Алое сердце черной горы (СИ) - Кирилл Миронов

— Дорогой Претендент, ты обвиняешь меня в излишне любезных и долгих прощаниях с добрым Марием?

— Нет, но…

— Славно, ведь ничего лишнего я себе не позволил. — Датокил пространно улыбнулся Артемиру, а потом, будто спохватившись, резко встрепенулся и с энтузиазмом провозгласил, обращаясь ко всем. — Дорогие друзья, мы возвращаемся в лоно нашего народа! Надеюсь, вы уже успели изрядно по нему стосковаться!

Глава IX

Рассветная Звезда показалась миру, освещая позолоченным румянцем радостные океанические волны, с плеском и гулом встречающие новый день. Под этот свежий аккомпанемент судно равенцев уже было готово причалить к тому же берегу, что оно покинуло около месяца назад. Несравненно легче далось путешествие на этот раз, когда морские «тропы» уже были проторены смелой восьмеркой. Да и стоит ли говорить, что запасов, которые помог им заготовить Октавиус Марий, оказалось более, чем предостаточно, чтобы силы и бодрый настрой не покидали мореплавателей на протяжении всего возвращения? И вот уже суровый Гунталь ласковым шуршанием песка о днище судна приветствует равенцев, спрыгивающих в воду и затягивающих за тросы корабль на берег, дабы вновь водрузить его вверх пузом на песке, незамысловато замаскировав под хибарку. Но на этот раз их планам не суждено было сбыться…

— Как же глупо было причаливать к берегу утром! Ночь куда более подходит для маневров, которые вы хотите скрыть.

Сердца равенцев, замерших на мокром песке, в унисон рухнули, словно камни в оползне. На их глазах из близлежащих прибрежных полесий просочился патруль Надзора из десятка солдат с ружьями наизготовку. Возглавлял патруль рослый человек в командирских латах и красном саргийском плаще. Его облачение, ярко отражающее утренний свет, сильно резало глаза, добавляя к его образу еще больше дискомфорта, помимо того, что это явно был новый комендант Надзора.

— Артемир… Нужно избавиться… Алец!.. Смесь!.. Если их найдут… — Раздавид, вставший ступором рядом с Претендентом, от страха разрывал свою речь в грубые лоскуты.

— Все, уже поздно… Теперь ничего не поделать… — упавшим от отчаяния голосом признал крах Артемир.

— До сих пор не могу поверить в доклад патрульного! — лучезарный и молодой голос коменданта, подошедшего со своим отрядом к линии прибоя, искрил веселостью. — По его словам, ваша посудина возникла из-за горизонта верхом на утренней Звезде. Как романтично, а? — комендант сопровождал свои слова активной жестикуляцией. И вообще, по его виду было понятно, что он получает от происходящего удовольствие, не разделяемое его жертвами.

— Господин комендант, да не иссякнет Ваше величие! Мы всего только рыбачили. — подобострастно выдохнул Датокил с совершенно невинным выражением лица, к которому самообладание вернулось прежде остальных.

— На таком-то корабле? — усмехнулся комендант. — И на кого же вы шли на такой «рыбацкой лодчоночке», на кита? — начальник Надзора кивнул в сторону судна равенцев. — И мнится мне, что если ее обыскать, то найдем мы не рыбу… — наконец, комендант последовательно оглядел мореходов, пристально задерживая на их лицах взгляд. — Уже не говоря про то, что трое из вас поразительно подходят по описанию Надзора на недавно погибших шахтеров, а один — на разыскиваемого преступника.

Датокил не ответил. Он, как и все, понимал, что защиты против такого сильного и грамотного напора у них нет. А комендант продолжал их бомбардировать:

— И даже не это главное… Как вы смогли отдалиться от брега для «рыбалки» на такое большое расстояние? Неужто вы так безрассудны? Или же глупы? Или вы знаете то, чего не знают флотоводцы Нордиктовской Лиги?

Опять молчание в ответ, противно смердящее виной.

— Что же вы молчите? Или же расстрелять всех вас, а потом уже разбираться, как это принято у Надзора? — голос коменданта утратил веселость, став грозным. — Пожалуй, так и поступим. Бойцы, бейте на поражение…

Едва только паника успела цепко охватить все тело Артемира, он услышал залп ружей… В глазах его, плотно сомкнувшихся, вспышка выстрелов отразилась тусклым светлячком, жизнь которого затухла, едва озарившись… Но жизнь же Артемира не прервалась… Во всяком случае, он не почувствовал ничего, кроме интенсивного страха. И вдруг издалека, на границе слышимости, Претендент уловил заливистый смех, громкость которого нарастала. Он открыл глаза и посмотрел на себя. Никаких видимых повреждений. Он ошалело перевел взгляд на своих спутников. Все стояли невредимые, и только Конупар стоял на коленях, тяжело дыша и судорожно шаря дрожащими ладонями по груди.

— Только посмотрите на себя!.. Хах!.. Это зрелище бесподобно!.. У-ух… — смех принадлежал коменданту, который в приступе судорожного веселья сложился пополам. — Ладно-те вам ступориться, в ружьях не было пуль.

Равенцы недоуменно уставились на коменданта, и только Датокил с едва заметной хитрецой скривил уголки губ в улыбке. Его последующие слова не лоснились елеем, как минутами ранее:

— И ведь совсем нет уже равенского выговора… Неужто равенцы Заголовья забыли родную речь, предав саргам и выдавив на Гунталь равенцев Поручья и Изножья??

Комендант резко прервал свой праздник юмора, посмотрел на Датокила и лукаво вымолвил:

— Догадался, значит?

Своим следующим движением комендант неспешно снял шлем, и тут же черные, курчавые волосы, до этого придавленные, обрамили смуглую голову до плеч, радуясь долгожданной свободе. Темно-синие глаза, густо заигравшие на утренней заре, были с весельцой прищурены. Правильные черные брови, аккуратно обритый черный подбородок и впалые щеки, красиво выделяющие крепкие скулы… Вся эта темная красота ясно давала понять, что новый комендант — равенец. Правда, комендантом Надзора мог стать лишь заголовский равенец, как верно догадался проницательный Датокил, что не сильно облагораживало в глазах Артемира нового командира среди обычных саргов и прочих нордиктовцев.

— Мое имя — Салатор. Меня направили… — начал было представляться новый комендант, но его ту же грубо, и оттого безрассудно, прервал Раздавид:

— Салатор?! Из Торов?! Потомок Ханатора, предателя Триумвирата Равении! Торы и верные им заголовцы предали нас в войне с Саргией!.. — огромный подбородок друга Артемира напрягся, выдаваясь вперед от злости. Артемир, находящийся справа от него, схватил Раздавида за руку, тем самым призывая его умиротвориться.

— А кто же ТЫ такой, громила? — голос Салатора заиндевел от прохлады, в нем проявившейся. Видимо, внук одного из прежних правителей Равении не привык, чтобы ему демонстрировали подобное отношение.

— Я — Раздавид, потомок Разов, верных сподвижников Артов, продолжатель этой славной традиции до сих пор… Ох!.. — получив чувствительный тык от Артемира в бочину, Раздавид шумно захлопнул рот. Но уже было поздно…

— Значит, до сих пор, так?.. — Салатор ловко запрыгнул в окно, которое по своей глупости настежь распахнул Раздавид, теперь молча краснеющий от бессильной злобы на самого себя. От проницательности взгляда Салатора Артемиру стало сильно не по себе.

— Отец рассказывал мне