Список черных дел - Александра Авророва

Ан нет! У Костика на входе стоит пароль. Не полюбопытствуешь! А с чего бы нормальному человеку ставить пароли на рабочем месте? Интересно, как дела у остальных «сириусцев»?

Пароли оказались на компьютерах Светланы Петровны и Вити. Впрочем, Витин я знала, поскольку случайно видела, как он его набирал. Однако заглядывать к нему сейчас не решилась. Это все равно, что читать чужие письма, да еще запечатанные. Если б я Витю всерьез подозревала, тогда другое дело, а без причины… нет, не стану.

Собравшись уходить, я потянулась к сигнализации — и застыла, осененная неприятным соображением. Когда Костик вошел в офис, она же была отключена! Что, если он обратил на это внимание? Впрочем, зная Лерочкину безалаберность, вряд ли серьезно удивился. Что ж, если завтра начнет при мне ей выговаривать, придется признаться, что я забегала на минутку за сумкой, а сигнализацию за собой включить забыла. Ну, не убьет же он меня за это? И в довольно мрачном настроении я отправилась домой.

Дома я намеревалась хорошенько изучить полученные данные, но не сумела, поскольку там меня ожидал сюрприз в виде распахнутого настежь холодильника. Первая мысль была о том, что я со своим расследованием окончательно впала в маразм и пора меня сдать под опеку. Дело в том, что забыть закрыть холодильник, по-моему, способен лишь круглый идиот, я же за последние дни совершила сей подвиг трижды. А ведь из-за этого внутри нарастает лед и необходима разморозка! Спасло от обострения комплекса неполноценности меня ни что иное, как лень. Вместо требуемой сложной процедуры я взяла и просто захлопнула дверцу. Нет у меня сил, и все тут!

Каково же было мое удивление, когда, зайдя через десять минут на кухню, чтобы с горя съесть пару бутербродов, я обнаружила прежнюю картину — то есть холодильник вновь оказался распахнут! Рядом невинно примостились Касьян с Амишкой, обмусоливая крайне вредную для их здоровья твердокопченую колбасу.

Я не выдержала, подняла Касьяна и строго посмотрела ему в глаза.

— Это ты хулиганишь? А совесть у тебя есть? Можно решить, что я вас не кормлю. Никакой ты не хороший кот, не любимый. Ты для меня чужой злой кот, понял? Чужой, злой, отвратительный.

Должна заметить, что он всегда очень тяжело переживает, когда я ему подобным образом выговариваю. Я, конечно, не утверждаю, что он понимает слова, но интонации улавливает замечательно. Уши у Каськи прижались к голове, усы встопорщились, и он пронзительно и противно завыл. Однако не успела я пожалеть его и простить, как подкравшийся Амишка укусил меня за ногу! Укусил, отскочил и жалобно заскулил, в ужасе от собственной безграничной смелости.

Ну, как я могла на таких сердиться! В результате полночи я провела за раздумьями не об убийстве, а о том, как же мне предотвращать другое, менее тяжкое преступление — коварное открывание холодильника. И ничего умнее, чем заклеивать дверцу скотчем, придумать не сумела.

Глава 11

На следующий день настроение у меня было неважное и ум заходил за разум. Вероятно, сказывалось-таки недосыпание. По крайней мере, мои взгляды на убийство вдруг коренным образом переменились. Если накануне я твердо решила, что преступник — Леня, то теперь подозрительными стали казаться все без исключения. Посудите сами! Леня такой противный и делает мне столько мелких гадостей, что мое подсознание радо свалить вину именно на него. Но мне нужна правда, а не то, что меня больше всего устраивает. По правде же Костик подозрителен ничуть не меньше. Он фигурирует в тетради и на фотографиях. Скорее всего, он и есть тот благотворитель, который поставлял Софье Александровне антиквариат. А чего стоит его загадочное ночное посещение офиса и изучение бумаг собственного помощника? Нет, он подозрителен, и весьма.

Теперь Олег. Раз он мне нравится, так и виноват быть не может? Он тоже есть на фотографиях и в тетради. И причина для убийства у него весьма веская. Итак, номер три.

Номер четыре — Витя. У него нет чувства юмора, а подобные люди способны на все. К тому же в моем тесте он собрался взрывать стену, символизирующую препятствия. Значит, готов устранять их любой ценой.

Светлана Петровна тоже показалась мне подозрительной. Почему, сама не знаю. По мелочам. Сегодня, например, она мимоходом заметила:

— Наша Наденька из тех воспитанных девочек, которые переводят незнакомых старушек через переход.

