Категории
Самые читаемые
ChitatKnigi.com » 🟠Детективы и Триллеры » Триллер » Самая лучшая месть - Стивен Уайт

Самая лучшая месть - Стивен Уайт

Читать онлайн Самая лучшая месть - Стивен Уайт
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 71
Перейти на страницу:

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

— А теперь ты послушай меня, Билл. То, что он сделал, не заслуживает прощения. Клун зарезал Айви Кэмпбелл, как будто она жертвенная овечка. Ты сам видел фотографии. Он — зверь.

— И что? Мы должны осудить его дважды? Убить его дважды? Прекрати, Кельда. Раскручивать колесо, это на тебя не похоже. — Он поднял со стола пухлую папку. — Садись-ка рядом — у нас тут дело по отмыванию нелегальных доходов.

Она не сдвинулась с места.

— К тому же существует ведь вероятность того, что кровь на ноже вовсе и не Клуна. Отпечатки ведь не совпадают. И что мы тогда будем делать?

— Что ты хочешь этим сказать? — нахмурилась Кельда.

— Анализ ДНК может показать, что кровь на ноже не Тома Клуна. Что тогда?

— Хм, я об этом как-то не думала.

— А вот я думал.

— Послушай, Билл, все улики против него. Показания свидетелей — против него. Все указывает на Клуна. Все.

— Если отпечатки пальцев на оружии не совпадают с отпечатками Тома, а тест ДНК докажет, что и кровь на ноже тоже не его, то все прочие улики превращаются в мусор. Ты это знаешь, и я это знаю. У нас есть решение суда и есть убийца. Все, кто имеет к делу какое-то отношение, считают, что за решеткой тот, кто и должен там быть. Надо лишь набраться терпения и подождать, пока он исчерпает все возможности для подачи апелляций.

— Невероятно! Так ты всерьез полагаешь, что тест ДНК может указать и в одну, и в другую сторону?

— Нет, конечно, нет. Я на девяносто девять процентов уверен в том, что на ноже кровь Клуна. Но если кто-то скажет тебе, что твои шансы не погибнуть в лифте составляют девяносто девять процентов, готов держать пари — ты спустишься вниз по лестнице.

Глава 18

Я рассматривал Тома Клуна. Поникший, безвольный, с опущенными плечами, он сидел на стуле в моем кабинете. Дерзость, самоуверенность, напыщенность, которые мой пациент демонстрировал на первой встрече неделю назад, когда рассказывал о возвращении домой с Кельдой Джеймс, испарились. Энергии тоже поубавилось. Напротив меня сидел усталый и разочарованный человек. Наблюдая за ним, я уже предположил, что обрету в его лице одного из тех пациентов, каждый приход которого обещает сюрприз.

— Все не так хорошо, как я надеялся. В смысле быть на свободе. Люди подозрительные, жесткие, не склонные к прощению. Не такие, как я ожидал. Мне казалось, они будут относиться ко мне иначе, с большей благожелательностью, радушно. Понимаете? Но все держатся настороженно, как будто не совсем уверены, что меня нужно было выпускать. Сейчас я думаю, что, может быть, те интервью и пресс-конференции, которые устраивал мой адвокат, не такая уж хорошая идея.

Хотя ничто из рассказанного Томом не стало для меня откровением, я все же никак не мог составить о нем определенное мнение. Уже одно это пробуждало во мне интерес. Молчанием я пользовался как наживкой.

Он ее проглотил.

— Первые дни были просто замечательные. Я дал столько интервью. Но ведь интерес быстро проходит. Кому хочется слушать одно и то же? Да и мне стало надоедать. Разговариваешь с одними и теми же людьми, отвечаешь на одни и те же вопросы. В общем, я не очень-то расстроился, когда все прекратилось. К тому же адвокат посоветовал держаться потише, не привлекать к себе внимания. Он сейчас решает, будем ли мы обращаться в суд. Надеется, что удастся получить хорошую компенсацию. Я очень хочу, чтобы кто-то заплатил за то, что они сделали со мной, с моей жизнью.

За то время, что прошло с начала сеанса, не было, наверное, минуты, чтобы Том не обернулся, не посмотрел за спину, не бросил косой взгляд на дверь. Я попробовал представить себе такую жизнь, когда в твоем зеркале заднего вида постоянно маячит фигура копа с «браслетами».

— Наверное, пойду работать помощником фармацевта в клинику Кайзера. Знаете о такой? Платят там немного, зато можно ходить на работу пешком. Будет чем заняться, пока адвокат готовит иски, а я решаю, стоит ли возвращаться в медицинский колледж.

Думаю, меня должны туда принять, вы согласны? То есть у них ведь нет оснований отказать, верно? Обяжут, конечно, пройти какие-то курсы, как-никак за тринадцать лет медицина шагнула далеко вперед. Придется догонять. Столько всего появилось нового. СПИД, биотехнологии, Интернет. Кто бы мог подумать, а?

Том кивнул самому себе, как бы подтверждая справедливость и неопровержимость приведенного аргумента, а потом, после паузы, еще раз, словно видел впервые, оглядел мой офис. Я заметил, что его взгляд задерживается на углах, где стены сходятся с потолком.

