Шериф и его кот (СИ) - Башибузук Александр

— Клац!!! — со звонким лязганьем отворились люки — народ взорвался одобрительным гулом, а старина Эдди Бичем манерно поклонился, довольный произведённым эффектом.

Публика начала проявлять нетерпение, из толпы полетели раздражённые крики:

— Давай уже сюда ублюдков!!!

— Пора им надеть пеньковый воротник…

— Станцевать джигу, гы-гы-гы…

— Когда уже повесят вялиться мерзавцев!!!

— Мэр, долго нам ждать?! Пиво скиснет, ха-ха-ха…

— Шериф, пни своих лодырей! А то мы сами пнём…

Я никак не реагировал, просто придержал прянувшего жеребца. Всё как всегда, точно так же бесновались римляне во время гладиаторских боёв и нетерпеливо галдели почтенные бюргеры, когда сжигали ведьм. Ни черта, кроме хлеба и зрелищ народ не интересует. Дай людям вдоволь жратвы и развлечений и можешь спокойно править миром. Грёбаные ублюдки. И почему я не люблю людишек, спрашивается…

Наконец, со стороны тюрьмы показался запряжённый парой лошадей возок со снятым тентом, в сопровождении вооружённой охраны.

По толпе снова прошёл возбуждённый гул.

Добравшись до эшафота возок остановился и, помощники начали выводить закованных в кандалы мужчин.

Эдди «Копыто» Биттер, Мануэль Сантос по прозвищу «Ловкий Ману» и Гарри Табс «Свиное ухо».

Первый — жилистый и длинный — конокрад, угнал лошадь и подстрелил её хозяина, второй — худощавый и миниатюрный — заезжий шулер, разыскиваемый в половине Монтаны, третий — рыхлый толстяк с тупой, доброй мордой — зарезал собутыльника за простенькие часы. Вина всех доказана, наказание справедливое, на Диком Западе вешают и за меньшее.

Был ещё один кандидат на просушку, но его линчевали ещё до того, как я до него добрался, а недавний незадачливый киллер, пытавшийся меня отправить на тот свет в салуне, виселицы счастливо избежал — сдох от потери крови заранее.

Осуждённые вели себя вполне спокойно, Сантос даже щерил рожу в улыбке и почтительно раскланивался с дамами.

Дальше их выстроили на эшафоте, помощник судьи по очереди зачитал приговоры, после чего дал последнее слово.

— Э-э-э-мм… — Биттер что-то невразумительно промычал, пожал плечами и заткнулся.

Сантос весело улыбнулся, поклонился толпе и послал всех скопом подальше.

А вот Табс оказался гораздо больше разговорчивым.

— Я ни в чём виноват! — зло и убеждённо заявил он. — За что вы хотите меня повесить? Я не хотел убивать этого дурачка Альберта. У меня никогда не было часов! Никогда! Что ему стоило отдать мне эти грёбаные часы? Ну что стоило?

— Заткнись и сдохни как мужик! — выкрикнули из толпы.

— Я не виноват! — яростно заорал Табс, обводя бешеным взглядом людей. — Будьте вы прокляты!!!

Он вдруг упал на колени и дико завыл, заливаясь слезами.

Такая обязательная процедура, как последнее желание, было исполнено ещё в тюрьме, поэтому палач сразу приступил к делу — на головы преступникам надели чёрные мешки, а потом приладили на шею петли.

Раздалось резкое и звонкое клацанье, дядюшка Бичем потянул рычаг, и осуждённые одновременно провалились в открывшиеся люки.

Сантос и Табс повели себя так, как и положено людям, у которых сломались шейные позвонки — то есть, повисли смирно и покорно, а вот третий…

В повисшей над площадью тишине раздался тихий и сиплый свист — Биттер таращил глаза, извивался как уж и всё ещё дышал.

— Матерь божья! — дружно ахнули люди.

Впрочем, агония длилась недолго. Добровольные помощники палача по сигналу своего начальника нырнули под эшафот, обхватили висельника и дружно повисли на нём.

Через несколько секунд всё закончилось.

Народ дружно начал рассасываться.

Я подождал немного и подал команду сворачиваться.

— Шериф Вайт, — ко мне подъехал лейтенант Ассман. Лейтенант уже полностью поправился и восседал в седле с горделивым видом, словно единственный петух в курятнике на насесте.

— Лейтенант… — настроения общаться у меня не было, но из вежливости я заставил себя смириться.

