Будущего нет - Александр Голодный

Нервно, прерывисто вздохнув, Сергей почувствовал, как летят в пропасть его самонадеянные планы. Офицер прав в каждом слове. Зря он все это затеял.

По-своему расценив молчание, начальник дополнил:

– К нам вы обратились, потому что сочли не в праве скрывать сложившуюся ситуацию от органов государственной безопасности.

Теперь ответ курсанта был предельно искренним:

– Так точно, товарищ полковник.

– И это правильно, Сергей Васильевич. Это показывает вашу позицию, как честного гражданина и будущего офицера. Считаю, хорошего офицера.

Выставив на стол блестящий металлический поднос, полковник скомкал тетрадный лист, щелкнул большой настольной зажигалкой. Горящая бумага быстро превратилась в комок оседающего пепла.

– Спасибо, товарищ полковник.

Офицер кивнул:

– Пожалуйста, Сергей. На будущее: никогда не стоит совершать непродуманных поступков, даже если они продиктованы благими намерениями.

– Я понял.

– Хорошо. Но, давайте, Сергей Васильевич, поговорим о менее фантастических вещах. Вы принципиальный человек, имеете твердую жизненную позицию, умеете подмечать детали и делать правильные выводы. Меня интересует ваше мнение по следующему вопросу…

Через час, полностью вымотанный, Александров вышел из особого отдела. Понятно главное – эти люди просто так свой хлеб не едят. Профессионалы с большой буквы. Вопросы начальника особого отдела с одной стороны показали его высокую осведомленность в делах курса, с другой побуждали к раскрытию и детальному разбору различных моментов, касаемых отдельных сокурсников. Кстати, по офицерам политотдела тоже пришлось пройтись.

Вот так и становятся «сотрудниками».

Но вины за собой Александров не ощущал. Он не сводил счеты, не заострял внимание начальника на лично ему, Сергею, неприятных людях, стремился отвечать только честно и объективно.

Мысли вернулись к сожженому листу. А ведь полковник поступил благородно, фактически, спасая карьеру и будущее курсанта.

Да, будущее. Опасное, страшное, но которое должно остаться неизменным в главном. Видит ли он себя кем-либо, кроме офицера?

Нет.

Сможет ли он прожить без Аленки?

Нет.

Жаль, что не удался план кардинального изменения реальности. Что же, значит, надо готовиться к тому, что неизбежно произойдет в государстве.

Когда поглощенный мыслями Александров, открыв дверь, шагнул в коридор учебного корпуса, навстречу ему от туалета двинулись три человека. Командир отделения и его основные подпевалы.

– Ты где был, Шуран?

Судя по мощному запаху табачного дыма, ошиваются здесь уже достаточно долго, перекурить успели не один раз. Ждали его?

Весьма вероятно. А это значит…

– Твое какое дело?

– Я твой начальник.

– Есть начальники и повыше. О приказах которых я тебе отчет давать не обязан.

– Ты че, борзанул, что ли?!

Мрачно глянув выскочившему «Мелкому» в глаза, Сергей ответил:

– А ты кто такой мне указывать?

Дуэль взглядов продлилась недолго. Александров без колебаний нацеливался на драку, он уже видел, как расшвыривает по коридору давно доставших уродов. Главное, быстро и без свидетелей.

Они почувствовали исходящие от противника флюиды угрозы. И оказались морально не готовы к жесткому развитию событий.

Почувствовав слабину, Сергей уверенно прошел между расступившимися сокурсниками. В спину плевком прилетело ненавидящее: «Стукач!»

Александров даже не сбился с шага. Пусть считают, что хотят. Пятилетняя страница курсантской жизни закрывается, подходит к концу. Уже на стажировке он этих козлов не увидит, а дальше защита дипломного проекта и выпуск, их дороги разойдутся навсегда. Впереди Будущее, так стоит ли обращать внимание на прошлое?

Главное, что ничего не изменилось в отношениях с тренером. Привычное занятие в тот день они опять отработали в полную силу, с качественным спаррингом. Складывая макеты в ящик, Сергей задал внезапно всплывший в голове вопрос:

– Николай Иванович, а как обычно носят нож? Имею в виду скрытый вариант, допустим, от нападения уголовников придется защищаться?

– Уголовники? Это публика изобретательная. Раньше носили финки за голенищем сапога, сейчас за поясом или в рукаве пиджака, или, там, пальто.

– В рукаве?

– Да. Ножны крепят мягким ремешком к предплечью, или пришивают к одежде.

– Хитро.

– Тут важно даже не то, как они носят оружие, а как применяют. Их главная задача – отвлечь внимание, чтобы нападение произошло неожиданно для жертвы. Могут изобразить сердечный приступ, упасть, броситься к тебе с криком: «Товарищ, помогите!», даже просто вежливо спросить дорогу. Ты отвлекся, варежку раскрыл, и кранты.

