Главное - выжить. Путь домой - Кэтрин Трейси

Видимо раз не бил меня, поэтому и не возбудился. Ну и возраст, наверное.

Начинаю проводить по нему языком со всех сторон, представляя себя мысленно, где угодно, только не здесь. Затем беру его в рот, конечно, не так глубоко, как он любит, но настолько, чтобы у меня не сработал рвотный рефлекс. Главное глубоко не дышать, потому что этот его запах мне нравится еще меньше. Он все это время держит руку у меня на макушке, но не пытается как-то помочь.

Правда хватило его выдержки ненадолго. Начинает бедрами поддаваться навстречу. Сразу же начинаю кашлять, но из-за его руки не могу полностью вытащить член из рта, подталкивает меня обратно и начинает быстрее толкаться бедрами.

Через несколько минут накручивает мои волосы себе на кулак, вытаскивает член и поднимает меня на ноги.

Немного тянет за волосы вниз, чтобы я смотрела прямо на него.

— А теперь мы с тобой немного поиграем, — ухмыляясь говорит мне.

Ой, не нравится мне это…

Глава 17

— А теперь мы с тобой немного поиграем, — ухмыляясь, говорит мне.

Ой, не нравится мне это…

За волосы тащит к кровати, но класть на неё не собирается, идем к передней части. Ставит меня так, что я, смотрю на кровать, а он стоит за моей спиной.

Чем-то мне это напоминает то, что было несколько дней назад, тогда он меня также поставил. И он снова лезет в тот ящик. Ну не будет же он меня снова бить?

Да кто его знает!

Начинаю дрожать. Страшно. Второй раз я этого уже не перенесу.

Слышу, как он подходит ко мне со спины, а затем становится очень темно. Он надел мне на глаза повязку.

— Сегодня мы поиграем с твоими чувствами. Хочу кое-что проверить.

Разворачивает меня к себе лицом и поднимает мою правую руку, крепит её к балке наручниками. Затем берет левую руку и крепит её уже к другой балке.

В итоге я стою перед ним абсолютно голая и полностью раскрытая. Еще и лишена зрения.

— Расставь ноги, — приказывает мне.

Делаю как говорит.

— Ты должна научиться доверять мне. Я понимаю, как это звучит. Ты, скорее всего, считаешь меня врагом. Но это временно. Уже скоро я стану самым близким для тебя человеком. Ты не будешь видеть жизни без выполнения моих приказов, будешь делать абсолютно всё, что я тебе скажу.

Этого я и боюсь — сломаться.

— Я могу сделать тебе очень приятно, — начинает водить какой-то кисточкой по моему телу. Обводит ею грудь, затем живот. Опускается ниже, но не касается моего сокровенного места. — И ты это примешь.

Это действительно приятно.

— А могу сделать очень больно.

Он убирает кисть, и я чувствую, как по животу прилетает чем-то очень болезненно. Конечно, не сравнится с тем кнутом, но тоже неприятно. Может это плеть? Её я в ящике точно видела.

— И это ты тоже примешь. С благодарностью. Ты должна хотеть, чтобы я был доволен. Ты будешь всё для этого делать, чтобы угодить мне.

Я очень сомневаюсь, что в здравом уме можно этого хотеть.

Начинает бить плеткой по всему телу.

Он контролирует силу удара, эту боль можно вытерпеть. Но её слишком много. И очень тяжело контролировать, когда ты ничего не видишь. Ты даже не можешь представить на какую часть тела дальше прилетит удар. Это очень странные ощущения.

Хочется куда-то уйти, но не можешь, так как пристегнут.

Хочется это остановить, но даже звука произнести не можешь, а только стоять с открытым ртом.

Он прекращает бить, но начинает водить плеткой по моему телу, особенно в области груди. Очень аккуратно их обводит и делает небольшой удар, тоже самое повторяет со второй грудью. Затем с животом.

Я не могу понять свои ощущения! Что творится с моим телом? Оно горит и дрожит. Особенно когда он начинает водить плеткой по внутренней стороне бедра.

Хватит уже! Я не могу понять себя.

Аккуратно гладит по животу — удар!

Касается внешних губ — удар!

Слышу, как он что-то бросает на пол и начинает касаться моего тела уже руками. Проводит ими по всему телу, где касалась плеть.

— Я чувствую твой запах, моя девочка, — опускает пальцы прямо туда. — Умница, течешь для меня.

Я?! Теку от плетки? Этого не может быть! Мне же было больно!

Начинает проталкивать пальцы глубже.

— Вот так…Даа…Молодец, девочка…

Я прекрасно чувствую какая я мокрая, настолько, что он спокойно проталкивает несколько пальцев в меня. Это было бы приятно, если бы не было так противно.

И тут он резко убирает пальцы и снимает с меня маску. Становится очень светло.

Поднимает меня за зад и резко насаживает на себя.

Спасибо, хоть я была мокрой, иначе было бы очень больно.

Однако, это возбуждение очень быстро схлынивает, когда он начинает двигаться. Делает это полностью в своем темпе, не заботясь обо мне, и очень резко.

Мне не больно, но очень неприятно, особенно в моральном плане. Полностью ощущаю, что он пользуется мной, моим телом.

Он ведь для себя и возбудил меня, чтобы ему было удобнее, комфортнее. А мне остается только насаживаться на его член, продолжая находиться с растопыренными руками, тряся грудью перед его лицом, которую он начинает покусывать. Как же мне противно от себя…

Через некоторое время он наконец-то кончает в меня. С минуту продолжает стоять, держа меня и пытаясь отдышаться, затем опускает мои ноги на пол.

Как-же они дрожат, еле удается держать себя. Я скорее повисаю на наручниках.

Он расстегивает сначала один наручник, держа другой рукой за талию, понимая, что иначе я упаду, затем второй наручник. Кидает меня на кровать спиной наверх. Неужели будет продолжение?

Пожалуйста, не нужно! Я очень устала…

Слышу, как он одевается, значит, наверное, не будет?

Начинает подходить ко мне. Пожалуйста, уходи!

Но он просто начинает обрабатывать мне спину.

Во время процесса раздается звонок его мобильного телефона. И он, на удивление, решает ответить при мне.

— Слушаю…Что?!

Соскакивает с кровати, на которой сидел до этого.

— Как это произошло? Как ты это допустил?! — начинает орать на кого-то. — Переносите всё с западного склада на северный, быстро! Я скоро буду!

Видимо произошло что-то серьезное.

— Ты хорошо сегодня поработала, молодец девочка, — уже, видимо, ко мне обращается. — Надеюсь ты будешь послушной, пока меня не будет. Помни, что за тобой следят и мне обо всем докладывают.

Напоследок гладит меня по спине, обводит шрамы и выходит из комнаты.

Ну что же, всё могло быть гораздо