— Шериф, — Ассман поклонился. — Я хотел вас поблагодарить за всё, что вы для меня сделали.

— Пустое, лейтенант. Вы когда отбываете?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Через два дня, шериф. Полковник Пимпс… — лейтенант смущённо улыбнулся. — Он решил ещё пару дней побыть в городе, очень уж ему пришлась по душе… — Ассман тактично кашлянул в кулак. — Очень уж ему пришлась по душе одна девица из заведения мисс Морган. Но я хотел с вами поговорить о другом.

— Слушаю вас, лейтенант.

— Мисс Ассман, вернее… — Ассман смущённо запнулся. — Вернее пока ещё моя жена…

— Не переживайте, лейтенант. Документы для развода уже подготовлены. Сегодня вы их подпишете и станете свободны как ветер.

Лейтенант ещё больше смутился.

— Я хотел сказать, что… что я готов… — он зажмурился и решительно выпалил. — Я готов стать её настоящим мужем если… если понадобится!

Я тяжело вздохнул. Влюбился щенок, хотя видел Пруденс только во время церемонии. А может просто сообразил, что с такой «женой» будет как у Христа за пазухой. Красива, богата, умна и всё такое. Ну и как его облагоразумить? Открыто посылать не хочется, парень неплохой.

— Я всё понимаю… — продолжил бормотать лейтенант. — Но возможно, ваши планы в отношении мисс Меллори изменились?

Ассман с надеждой заглянул мне в глаза.

Пришлось как можно тактичней ответить.

— Я вас понимаю, лейтенант, но ничего не изменилось.

По лицу Ассмана пробежала тень, он чуть ли не в буквальном смысле скис прямо на глазах.

— Вы отличный парень, лейтенант… — я его ободряюще хлопнул по плечу. — У вас всё ещё впереди, я уверен, вам предстоит великолепная брачная партия.

— Спасибо, шериф… — Ассман слегка воспрял духом. — Просто мисс Меллори такая… — он мечтательно задрал глаза к небу и неожиданно решительно выпалил: — Если… если вдруг вас убьют, знайте, я не оставлю Пруденс одну! Будьте уверены, я приложу все усилия, чтобы она была счастлива!

«Дебил на дебиле и дебилом погоняет… — обречённо подумал я. — Чтобы тебе язык попрыщило, щенок. Дать бы тебе по башке…»

Но не дал, просто дежурно улыбнулся и поспешил отделаться от влюбленного лейтёхи.

К этому времени, народ уже почти рассосался с городской площади, а я вместе с мэром, судьей, Дунканом Макгвайром и маршалом Варезе взял направление на салун, чтобы вознаградить себя за труды праведные. Прямо горим на работе, так её растак, ни минутки на отдых. Опять же надлежащий повод есть, Господь приял в свои чертоги очередную партию мерзавцев. Преподобный Иосиф из-за своего церковного сана обычно надирался в одиночку, поэтому с нами не поехал.

Но доехали мы только до моего офиса, потому что я заметил рядом с его крыльцом женщину, державшую за руку девочку, лет пяти-шести возрастом. Одетых бедно, но чисто, в местных традициях: длинные юбки, жакеты и капоры.

К тому времени, как мы подъехали поближе, рядом с ними появился ещё один человек, невысокий щупленький мужичок в сюртуке и мятом котелке. Этот сразу же попытался насильно увести за собой женщину с девочкой, но те молча и яростно упирались.

— Зак Снайдер с женой и дочерью, — быстро определил Дункан. — И какого чёрта им надо? Зак нормальный, набожный очень, не пьёт, работает, угольщик он. Сара, жена его, стирает бельё — хорошая, добрая женщина. Дочь, увы, не помню, как зовут.

Я про себя выругался. Чего им надо? Понятное дело, какие-то семейные разборки. А я в семейные разборки ещё после случая в Вашингтон-Сити зарёкся лезть. Оно мне надо?

Появилось настоятельное желание объехать офис десятой дорогой, но Сара уже увидела нас, сразу же схватила дочь под мышку и побежала навстречу.

Пришлось остановиться.

— Что случилось?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ничего, шериф, ничего, сами разбёремся… — Зак, схватил жену за руку и снова попытался утащить за собой.

Я пожал плечами, но тут, девочка, вдруг схватила мать за подол и задрала ей юбку, показав исполосованные багровыми рубцами ноги.

— Стой…

— В чем дело, шериф? — Зак Снайдер натужно улыбнулся. — Это наши, семейный дела.