— Знаете, я ведь и сам подумывал о том, чтобы заняться этим. Я стажировался тогда в Центре изучения проблем здоровья, и один из преподавателей предложил мне подумать о такой возможности. Но…

Он не договорил.

— Но? — повторил я.

Это было мое первое слово с начала сеанса. Было бы интересно узнать, чем обосновывал преподаватель то свое предложение Тому заняться психотерапией, но я устоял перед соблазном уйти в сторону и предпочел идти следом за пациентом. На начальном этапе лечения путь наименьшего сопротивления иногда самый лучший.

— Не хотелось заниматься всем этим дерьмом с теми, кто работал вместе со мной. Меня это как-то настораживало.

— А о каком дерьме вы упомянули? — бесстрастно спросил я.

Интересно, если бы психотерапевты существовали в период калифорнийской «золотой лихорадки», может быть, открытие жилы встречали бы не криками «Эврика!», а чем-то более сдержанным, вроде «Похоже, это то, что мы ищем».

— Ну, вы, наверное, читали о том, в каких условиях я рос. Там, конечно, не все правда. Так, версия для публики. Людям ведь нравится устраивать шумиху вокруг того, что они на самом деле не понимают.

— Нет, не читал.

Я действительно не читал. Уровень моей толерантности к тому, что считают новостями современные средства массовой информации, заметно понижался с возрастом. Возможно, Война в Заливе и события 11 сентября заслуживали освещения в режиме нон-стоп, но мне трудно было поверить, что такой же чести достойны многие другие вещи. С другой стороны, то, что Том Клун решил, будто я узнаю о его жизни через газеты и телевидение, показалось мне интересным.

— Расскажите.

— У моей матери было биполярное расстройство.

В конце предложения Том поставил большую, жирную точку. Как будто это все объясняло.

Когда проходящий курс терапии пациент переключает сигнальные огни с зеленых на желтые, лишь немногие врачи способны сдержать импульс вдавить педаль в пол и ринуться вперед. Я подался вперед, готовый дать газу, но новая поза потребовала дополнительных телодвижений — пришлось перекладывать лишенную свободы маневра руку.

— Вот как? А как чувствовали себя вы, Том? Когда рядом страдающая маниакально-депрессивным психозом мать… Вы ведь росли рядом с ней?

Мои вопросы как будто обезоружили его. Не потрясли, но определенно удивили. Не знаю, какой реакции он от меня ожидал; наверное, чего-то вроде «Неужели? И в чем проявлялась ее болезнь?» или «Правда? Держалась на литии?».

— Все было не так уж и плохо, — вот как ответил Том. — Когда она «чувствовала себя хорошо». Так она называла свои маниакальные фазы. Я был маленький, и она обычно говорила: «Том, мне становится лучше». Потом врывалась в комнату, обнимала меня за шею и говорила: «У тебя есть две минуты, чтобы собрать вещи и забраться в машину». Я и опомниться не успевал, как мы мчались к родственникам в Иллинойс, или к Гранд-Каньону, или в Лас-Вегас. Лас-Вегас она особенно любила, это было одно из ее излюбленных мест, и там она «чувствовала себя хорошо». Я садился на переднее сиденье и знал: мы можем отправиться куда угодно, что перед нами настоящее большое путешествие. — Он помолчал, глядя мимо меня. — Я чувствовал себя как те дети в «Питере Пэне». Мы уносились в страну приключений, где мама любила меня.

Я перенес руку на колено, откинулся назад и сказал:

— Значит, когда вы были маленьким, то любили яйца?

Он посмотрел на меня как на сумасшедшего.

— Что?

Как говорит Дайана, я заполучил его внимание. В предпоследней сцене «Анни Холл» герой Вуди Аллена объясняет психиатру, что, когда он был маленьким, брат считал его цыпленком, но семья мирилась с этой патологией, ссылаясь на то, что «Мы все любим яйца».

Том, когда я рассказал ему об этом, рассмеялся.

— Да, точно, в детстве я тоже любил яйца. — Он улыбнулся какому-то воспоминанию. — Когда мама «чувствовала себя хорошо», мы так здорово веселились. Я не знал тогда, что она больна. Я только знал, что тихая, печальная женщина становилась вдруг веселой, шумной и жадной до приключений. Она была моим лучшим другом, а я — центром ее вселенной. У нас был старенький «фольксваген»-универсал, и мы куда только не ездили. С ней было здорово. Бывало, мы мчались по дороге, и она открывала окно и кричала: «Ты мой лучший друг, Томми! Самый лучший во всем мире!» — Улыбка его вдруг погасла. — Да, наверное, вы можете сказать, что я любил яйца.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 71
Перейти на страницу:
Открыть боковую панель
Комментарии
Настя
Настя 08.12.2024 - 03:18
Прочла с удовольствием. Необычный сюжет с замечательной концовкой
Марина
Марина 08.12.2024 - 02:13
Не могу понять, где продолжение... Очень интересная история, хочется прочесть далее
Мприна
Мприна 08.12.2024 - 01:05
Эх, а где же продолжение?
Анна
Анна 07.12.2024 - 00:27
Какая прелестная история! Кратко, ярко, захватывающе.
Любава
Любава 25.11.2024 - 01:44
Редко встретишь большое количество эротических сцен в одной истории. Здесь достаточно 🔥 Прочла с огромным удовольствием 😈