Шнифер - Евгений Сухов

Луч фонаря запрыгал из стороны в сторону, когда Скелет уверенно пошел вперед. На этот раз Разгуляй не спешил двигаться следом. Достав из кармана куртки пустую коньячную бутылку, он приложился губами к горлышку и стряхнул в рот оставшиеся на стенках капли. Немного влаги упало ему на язык, но этого оказалось явно недостаточным.

— Вот она, — Скелет был всего в паре метров справа от своего напарника. — Чего ты там встал, братан? Дуй сюда. Берем ее и погнали. Времени в обрез… Эй! Ты че, замерз там, что ли?

Разгуляй шагнул в его сторону. Чувство тошноты вновь стало усиливаться.

— А ты один ее не можешь взять?

— Могу, — огрызнулся Скелет. — Только пособи снять колпак. Лады?

Он высветил находящуюся под стеклом статуэтку. Разгуляй удивленно вскинул брови. Ничего особенного это произведение искусства из себя не представляло. Шнифер даже не смог бы точно сказать, на что оно было похоже. То ли на лисицу, вывернутую каким-то особо изощренным охотником наизнанку, то ли на шахматную фигуру «ферзя». В любом случае, назвать это красивым или как минимум привлекательным можно было с огромной натяжкой.

— Кто это сделал? — вопрос сорвался с уст Разгуляя раньше, чем он осознал, что произносит его вслух.

— Чего? — не понял Скелет.

— Кто это сделал?

— Да ты совсем охренел, что ли?! — Подельник приблизился к Разгуляю вплотную, и гневные брызги его слюны оросили молодому человеку лицо. — У нас две минуты, а ты хочешь устроить тут лекцию на тему искусства? Тебе не по шарабану, кто это сделал? Главное, что за это дерьмо круто башляют. Усек? Так что хватай колпак со своей стороны, сдергиваем его, берем статуэтку — и ходу. Все, погнали!

Скелет отступил, вставил фонарик в рот и подхватил стеклянный колпак за края. Разгуляй взялся с другой стороны.

— И!.. — скомандовал Скелет, зажимая фонарь зубами.

Разгуляй напрягся, и они вдвоем сумели оторвать колпак от основания. Мышцы отозвались протяжной болью. Вес поднятого предмета был никак не меньше семидесяти килограммов.

— Куда его? — теперь катившийся со лба пот застилал Разгуляю глаза.

— На пол.

Фонарик Скелета перекатился в уголок рта, и его луч сместился на боковую стену. Разгуляй невольно перевел взгляд в том же направлении. Сконцентрированный пучок света вонзился в одну из висевших на стене икон. Грустные подернутые поволокой глаза Николая Угодника встретились с глазами Разгуляя. Молодой человек отшатнулся, как от нанесенной ему пощечины. Пальцы заскользили по краям стеклянного колпака, не удержали его, и Разгуляй стремительно отпрыгнул назад, предохраняя ноги. Колпак с грохотом рухнул на гранитный пол, оглушив налетчиков.

— Ах, ты!.. Бля!

Скелет потерял равновесие и упал сверху. Фонарик выпал у него изо рта и покатился в сторону. Разгуляй машинально выбросил руку вперед и ухватил статуэтку. В ту же секунду оглушительно взвыла сигнализация, и по сравнению с этим звуком грохот опрокинутого колпака показался сущим пустяком.

— Черт!

Скелет перекатился на спину и успел накрыть фонарь ладонью, прежде чем тот оказался за пределами его досягаемости. Вскочил на ноги.

— Уходим, Скелет! Быстрее!

Голос Разгуляя уже раздавался со стороны коридора, по которому они пришли в этот зал. Скелет обернулся на крик. Затем снова обратил взор на постамент с «Царевной Волховой» и посветил фонарем.

— Где эта чертова дрянь? — взревел он.

— Она у меня. Уходим, я тебе говорю.

— Мать твою! — Рванувшись вперед, Скелет вновь споткнулся о стеклянный колпак и растянулся на полу. — Дерьмо! Я башку тебе оторву, Разгуляй!

Но подельник уже не слышал его. Во всю прыть, на какую он был только способен в своем нынешнем состоянии, Разгуляй мчался по коридору в направлении черного хода. Чиркая короной «Царевны Волховы» по стене, он таким образом мог неплохо ориентироваться в окружающей его кромешной тьме.

— Разгуляй! — Скелет вскочил на ноги и помчался следом.

