с трудом мог поверить, что Госпожа Боли оказалась в силах разрушить её, не нанеся ему ни одного удара.

Но тело трассонца верило. Его сжатые ребра негромко хрустнули, а легкие сдавило так, что он более не мог сделать ни единого вдоха. Боль была настолько велика, что он не имел возможности даже выплеснуть ее в крике. Потерявший Память Герой рухнул на колени, и, выхватив из ножен кинжал, поддел его кончиком один из ремней крепления доспеха и разрезал его. Его легкие наполнились воздухом, но сокрушительное давление в области живота стало гораздо сильней. Не беспокоясь о том, что лезвие может соскользнуть и вонзиться в тело, трассонец провел клинком по искривленной линии шва и рассек оставшиеся два ремня. Его броня с легким звяканьем упала в грязь.

Ещё до того, как боль начала отступать, Потерявший Память Герой вскочил на ноги, вытаскивая меч. Возможно, ему никогда не выиграть бой с тем, кто, подобно богам, способен творить магию, не прибегая к использованию заклинаний, но Аид услышал его молитвы о славной гибели, и трассонец не собирался упускать эту возможность. Более того, он всей душой с нетерпением жаждал этой битвы – битвы, которая на века обессмертит его имя и в песнях бардов разнесет легенду о нем по всей Мультивселенной.

Но этому не суждено было произойти. Его меч так и не успел покинуть ножны, когда из-за стены послышался громкий стук.

- Зоомби! – в переулок влетел клубок золотых нитей, разворачиваясь в воздухе, и построенная дабусами стена затряслась.

Госпожа Боли повернула обрамленную множеством клинков голову в сторону источника шума. Трассонец обнажил меч, но подавил порыв немедленно перейти в атаку. Едва ли его грозная противница о нем позабыла.

Подтянувшись, Джейк наполовину перевалилась через стену, но, увидев, кто перед ней, застыла в шоке.

- Во имя Единой Смерти!

Госпожа подняла руку, словно желая помочь ей

Лицо Джейк приобрело жемчужно-белый оттенок, а затем стена перестала трястись. Кинув взгляд назад, тифлинг нахмурилась, а затем принялась отпихивать кого-то ногой.

- Не нужно со мной сражаться! – голос принадлежал Тессали. – Это для твоего же собственного – ох!

Нанеся последний удар, Джейк взобралась на стену и побежала по ней, словно канатоходец. Длиннопалая рука эльфа схватила её за лодыжку, и, потеряв равновесие, она свалилась прямиком на дабусов-охранников, сбив их с ног. Со стуком упав на землю, амфора откатилась в сторону за секунду до того, как все трое рухнули на то место, где она только что лежала.

Потерявший Память Герой бросился к своей ноше, вознеся молчаливую молитву Аполлону за то, что она не разбилась – и лишь тогда заметил, что у горловины зияет маленькая трещина. Из этой небольшой щели появилась петля красивой золотой нити, с каждой секундой становящаяся все длинней и длинней. Опустившись на колени, трассонец свободной рукой закрыл прореху, но нить, просочившись сквозь щели между его пальцами, продолжала разматываться.

- Боюсь, ваш дар был поврежден, - не опуская меча, он повернулся к Госпоже Боли. – Какую бы судьбу вы