Нет дороги назад - Александр Афанасьев

В бою – нет времени задумываться, и Лютый – тоже не задумался. Например – а какого черта закладывать заряд на первом этаже банка – если эти боевики пришли за деньгами. Ведь если деньги получиться достать только экскаватором – русские выиграли, потому что у них есть экскаваторы и есть время. У боевиков нет ни того ни другого…

– Так точно.

– Удачи, боец…

Уже на лестнице, ведущей со второго этажа на первый – он услышал стук пулемета где-то в зале. Свой?! Чужой? Сейчас ничего невозможно понять.

Оказалось свой. Слон – держал оборону один в разгромленном зале. Он был устроен следующим образом: полукруглый длиннющий стол, за ним – места для банковских приказчиков. Две трети холла – пустое пространство, тут должны стоять люди, желающие сделать вклад и снять деньги или обменять валюту или купить золото или еще что сделать. Но полукруглый стол – это и отличная точка для обороны позиции. Особливо, если с другой стороны навалить поболее ломаной мебели и положить стальные ящики картотек…

Бронированное стекло, отделяющее приказчиков банка от страждущего люда – было в двух местах проломлено выстрелами РПГ, но все еще держалось – слава банковским грабителям и обязательным нормативам безопасности кассовых узлов. Пробив несколько дырок – через них палил из своего пулемета Слон, постоянно перебегая от одной к другой, чтобы создать иллюзию многочисленности противника. Наверное, если бы боевики знали, что он тут один – ломанулись бы вперед. Запросто – залп гранатометов по окнам второго этажа и, пока все не очухались – массированный прорыв к первому этажу. А заскочат в здание…

Он хлопнул Слона по плечу, тот обернулся. Оскаленное лицо, безумные глаза. Да… это бой, о котором мечтает каждый. Бой, который бывает в жизни далеко не каждого солдата.

– Как дела, братишка?!

– А?!

Пули – ударили в многострадальное стекло, и хотя и не пробили его – они присели.

– Как ты?! – проорал Лютый

– Норма! Зацепило только немножко!

– Немножко?!

– Переживу! Ты как?!

– Я на улицу! Пошалить немного! Прикроешь?!

– Давай!

– Три минуты мне дай!

– Что?!

Крыша едет не спеша, тихо шифером… поняли, в общем. Долбящий в замкнутом пространстве ротный пулемет – самое то для отрыва крыши.

– Три! – Лютый показал на пальцах – три минуты!

– Ага, давай!

Через засранный зал – он пробежал едва ли не на четвереньках, пригнулся – как раз, чтобы заметить мелькнувшую в боковом окне тень. Пытаются зайти с тыла или с фланга, прощупывают почву…

Достал гранаты, выдернул чеки из обоих. Одну за другой – отправил в узкий пролом окна. Гранаты – увесисто стукнули о бетон…

Взрыв. Хлопок, яростный ветер – хорошо, что его прикрывает стена. Пыль, дым…

Вот, пока они разбираются, что там произошло – он и выскользнет.

Загрохотал длинной очередью пулемет – пора!

На брюхе – на сей раз в самом прямом смысле этого слова – он выбрался на бетонную площадку перед банком – она была большой, широкой, и выше улицы в пять ступенек. Для красоты – тут были квадратные массивные вазы, в которых когда то садили цветы. Сейчас цветов, конечно не было – но вазы остались, и лучшего укрытия – было не придумать…

Определившись, он высунулся из-за угла. В прицел – было видно движение, они подобрались настолько близко, насколько это возможно – как раз те пять ступенек от уровня улицы и до площадки, они создают мертвую зону, небольшую, но достаточную, чтобы укрыться от огня с первого и второго этажа. А как минимум один – уже пробрался и дальше, скрывшись за одной из ваз. Вот только неосторожно себя повел – пытаясь понять, что это был за взрыв, и уцелел ли кто – он тоже неосторожно высунулся, чтобы посмотреть. И без оружия – а у русского оно было.

Лютый выстрелил – и противник ткнулся носом в бетон, это было видно даже без ПНВ. Первый готов…

Так… теперь надо предупредить остальных. Он достал рацию.

– Лютый на связи. Противник группируется в мертвой зоне у подъема на площадку. Предлагаю выслать пару стрелков на крышу и снять их, пока не поздно.

– Принято. Вопрос: где ты находишься?

– Справа. Вне здания. Как только вы прижмете этих уродов на улице – я попробую продвинуться дальше, и посмотреть, что с машинами.