И посмотрела на меня выжидающе. А я ведь именно так познакомилась с Софьей Александровной! Задним числом я вспомнила, что наша бухгалтер и раньше бросала схожие намеки. К тому же на компьютере у нее пароль. И вообще, она для меня, что называется, вещь в себе. Что я о ней знаю, кроме ее увлечения Костиком? Да ничего. Самая загадочная личность конторы. Я, например, понятия не имею, как она ко мне относится — симпатизирует, равнодушна или терпеть не может. По ней не поймешь. При этакой скрытности легко скрыть даже преступление. Так что припишем ей номер пять.

В то, что убийца Лерочка, я не верю. Вернее, не верю в то, что она за целую неделю доверительных бесед сумела бы мне не проболтаться. А вот Юра… он явно пребывает не в своей тарелке. Муки совести? Номер шесть.

Остался Михаил Григорьевич. Вот уж кто совсем мне не подозрителен! Значит, он подозрителен как раз потому. В любом детективе такой персонаж оказался бы главным преступником. Номер семь.

Ух, я и разошлась! Раз так, почему бы не вспомнить Зинаиду Ивановну с Андреем? Они будут восемь и девять. А для ровного счета десятый — Сергей Бурков. Замечательный результат! Разгадать тайну записей Софьи Александровны и вернуться к тому, с чего начала — огромному количеству подозреваемых. Это надо уметь! Это надо быть такой недотепой, как я!

Короче, я впала в панику, самокритику и пессимизм. Я подсчитала, что работать в «Сириусе» мне оставалось две недели. Если за две недели я не найду убийцу, то не найду его никогда. Значит, надо срочно действовать! Мой метод рассуждений ни к чему не привел. Рассуждать можно до бесконечности, важны же не предположения, а результат. Впрочем, легко сказать — действовать. А как?

И тут я на свою голову вспомнила детективные романы. Сыщики в этих романах часто совершают нечто, что должно всполошить возможного преступника, и ждут его реакции. Наверное, аналогично стоит поступить и мне? Меня терзало чувство, что я должна скорее, скорее что-то предпринять, а не терять драгоценное время зря.

И я предприняла. Я отправилась на свою постоянную работу и набрала на компьютере следующий текст.

«Если вы не хотите чтобы известные вам и мне обстоятельства стали достоянием посторонних лиц будьте готовы по первому требованию заплатить определенную сумму».

Знаков препинания я не ставила нарочно, чтобы сбить всех со следу. Моя грамотность стала в «Сириусе» притчей во языцех. Так, что еще? Количество экземпляров? Десять! Десять конвертов, десять адресов. Чего мелочиться, правда?

Я опустила конверты в почтовый ящик и успокоилась. Вроде бы и впрямь сделала все, что в моих силах, и большего от меня требовать никто не посмеет. Успокоившись и придя в себя, я даже вновь вернулась к мысли, что убийца — Леня, поэтому лишь за его реакцией мне и следует следить, а остальные — нормальные люди. Эта мысль весьма меня взбодрила.

Неделя прошла спокойно. Зная работу нашей почты, я не удивлялась. В пятницу Костик предложил всем провести субботу у него на даче. Судя по всему, такое предложение было обычным, и отказываться от него считалось неблагодарностью. Впрочем, я и не собиралась отказываться. Мне обещали хорошее большое озеро, а купаться я люблю. К тому же Леня произвел на меня впечатление несколько вздрюченного. Я предположила, что он получил мое послание, поэтому была рада возможности последить за подозреваемым в выходной. Я не знала, что суббота станет роковой. А если б и знала? Колесо судьбы уже набирало ход, и остановить его было дано не мне.

Глава 12

Озеро и впрямь выглядело огромным. Мы расположились прямо на берегу, а на даче лишь бросили вещи. Я обреченно вздохнула. Сговорились, что ли, эти вредные «сириусцы»! Все мужчины, кроме Олега, вырядились в синтетические спортивные костюмы немыслимых цветов — костюмы того типа, который был на убийце Софьи Александровны. Один Олег не такой дурак, чтобы себя уродовать. Он в светлых брюках и голубой рубашке, очень ему идущих.

Костик надул чешский матрас, на который все посмотрели с вожделением. Большой, цветастый, он так и манил прилечь.

— Это мне, — раздраженно заявил Леня. — Вы все умеете плавать, а я нет. Не будьте козлами!

— А Надя? — поинтересовался Михаил Григорьевич. — Вдруг она не умеет.

— Ляжет вместе со мной. Матрас широкий.

— Ляжет, когда рак на горе свистнет, — мрачно вставил Витя.

Наш директор тут же захохотал, радостно хлопая себя по голым волосатым ляжкам.