Последняя схватка. Армагеддон 2000. Ребенок Розмари - Гордон Макгил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока собаки прочесывали подлесок, всадники — кто терпеливо, кто от возбуждения привстав в стременах — ждали, готовые в любой момент рвануться вслед за собаками. Наконец, тишина была прервана. Гончие залаяли. Главный егерь протрубил в рог и поскакал вниз.
Дэмьен последовал за ним. Остальные всадники помчались вдогонку. Переведя лошадей в галоп, они скоро достигли подлеска и, приблизившись к густой поросли, перешли на шаг.
Дэмьен, завороженный охотой, услышал вдруг сзади крик и звук падения. Он резко обернулся и увидел распростертое на земле, неподвижное тело. Дэмьен с беспокойством переводил взгляд с одного наездника на другого, выискивая глазами Питера. Наконец, кусты раздвинулись, и он заметил мальчика верхом на пони. Тогда он улыбнулся.
Дэмьен первым выследил лисицу. Глаза его сузились, ноздри раздулись от возбуждения. Из горла вырвался сдавленный хрип, и Торн замер на месте, поджидая главного егеря. Мгновение спустя старый егерь издал воинственный клич и припустил свою лошадь сквозь кусты в сторону гончих и огненно-рыжего зверька, мчавшегося впереди через поле.
Дэмьен прижался к лошади и пустился в погоню. Он без труда опередил всех, возглавив кавалькаду. Еще через несколько секунд он догнал свору гончих и, распластавших на своем черном жеребце, очень скоро оставил ее далеко позади.
Остальные охотники восхищенно и с удивлением наблюдали, как мастерски управляет Дэмьен жеребцом, как стремительно мчится тот. Никогда еще не доводилось им видеть, чтобы лошадь этой породы неслась так быстро…
А в Полумиле брат Антонио в бинокль разглядывал эту <цену погони и, довольный происходящим, улыбался.
Монах, прижался спиной к ограде, отделявшей поле от леса. Наконец, он опустил бинокль и сплюнул на землю. Все шло по плану. Дэмьен отделился от всех и находился сейчас в одиночестве. Антонио именно на это и рассчитывал. Конечно, трудно было на сто процентов предвидеть эту возможность, но монах знал наверняка, что все так и случится. Если бы Антонио не был уверен, что это грех, он поставил бы на подобный исход.
Антонио повернулся к серой кобыле, вскочил в седло и поправил на спине ружье, постоянно бившееся о клетку, привязанную к передней луке седла. Лисица внутри клетки огрызнулась и бросилась было на него, но монах не обратил на нее внимания. Он проскакал по лесу добрую сотню ярдов и очутился, наконец, в намеченном местечке. Антонио спешился, отвел лошадь подальше в кусты и привязал ее. Потом он отстегнул ружье и поднял его к плечу.
Прищурив глаза, всматривался Антонио вдаль. Губы его были плотно сжаты. Если бы все было так легко — думал он, — если бы все это можно было разрешить ружейным выстрелом.
И тут Антонио заметил лисицу. Он спустил курок. Осечка. Антонио выстрелил снова. Он был совершенно спокоен, ибо понимал: на стрельбу никто не обратит внимания, решив, что это фермеры гоняют ворон.
Антонио подбежал к убитой лисице, поднял трупик и, торопливо возвратившись той же дорогой, закинул его в кусты. Затем отвязал от седла клетку и стал продираться назад к тропинке. Он то и дело прислушивался, пытаясь определить насколько приблизилась свора гончих. Она уже почти настигла его. Антонио молниеносно распахнул дверцу клетки, и лисица тут же выскочила на тропинку. Антонио бросился на землю и прижался к ней лицом как раз в тот самый момент, когда Дэмьен, а за ним гончие, преследуя лисицу, пронеслись мимо.
Антонио подхватил мертвую лисицу и, привязав ее к длинной веревке, вскочил на лошадь и поскакал обратно, надеясь поспеть вовремя. На дороге он оказался за несколько секунд до того, как туда примчалась собачья свора. Когда Антонио внезапно появился среди них и неожиданно повернул в обратную сторону, собаки замешкались было в растерянности, но затем одна за другой бросились следом. Они пытались ухватить труп лисицы, привязанный к лошади Антонио и тащившийся за ней на веревке по грязной дороге.
Через некоторое время монах свернул направо и поскакал галопом. За ним по пятам мчались гончие. За спиной он уже слышал стук копыт и крики отставших охотников.
Антонио ликовал. Он добился своего. Он разделил их. Все отлично сработало.
На полном скаку монах подтянул веревку и ухватил лисицу за голову. Дорога из лесу резко спускалась теперь к берегу, где стояла мельница. Дальше находился водопад. Отвязав веревку от лисьего трупика, Антонио подбросил его высоко в воздух и еще успел заметить, как он свалился футах в тридцати от старой разрушенной мельницы. Но монах даже не остановился. Времени было в обрез. К месту встречи он должен подоспеть вовремя.
…Дэмьен мчался по тропинке, что-то нашептывая в ухо жеребцу. Лисица скрылась из виду, и Дэмьена это поразило. Похоже, что зверек несся сейчас еще быстрее, чем прежде, на старте. Лес поредел, и Торн увидел впереди глубокое ущелье и мост через него. Лисица направилась прямиком к ущелью, нырнула в ворота моста и устремилась дальше.
Дэмьен пришпорил лошадь и снова помчался вперед. За мостом расстилалось открытое поле. Там почти насмерть загнанной лисе уже не спрятаться Оказавшись на мосту, Дэмьен мельком взглянул через парапет, а когда вновь поднял глаза, то увидел, что лиса вдруг остановилась и неожиданно исчезла в норе. Дэмьен выругался и в сердцах бросил поводья. Свора гончих огрызалась возле норы, собаки яростно рыли лапами землю, скуля от отчаяния и бессильной злобы.
Дэмьен спешился. Хрипло дыша, он сорвал с головы жокейский картуз и смахнул пот со лба. Похоже, егерь был прав — день выдался неудачным. Дэмьен подошел к собакам, наклонился и попробовал заглянуть в нору. А когда поднял голову, то увидел идущего в его сторону молодого монаха с кинжалом в руке. Дэмьен медленно распрямился, заметив, что монах запер за собой ворота с одной стороны виадука. Резко обернувшись, Дэмьен увидел, что и на противоположной стороне моста медленно закрылись ворота. Седобородый монах, двигающийся к нему верхом на лошади, тоже сжимал в руке кинжал.
Дэмьен окаменел. Его поймали в ловушку! Но как, как они могли это сделать, как могли угадать, куда именно побежит лисица? Однако времени на размышления не оставалось. С обеих сторон к нему приближались вооруженные кинжалами монахи.
Вглядевшись в лицо