– Принято…

Выстрел гранатомета – просвистел в темноте, ударившись в стык между вторым и третьим этажами. Когда граната летит не в тебя – ты слышишь только шум, подобный такому, какой издает сабля и видишь серый дым. И все-таки неприятно… может и осколками задеть…

Он перевалился на другой бок, осторожно высунулся с другой стороны, чтобы посмотреть, что творится по центру – и на сей раз проиграл. Откуда-то простучала очередь… как молотком. Он почувствовал, что не может двигаться, что тело не слушается команд, подаваемых ему мозгом, и еще… ему просто было обидно. Последней мыслью было – подставился…

Идущую им на выручку колонну морской пехоты – они услышали прежде, чем увидели – по стуку скорострельных пушек. Казаки и мотострелковые части вынесли на себе всю эту чертову войну – теперь парашютистам и морским пехотинцам предстояло вынести на себе мир. Особенно морским пехотинцам – туда с флота собирались самые отморозки, и они привыкли вести бои в окружении…

Первый бронетранспортер – загоризонтное морское высадочное средство – выкатился на площадь перед банком и тут же получил попадание из РПГ, а через секунду – еще одно. У махдистов – ракетными установками был вооружен каждый четвертый, а то и каждый третий, и применять их они не стеснялись. Но оба взрыва – почти не причинили вреда машине: привыкшие заботится о себе морские пехотинцы обварили машины решетками, обложили их мешками с песком, запчастями, старыми покрышками. Против тандемных гранат это не помогало – но в том то и дело было, что "тандемки" шахиншаху не передавались…

Двадцмтитрехмиллиметровка, первоначально разработанная как авиапушка – не вырубалась ни на секунду, в паре с ней – работал сорокамиллиметровый гранатомет, гранаты которого буквально выкашивали незащищенную живую силу. Открыв верхние люди в десантном отсеке и, используя их как щиты – стреляли и пулеметчики, которых у морпехов было по два на взвод.

И это был только один бронетранспортер – а следом шли еще четыре…

– Второй раз видимся, а, капитан по адмиралтейству?

Да, и в самом деле – командир группы морской пехоты был тот же самый. Тот самый, который едва не задержал их тогда, в Шемиране.

Вот только ему было не до веселья.

– У вас какой-то талант без спроса попадать в мой сектор ответственности, господин военный разведчик, а?

– Работа такая.

Под ногами вошедших в холл банковского здания людей – хрустело стекло и кирпич. Прибыли казаки – во главе с тем самым есаулом…

– Здравия желаю.

– Здравия желаю… Сами разобрались?

– Так точно…

– Нам надо обеспечить посадочную площадку для вертолета. Он заберет раненых, убитых и груз особой важности. Лучше всего прямо перед зданием – майор привычно распоряжался – извольте отвести технику…

– Ага… – совершенно не по-уставному и без следа уважения отозвался морпех

– И мне надо пара человек, из надежных, чтобы поднять кое-что из подвала. У меня не хватит людей…

– Дадим.

– Я заберу важный груз и улечу вместе с ним. Вы оставайтесь здесь, пока не придет конвой. Нужно обезопасить это здание.

Вертолет – появился только под утро, с первыми лучами солнца. Это был старый транспортник Сикорский-65, их недавно ремоторизовали, подновили планер и стали использовать. Конечно, не трехдвигательный "восьмидесятый" или "восемьдесят девятый" – но летит, везет, что еще надо.

Вертолет – совершил посадку на крыше банковского здания, благо там для этого была неповрежденная вертолетная площадка…

Первыми – на борт совершившего посадку транспортника погрузили тела. Уже упакованные в мешки, готовые в последний путь. Дальше трое морских пехотинцев, два казака и этот непонятный майор – с трудом протащили и погрузили на борт какой-то большой, тяжелый контейнер. Шестеро – несли его выбиваясь из сил.

Казачий есаул и морской пехотинец – наблюдали за этим, прячась за мощным блоком кондиционеров на крыше – их не разграбили, потому что не представляли, что с ними делать. Площадь зачистили, снайперы заняли позиции на верхних этажах здания – но все равно искушать судьбу не стоило.

– Тебе одному это не нравится? – спросил морпех, засовывая за щеку немного ката. К кату он пристрастился, пока служил на станционере в порту Алена, обеспечивал безопасность порта и борьбу с терроризмом. Конечно, за кат[38] по голове не погладят, случись узнать – но и как без него провести двое суток на ногах – тоже непонятно.

Жестянку с катом он протянул собеседнику

– Будешь?