Сон в красном тереме. Том 1 - Цао Сюэцинь

– Глупости, – прервала ее Тань-чунь. – Кому я готова делать поблажки? В какой это семье барышни делают поблажки рабыням? Вы сами должны знать их хорошие и плохие стороны, какое это имеет отношение ко мне?

– Кто вас заставляет делать мне поблажки? – рассердилась наложница Чжао. – Я пришла к вам потому, что вы временно ведаете хозяйством. Сейчас все делается так, как вы скажете. Умер ваш дядя, и если вы распорядитесь подарить на его похороны несколько лишних лян серебра, неужели госпожа вас осудит? Госпожа ведь добрая, это вы все жестокие и скупые! Жаль, что госпожа все свои милости расточает на вас!.. Но успокойтесь, барышня! Никто в ваших деньгах не нуждается! Выйдете замуж, и я уверена, вы по-другому будете относиться к Чжао! У вас еще крылья не отросли, а вы уже позабыли, что у дерева есть корни, и хотите сразу взлететь на высокую ветку!

Лицо Тань-чунь побелело от гнева.

– О каком дяде вы говорите? – выкрикнула она. – Мой дядя давно служит инспектором девяти провинций! Откуда мог взяться другой дядя? Я всегда оказывала родственникам уважение, как полагается по этикету, но таких родственников у меня нет. Если уж на то пошло, откуда взялся Чжао Го-цзи? Почему его сын с Цзя Хуанем ходит в школу? Почему дядя не платил за него денег? Нужно ли все это? Кому неизвестно, что я родилась от наложницы? Так вам через каждые два-три месяца нужно находить причины для скандала. Боитесь, что ли, что об этом никто не знает? Неизвестно, кто кого позорит! Хорошо, что я знаю этикет, будь на моем месте человек глупый и несдержанный, он уже давно вспылил бы!

Ли Вань бросилась утешать Тань-чунь, а Чжао, не желая продолжать спор, только недовольно ворчала. Но вдруг на пороге появилась служанка и доложила:

– Вторая госпожа Фын-цзе прислала барышню Пин-эр с поручением.

Наложница Чжао сразу прикусила язык, а при появлении Пин-эр мило заулыбалась, пригласила ее сесть и спросила:

– Как чувствует себя вторая госпожа? Я только что собиралась ее навестить, но задержалась!..

Ли Вань осведомилась у Пин-эр о причине прихода.

– Вторая госпожа Фын-цзе послала меня предупредить вас, что поскольку умер брат тетушки Чжао, то в соответствии со старыми правилами, которых вы, возможно, не знаете, полагается выдать на похороны двадцать лян серебра, – ответила Пин-эр. – Кроме того, вы можете по своему усмотрению немного увеличить сумму.

– Что я могу увеличить? – вытирая слезы, сказала Тань-чунь. – Кому в доме выдают по двадцать четыре ляна в месяц? Если мы будем так раздавать деньги, то не уподобимся ли войску, которое перед вступлением в бой отпускает коней и бежит, оставив на произвол судьбы полководцев? Твоя хозяйка чересчур ловка: она хочет, чтобы я установила новое правило, а она прослывет доброй, раздавая деньги госпожи. Передай же ей, что я ничего не буду ни увеличивать, ни уменьшать. А если ей хочется показать свою доброту, пусть скорее поправляется и делает все, что ей угодно!

Пин-эр поняла, что здесь происходит, а когда она почувствовала, что Тань-чунь вне себя от гнева, она сразу умолкла и отошла в сторону.

В это время вошла Бао-чай, возвращавшаяся из главного господского дома. Тань-чунь предложила ей сесть. Но не успела Бао-чай сказать и слова, как вошла служанка доложить еще о каком-то деле.

Поскольку Тань-чунь только что плакала, несколько девочек-служанок подали ей таз для умывания, полотенце и зеркало.

Тань-чунь сидела на низенькой тахте, и девочка-служанка, подавая ей таз с водой, опустилась на колени. А вслед за первой девочкой опустились на колени и остальные, которые держали в руках полотенце, зеркало, румяна, пудру и помаду.

Заметив, что здесь нет Ши-шу, служанки Тань-чунь, Пин-эр приблизилась к тахте, засучила Тань-чунь рукава платья, сняла с ее рук браслеты и, взяв большое полотенце, завесила ей грудь.

Но только Тань-чунь принялась мыть руки, как доложили:

– Барышня, пришли из школы и просят выдать плату за господ Цзя Хуаня и Цзя Ланя.

– Тебе что, некогда? – прикрикнула на служанку Пин-эр. – Неужели не видишь, что барышня умывается? Подождала бы, пока тебя спросят, а то суешься со своими делами! Неужели ты забыла, как являлась ко второй госпоже Фын-цзе? Барышня добрая и не наказывает вас, но я доложу второй госпоже, что барышню вы не уважаете, и если вам достанется, можете на меня не обижаться!

– Простите за невнимательность! – испуганно пробормотала женщина и торопливо выскользнула за дверь.

– Жаль, что ты пришла поздновато и не видела самого забавного, – припудривая лицо, сказала Тань-чунь, обратившись к Пин-эр. – Даже такая опытная служанка, как жена У Синь-дэна, недавно пришла и вздумала нас морочить. К счастью, я догадалась спросить ее о деле, меня интересовавшем, а она имела наглость ответить, что не знает ничего, и обещала проверить счета! Я не поверила ей и поинтересовалась, неужели она и при твоей хозяйке так все забывала, а потом бегала справляться! Неужели твоя хозяйка так терпелива, что стала бы ее ждать?

– Если бы она сделала так, ручаюсь, моя госпожа перебила бы ей ноги, – ответила Пин-эр. – Вы им, барышня, не верьте! На старшую госпожу Ли Вань они смотрят как на святую и думают, что она в мирских делах ничего не понимает, а вы молоды и тем более неопытны, поэтому все они стали нерадивыми, только и думают, как бы запутать вас и сбить с толку.

С этими словами она обернулась к двери и крикнула толпившимся там служанкам:

– Безобразничаете! Вот вторая госпожа Фын-цзе поправится, поговорите тогда!

Стоявшие у дверей женщины робко возразили ей:

– Барышня, ведь вы умны и знаете пословицу: «Если один совершил преступление, один и отвечай». Как мы посмеем обманывать хозяев! К тому же наша новая хозяйка – молодая девушка, и если мы ее чем-нибудь прогневили, провалиться нам на этом месте!

– Если вы меня поняли, то и хорошо! – усмехнулась Пин-эр, а затем, обращаясь к Тань-чунь, с улыбкой продолжала: – Ведь вы знаете, что у второй госпожи много дел, разве она может усмотреть за всеми? Нельзя ручаться, что она никогда не делает ошибок. Недаром говорят: «Виднее тому, кто смотрит со стороны». Вы сами долго были посторонней наблюдательницей и поэтому сейчас видите, где что нужно убавить или прибавить. Надо только, чтобы это было выгодно для второй госпожи и не шло в ущерб добрым отношениям между вами.

Не успела она эти слова произнести, как Ли Вань и Бао-чай воскликнули:

– Как мила Пин-эр! Неудивительно, что Фын-цзе ее любит! Собственно говоря, мы до сих пор