Шнифер выскочил на прилегающую к музею территорию секунд на двадцать раньше напарника. Лишь кинув короткий взгляд туда, где их осталась поджидать машина Готспера, он молниеносно принял иное решение. Бросившись влево, Разгуляй в мгновение ока оказался рядом с высоким кирпичным забором. Сунув заветную статуэтку за пояс, он наглухо застегнул куртку под самое горло. Поднял вверх руки, ухватился за ограждение и подтянулся. Тишину ночного города прорезал звук нарастающей милицейской сирены. Сердце Разгуляя бешено колотилось, развеивая дурманящее действие алкоголя. Проведя выход силой, он подбросил вверх свое тело и оседлал кирпичную кладку. Из-за поворота на крейсерской скорости выскочили два ментовских «Опеля», и Разгуляй не стал дожидаться того момента, когда его фигура окажется в свете галогеновых фар. Он даже не спрыгнул вниз, а просто кулем свалился на землю. Замер, вжавшись животом в пыльное асфальтовое покрытие. Статуэтка больно вонзилась под ребра, но Разгуляй стерпел это неудобство. Машины промчались в опасной близости от него, не притормозив…

— Разгуляй!

Скелет тоже слышал вой сирены и видел приближающиеся к музею проблесковые маячки на крыше «Опелей», но, в отличие от подельника, он действовал так, как считал наиболее верным в сложившейся ситуации. Он кинулся к «БМВ». Минуя распахнутые ворота, Скелет уже выдернул из-за пояса пистолет. Готспер разворачивал автомобиль на проезжей части.

Фары первого «Опеля» высветили остановившегося на обочине Скелета. Налетчик вскинул вверх руку со взведенным оружием и дважды выстрелил по приближающейся мишени. Одна из пуль угодила по левому скату, вторая расколошматила лобовое стекло. Хлопнула пробитая шина, «Опель» потерял управление, его крутануло на месте, а затем потащило в сторону тротуара. Скелету, скорее всего, удалось как минимум ранить водителя, потому что вернуться в прежнюю колею автомобиль так и не сумел. Ткнувшись носом в бордюр, он завалился на бок и замер в таком положении, беспомощно вращая колесами в воздухе.

Второй «Опель» резко остановился, в темноте раздался звук распахнувшихся дверок, и представители правопорядка без промедления открыли ответный огонь. Скелет метнулся в сторону. С противоположной стороны улицы уже доносились сирены идущего полным ходом подкрепления. Скелет упал на бок, покатился по асфальту и, лишь оказавшись на проезжей части, занял новую боевую позицию, припав на одно колено. Шальная пуля просвистела в опасной близости от его головы. Рядом взвизгнули тормоза, и Скелет обернулся.

— Запрыгивай! Быстро!

Варан высунулся в раскрытое окошко. Задняя дверца «БМВ» была гостеприимно распахнута, но одного беглого взгляда Скелету оказалось достаточно, чтобы заметить в салоне только Варана и Готспера.

— Где Разгуляй?

— Да запрыгивай ты! Черт тебя возьми!..

Вспышки выстрелов со стороны «Опеля» не прекращались. Со звоном разлетелась пробитая фара «БМВ». Боль прожгла руку Скелета чуть выше локтя, и он почувствовал, как по коже заструилась горячая липкая кровь. Медлить больше не имело смысла. Спружинив ногами, налетчик бросился вперед и упал лицом на заднее сиденье автомобиля. Тут же распрямился, и одновременно с этим Готспер до отказа вдавил в пол педаль акселератора. «БМВ» со свистом сорвался с места и устремился навстречу ментовскому «Опелю». Сзади ударил свет фар вновь прибывших к месту событий оперативников.

— Прорвемся, — процедил Готспер сквозь зубы.

Его автомобиль на полном ходу вклинился между перевернутым «Опелем» и тем, от которого велась стрельба. Скелет выставил руку с оружием в раскрытое окошко и несколько раз спустил курок, не успев поймать в прицел никого из противников. Ответный огонь заставил его пригнуть голову. То же самое инстинктивно проделал и Готспер.

Пистолет в руках недавнего зэка сухо защелкал. Обойма опустела. «БМВ» сумел вырваться на открытое пространство и помчался вперед, с каждой секундой наращивая скорость. Готспер заложил вираж и вошел в первый попавшийся на пути поворот. Взгляд его не отрывался от зеркала заднего вида.

— Надо вернуться, — Скелет достал из куртки запасную обойму и загнал ее в пистолет.

— На кой хрен?

— Разгуляй… Статуэтка осталась у него.

— Да и черт с ней, — Готспер вновь бросил руль вправо и едва не зацепил передним бампером фонарный столб. — Сейчас не до статуэтки, Скелет! Если не оторвемся, мы все покойники. Скажи ему, Варан.

Ответа не последовало. Готспер повернул голову, и с его языка невольно сорвалось хлесткое матерное выражение. Варан сидел на пассажирском месте, запрокинув голову. Левая часть лица была полностью залита кровью.

— Варан!..

Скелет подался вперед, тряхнул подельника за плечо и, не дождавшись от того никакой реакции, приложил два пальца к шейной артерии. Пульс отсутствовал.