Разлюбить князя - Ирма Хан

Поднимаясь по лестнице, Таня чувствовала на своей шее дыхание Буршана и очень надеялась, что в спальне он не тронет её. Её надежды оправдались. Он просто показал ей, где лежат шкатулки для драгоценностей, и помог разложить подарки.

— Я могу надеть жемчуга на праздник?

— Можешь надеть то, что тебе нравится. Я, правда, надеялся, что ты выберешь валернаты, но… решай сама.

Таня спустилась вниз. Увидела Эрду в сарафане.

— Разве ты пойдёшь не в платье?

— В платье.

— Тогда сначала платье надень, а то всю причёску помнёшь.

Девушка почти бегом направилась в свою комнату. Вскоре она вернулась в платье цвета малахита. Фасон платья скрывал недостатки её фигуры. Прямо под грудью начинался небольшой клёш, что делало её стройнее и выше. Эрда подала Тане гребень, поставила на стол шкатулку с украшениями, села на стул и замерла в ожидании. Таня так увлеклась плетением кос, что не заметила появления князя. Он остановился на нижних ступенях лестницы, и какое-то время издали наблюдал за ней. Он так залюбовался её работой, что даже про Бурта забыл. Таня закончила укладывать косу, пересмотрела все нити, что были в шкатулке у Эрды, и выбрала нитку с камнями зелёного цвета.

— Вот смотри, — сказала она девушке, — у тебя комплект из этих камней. Надень серьги и бусы обязательно, а кольцо и браслет по желанию. Всё готово.

Эрда поменяла свои серьги на те, что предложила Таня. Надела бусы и подошла к зеркалу.

— Эрда, да ты красавица!

Девушки обернулись на голос князя. Эрда зарделась от похвалы:

— Тебе тоже нравится, господин?

Да. Тебе необыкновенно хорошо. — Буршан подошёл к столу. — Таня, теперь твоя очередь приводить себя в порядок.

— Я бы тоже хотела уложить волосы, но мне для этого нужны шпильки.

— Что это такое? — поинтересовался Буршан.

— Это такие тонкие металлические проволочки, согнутые, как подкова. — Таня решила объяснить, как выглядят шпильки. Вдруг в Горушанде этот предмет женского туалета имеет другое название. — Они удерживают причёску. У тебя они есть, Эрда?

— Нет, — девушка покачала головой. — Я даже не слышала про них никогда.

— В таком случае, можно я схожу на улицу и поищу что-нибудь подходящее? — повернулась Таня к Буршану.

— Ты думаешь, что у нас металл под ногами на улице лежит? — удивился тот.

— Нет. Просто я могу из веточек подобие шпилек или заколок сделать. Можно?

— Пойдём, — направился князь к дверям.

Таня быстро нашла несколько подходящих веточек, которые смогли бы удержать причёску, и поспешила в дом.

— Можно я в спальне собой займусь? У меня и платье там, и драгоценности.

— Хорошо.

Пока Таня приводила себя в порядок, Буршан пошёл на конюшню. Он покормил Бурта со словами:

— Кушай, мой пёс. Сегодня мы пойдём на гулянье. Когда ещё вернёмся!

Таня вертелась перед зеркалом.

— «Красота — страшная сила», — вспомнила она незабвенную Фаину Раневскую в фильме «Весна», любуясь собой.

Она примерила валернаты и тиару, но они показались ей слишком тяжёлыми для этого наряда. Слишком вычурными. Платье само по себе было ярким и привлекало внимание, поэтому тут нужна была не броскость, а нечто тонкое, что подчеркнуло бы яркий наряд. И хоть, как утверждали «Блестящие»: «Лучшие друзья девушек — это бриллианты», она предпочла жемчуга. Как ни странно, это скромное украшение делало её нежной и трогательной. «Да, Ивлева, не зря из-за тебя князья у Врат сцепились! Хороша ты необыкновенно! А главное, скромна сверх всякой меры». — Посмеялась Таня. Ещё раз внимательно осмотрела себя, убедилась в том, что волосы хорошо закреплены, не развалятся от ходьбы и спустилась вниз.

— Госпожа! Сама Солнцеликая Гизера могла бы любоваться тобой! — с восторгом выдохнула Эрда.

— Спасибо, моя хорошая. А где же Буршан?

— Он пошёл покормить пса. Сказал, что подождёт нас на улице…

Буршан обернулся на звуки шагов и замер от восхищения. Глядя на то, как Таня придерживает рукой подол платья, спускаясь по ступеням, он лишний раз утвердился в том, что эта женщина достойна князя. Княгиня! Настоящая княгиня! К тому же, он был вынужден согласиться, что жемчуга очень гармонично смотрелись с этим нарядом. Бурт радостно подбежал к девушкам, виляя хвостом.

— Я готова. Теперь мы можем идти в харуш.

Часть 3 глава 8

В харуше Таня чувствовала себя неловко оттого, что мужчины украдкой бросали на неё восторженные взгляды. Быстро поев, она, с разрешения князя, поднялась к Фиозе.

— Сначала надень платье, а потом я уложу волосы. — Сказала она девушке.

Когда они вдвоём спустились в столовый зал, то Руберик, который сидел рядом с Буршаном и Сатуратом, не сдержал восхищённого возгласа:

— Фиоза! Ты восхитительно выглядишь! — а потом добавил, наклоняясь к Буршану:

— Никогда бы не подумал, что причёска может сделать женщину гораздо привлекательней.

Щёки девушки покраснели от смущения:

— Тебе, правда, нравится?

— Очень. — С этими словами Руберик встал из-за стола и попросил разрешения поцеловать ей руку. Получив это разрешение, он коснулся губами пальцев девушки, чем ввёл её в ещё большее смущение. В душе Фиоза была очень довольна тем, какое сильное впечатление её внешний вид произвёл на Руберика. До этого он ни разу не припадал к её руке.

Князь второй линии повернулся к Тане:

— Причёска Эрды поразила меня, но то, что ты сделала Фиозе… выше всяких похвал!

Как Таня уже знала, в Голубой Дали не приняты причёски. Девушки просто заплетали косу или косы. Поэтому то, что сделала она с волосами Эрды и Фиозы, казалось удивительным и вызывало искреннее восхищение.

— А моя причёска тебе разве не нравится? — спросила Таня и тут же поймала недовольный взгляд князя первой линии.

Руберик и ответить ничего не успел, как Буршан шагнул к ней.

— Видишь ли, Таня… — он взял её под локоть и отвёл в сторону. — Никогда не смей кокетничать при мне с другими мужчинами. — Почти прошипел он, продолжая улыбаться и сжимая её локоть. — Никогда. Слышишь? Никогда! — последнее слово он произнёс раздельно.

Таня с удивлением посмотрела на князя:

— О чём ты?

— Неужели ты не понимаешь, что твой вопрос прозвучал двусмысленно? Ты набивалась на комплемент постороннего мужчины. Это недопустимо! — улыбка сошла с его лица.

— Прости. — Сдержалась Таня от резких слов, хоть они и вертелись у неё на языке. Ей не хотелось затевать ссору перед праздником. Ведь эта ссора могла испортить настроение всем присутствующим, а не только ей одной. — Я просто не знала, что это неприлично в вашем мире. В нашем мире никто бы даже не воспринял это как кокетство. Прости… — повторила она, опустив глаза. Потом снова посмотрела в глаза князю. —