– А если я буду наготове и не куплюсь?

– Все время быть наготове невозможно. Впрочем… Тогда, как вариант, он тебе плюнет лезвием безопасной бритвы в глаз. Половинкой «Невы».

Сергей подтвердил:

– Читал о таком. У Леонова.

– Ха, читал. Нам инструктор в… особом учебном центре показывал. За два шага бритва четко в цель летит. А тебе зачем эти хитрости, Серега?

Александров решил уйти от честного ответа:

– Да, кино вспомнил, «Место встречи изменить нельзя», как Векшина в начале убили. Он же, по идее, должен был быть готов.

– Да, кино достоверное. Отвлек его бандит чем-то, оперативник расслабился, «зевнул» удар. Мы, кстати, правильное выхватывание ножа еще не отрабатывали. Завтра принесу финку с ножнами, потренируем.

– Спасибо.

***

Совсем незаметно на фоне занятий и тренировок подошел Новый год. 1988, год его выпуска. В воздухе витала атмосфера праздника, пахло елочной хвоей и мандаринами, шла запись в увольнения. Женатым курсантам разрешили взять к себе домой на ночь товарищей. Сергей, помявшись, обратился к командиру группы:

– Володь, ты не мог бы меня выручить?

– К себе записать?

– Ну. Понимаешь, хочется встретить Новый год у своей девушки, неохота ее в наш спортзал на дискотеку звать.

– Конечно, запишу, Серега. Не проблема.

– Спасибо, командир!

Вообще-то Александров планировал встретить праздник с женщинами, а потом, когда закончат с праздничным столом, отправиться потихоньку в общежитие. Увольнительная есть, прибудет трезвый, ну, а то что не дожидаясь утра, значит, так получилось.

Но все вышло несколько по-другому.

В семнадцать часов он, с пакетами в руках, уже звонил в знакомую дверь. Не дожидаясь полночи, отдал подарки: по косметическому набору «Жизель» и классическому новогоднему полиэтиленовому кулечку с шоколадными конфетами, апельсином и мандаринкой. Со сладким помог Николай Иванович, заказавший дополнительную пару подарков, а наборы удалось купить благодаря знакомству с женщинами-продавцами в училищном магазине. Всего-то дел – создать нормальную статью с фотографиями в честь юбилея одной из них. Немного подрезав, материал опубликовали, потом пришли неплохие деньги, а благодарные женщины еще и дефицитом снабдили. Сплошные плюсы от корреспондентской работы.

Тона помады и теней оказались правильным, духи тоже очень приятными, Инга и Аленка остались очень довольны.

Тепло улыбнувшись, строгая дама произнесла:

– Спасибо, Сережа. Вы настоящий офицер и джентльмен. Мы тоже подготовили вам сюрприз.

Теплые вязаные черные шарф и круглая, только входящая в моду, шапочка с отворотом, туалетная вода и дезодорант "Marius" в фирменной черной с серебром коробке.

Пришел Сергею черед благодарить милых хозяюшек.

А потом Аленка решила уточнить:

– Сержик, тебе до какого часа дали увольнительную?

Замявшись, глянув на серьезную Ингу Михайловну, он ответил честно:

– Вообще-то до утра…

И заторопившись, продолжил:

– Но я планирую сразу уйти, как мы закончим праздновать, чтобы…

В голосе перебившей тетушки прозвенел металл:

– Куда уйти? Вы нам, Сережа, не чужой человек. Или вы считаете по-другому?

– Нет, но я не хотел вас стеснять…

– В двухкомнатной квартире?

Парень смущенно замолчал. Смягчив тон, Инга объявила:

– Вы остаетесь. Только не забудьте поставить будильник, чтобы не проспать с утра. И, раз вы ночуете у нас, думаю, мы сможем все вместе отдать должное шампанскому.

Тут возражать Александров не стал. Отказываться от праздничного вина – это полная глупость.

Глянув на счастливую Аленку, курсант ответил:

– Спасибо, Инга Михайловна. Я вам очень признателен.

Переодевшись в джинсы и рубашку, закатав рукава, Сергей принял деятельное участие в подготовке праздничного стола. Он аккуратно и со всем прилежанием нарезал, натирал и размешивал, не замечая, как тетушка одобрительно указывает Лене на его работу, а та гордо улыбается.

Потом они прервались на легкий ужин из оливье и аккуратных бутербродов с домашним паштетом к чаю, и окончательно закончили с радующими сердце делами около восьми часов вечера. Инга Михайловна удовлетворенно подвела итог: