Хельсрич - Аарон Дембски-Боуден

У каждой дороги и каждого здания была своя роль в развернувшейся битве. Каждому подразделению отдали приказ держаться и причинить наступающему врагу максимальные потери, прежде чем отойти к следующей баррикаде.

Перевооружённые титаны стояли подобно бдительным стражам во всех внутренних кварталах улья, их оружие пожинало жизни кишащих под ногами гигантов созданий. Вражеские гарганты всё ещё разрушали стены, чтобы прорваться внутрь города. В эти первые часы никто не мог превзойти Инвигилату в мастерстве истребления.

Захватчики захлестнули Хельсрич и погибали тысячами. За каждый взятый метр орки платили грязной инопланетной кровью.

Полковник Саррен наблюдал за развернувшейся битвой за гололитическим столом. Мерцающие изображения показывали позиции имперских войск на окраинах города — гвардейцы без паники отходили от стен. Более крупные руны-маячки обозначали позиции машин Инвигилаты или батальонов танков Стального легиона. Саррен в течение последних недель планировал безостановочное, неослабевающее, с постоянными боями отступление и видит Император, было приятно наблюдать реализацию плана в действии.

На первом этапе требовалось минимизировать потери. Время, когда армии будут перемалывать друг друга, ещё придёт. А пока своих убитых требовалось свести к минимуму, а смертность врага, напротив, оставить высокой. Пускай захватчики займут удалённые кварталы города. Пусть они платят жизнями за бесполезные и покинутые районы. Это часть плана.

Скоро волна разобьётся.

Саррен наблюдал за мерцающими символами, обозначающие на огромной карте его войска. Скоро настанет тот идеальный момент для изменения хода битвы, когда первый натиск врага замедлится и приостановится, когда от авангарда орков отстанут медленные части поддержки. Передовые орды пехоты сломаются на улицах удалённых от центра города о позиции Стального легиона, которые зелёнокожим никогда не удастся взять без поддержки танков и развалюх-титанов.

И в этот момент волна разобьётся, как прилив о берег. Когда пройдёт яростный натиск первой атаки, начнётся настоящая оборона.

Контрудары будут проведены на некоторых улицах, в частности на ближайших к машинам Инвигилаты или бронетанковым подразделениям гвардейцев. На других участках Стальной легион крепко удерживал позиции — гвардейцы не смогут контратаковать, зато укрепления позволят оборонять территорию.

Главное не позволить врагу прорваться к Магистрали Хель.

На последнем собрании, когда командующие уже облачились в боевую броню, Саррен вновь подчеркнул, как важно удержать магистраль.

— Она ключ к осаде, — сказал он. — Если орки прорвутся к Магистрали Хель, то город станет вдвое труднее оборонять. У ксеносов появится доступ ко всему улью. Дамы и господа, представьте её как артерию.Артерия. Если её рассечь, то мы истечём кровью. Как только враг захватит шоссе, мы потеряем город.

Мрачные лица стали ответом на заявление полковника.

А сейчас командующий согнулся над столом, прищурившись, просматривая изображение: улицу за улицей, дом за домом, подразделение за подразделением.

Он молча наблюдал за сражением, ожидая момент, когда волна разобьётся.

Приземление Барасата получилось жёстким.

Он видел, как падала Хелика — и слышал. С этим было трудно смириться. Ночь, когда они оказались в одной кровати, была почти три года назад, и они оба потом делали вид, что выпили больше, чем на самом деле, но Кортен никогда это не забывал и хотел повторить. От её предсмертных криков кровь застыла в жилах, и он боролся с желанием отключить вокс, когда Хелика неслась вниз, а из двигателей её самолёта вырывалось пламя.

Её ”Молния” с белыми крыльями врезалась в грудь шествующего бога ксеносов. От удара титан на секунду содрогнулся, а затем пламя и обломки вырвались из его спины, когда истребитель Хелики — от которого остались лишь кружащиеся обломки — пробил гарганта насквозь.

Титан зашагал дальше, как ни в чём не бывало, хотя в нём и зияла дыра.

Это был первый заход. Хелика даже не успела открыть огонь. Свирепая манёвренная схватка с истребителями орков закончилась тем, что большая часть хлама ксеносов, кружась на разрушающихся двигателях, неслась к земле. Кортену попали в корпус, но к счастью выстрел вызвал лишь утечку топлива, а не превратил ”Молнию” в огненный шар. Путь был расчищен, лишь несколько самолётов сбито, вторая и третья волны Барасата приближались.

Именно тогда всё стало совсем плохо.

Вражеские боги-машины не продолжили просто безучастно идти к городу. Турели на их плечах и головах нацелились на битву в небе и обрушили на имперские истребители, как лазерный огонь, так и бронебойные снаряды. Уклоняться от обстрела было непростой задачей. А уклоняться, когда к стрельбе гаргантов присоединились новые хлам-самолёты орков и противовоздушный огонь танков — наступил кошмар, как и предвещал полковник Саррен.

Первая волна Барасата рассеялась и устремилась к примитивным посадочным полосам, которые орки соорудили в пустыне.

На земле всё ещё оставались сотни самолётов зелёнокожих, не имеющих возможности взлететь и ожидающих свою очередь на кое-как выровненных взлётно-посадочных полосах. Более пессимистичный человек, чем Кортен сделал бы вывод, что сможет причинить слишком мало вреда такой огромной армаде, командуя только уцелевшими истребителями. Пессимист стал бы кружить вокруг авиабазы зелёнокожих и ждать вторую волну, в составе которой летели бомбардировщики ”Гром”.

Кортен Барасат не был пессимистом, и умел при необходимости отодвигать осторожность на задний план. Заходя на бреющем полёте и грациозно пикируя, он разрядил автоматические пушки и истощил энергетические батареи лазерного орудия, обрушив всё что мог на истребители внизу.

Множество самолётов орков в панике пытались взлететь и спастись в небесах от огня — большинство разбилось во время неудачных отрывов от земли, когда шасси застревали в грязной песчаной почве пустошей. Те немногие, что сумели подняться в воздух, стали лёгкой добычей для имперских орудий.

Прибыла вторая волна и началась бомбардировка. ”Громы”, гораздо более крупные и тяжеловооружённые чем ”Молнии”, подняли над пустошью огромные столбы дыма и пыли взрывами зажигательных бомб.

— Оставьте здесь одну золу, — произнёс в вокс Барасат и стал наблюдать, как пилоты выполняли приказ.

Огненные разрывы прокатились по пустошам, пожирая примитивные взлётно-посадочные полосы, которые уже никогда не удастся восстановить. Оставшиеся на земле истребители взрывались один за другим.

Конечно, пылающая база не оставалась абсолютно беззащитной. Несколько танков храбро палили вверх по пикирующим имперским самолётам, с изяществом и меткостью старика, пытающегося прихлопнуть мух.

Его подбили во время последнего захода. Удачный — или, с точки зрения Барасата, неудачный — выстрел оторвал большую часть левого крыла. Из этого смертельного пике уже не выйти. Не нацелиться в развалюху-титана, как Хелика и ещё несколько пилотов.

Кортен рванул рычаг катапультирования, когда истребитель вошёл в штопор и стал падать на пылающую базу. Мгновение дезориентации, сопротивление ветра, и мир снова обрёл очертания после ухода падающего истребителя в сторону… а затем Кортен упал в чёрные облака из дыма и пыли.

Беспросветный мрак окружил майора. Респиратор спас от асфиксии, позволив дышать в удушливом дыму, но лётные очки не были модифицированными и не могли видеть в темноте. Барасат дёрнул шнур и ощутил, как его рвануло вверх, когда раскрылся парашют.

Кортен не видел землю, но ему повезло — он приземлился, не переломав ноги. Только растяжение лодыжки, но майор посчитал, что легко отделался.

Осторожно, понимая, что дым укрывает не только его, но и врагов, Барасат достал лазерный пистолет и пошёл сквозь непроглядную тьму. Было тепло, дикий жар исходил от горящих повсюду самолётов и посадочных модулей, но недостаточно светло, чтобы определить куда идти.

Когда Кортен наконец-то выбрался из чёрного облака, твёрдо сжимая пистолет, он заморгал при виде стоявших перед ним и начал стрелять.

— О Трон, — с удивительной учтивостью прошептал Барасат за миг до того, как ему прострелили грудь топавшие впереди орки.

”Вестник Бури” жаждал битвы.

Чувство становилось всё сильнее с каждым тяжёлым шагом, рассерженное плазменное ядро жгло титана изнутри, когда он неохотно отвернулся от врага и зашагал по улице.

Дорога была расчищена, путь уже проложен. Здания снесли неделю назад — их фундамент подорвали, а сами квартиры превратились в завалы — чтобы освободить исполину путь.

Жгучим охотничьим порывом было желание развернуться и излить ненависть на врага — настолько сильное, что почти заглушило шёпот Старейшей в разуме.