Старший брат моего парня (СИ) - Маршал Ева

Пританцовывая, направилась к столику с напитками, однако сделать желанный глоток воды не успела, на полпути меня подозвала Патриция.

— Посиди с нами, Каталина, — пригласила она церемонно, сидящая рядом бабушка братьев поддержала её царственным кивком, и я не решилась отказать. Слишком убойная артиллерия для одной маленькой меня, ещё и Марк куда — то запропастился. Никакой поддержки.

Мама моего ненаглядного завела разговор о празднике, погоде, украшениях сада и прочей ерунде, я вежливо кивала и поддакивала в нужных местах, глазами выискивая любимого мужчину, а так же, по совместительству, мою опору и поддержку. Как вежливо сбежать из такой «тёплой» компании даже не представляла.

Однако через несколько минут пустая болтовня незаметно перешла в допрос с пристрастием, и я пожалела, что не поддержала разговор о погоде. Можно было столько всего рассказать о закатных красках, об оттенках серого во время дождя, о разновидностях синего цвета в природе. Вот сегодня, например, потрясающее небо, ещё час назад оно было невероятно редкого оттенка.

Но шанс протянуть до прихода Марка или другого спасителя я бездарно упустила.

Скрывать мне было особо нечего, приукрашивать тоже, я девушка из простой семьи, родители не владеют корпорациями и не дарят острова на дни рождения, зато любят меня и балуют по мере сил. Я люблю их и горжусь ими. Поэтому постаралась не ударить в грязь лицом, отвечать не торопясь и с достоинством.

Патриция словно пыталась найти во мне хоть что — то, кроме моего умения рисовать, будто, допроси меня как следует, в родословной всплывут английские герцоги или на крайний случай какой — нибудь завалящий румынский граф, пусть даже Дракула, это ничего, главное — родословная.

Я понимала её озабоченность данным вопросом, Марк неоднократно предупреждал, что мягкая, нежная мама страшно тревожится, если что — то идёт не по плану или против принятых в обществе правил, но не разделяла её позицию. Двадцать первый век на дворе и капитал человека — у него в голове, в руках, в сердце.

В любом случае главное, что мой Марк не разделяет взгляды матери! Так что я не спорила, всё равно бесполезно, но в глубине души начинала раздражаться бесконечным намёкам, что я не чета золотому мальчику. Именно поэтому, когда к нам подошёл Логан, чтобы сообщить о грядущем салюте и предложил посмотреть его с пирса, едва не выпрыгнула из кресла и не побежала сломя голову. Уверена, даже каблуки не помешали бы мне в два счёта обскакать Усэйна Болта со всеми его несчастными мировыми рекордами в забегах на сто и двести метров!

Представляю, какие у дам были бы лица, сбеги я от них в прямом смысле слова! Но нет, разумеется, я так не поступила. В присутствии Патриции и Александрии Бекендорф я неспешно поднялась, чинно расправила несуществующие складки на подоле и, как послушная девочка, произнесла: «С превеликим удовольствием!» и должна заметить, это было самое искреннее заявление за последние сутки.

— Идите, — Александрия махнула рукой. — Мы с Пат замечательно всё увидим и отсюда.

Патриция недовольно поджала губы, но смолчала, кажется, ей совсем не понравилось пособничество бабушки моему побегу, но не всё коту Масленица.

Логан предложил мне локоть и повёл прямиком к пирсу, не утруждая себя поисками Марка или приглашением ещё кого — либо из родни. Я беспомощно обернулась, но все, кого знала по именам, или до сих пор танцевали или находились довольно далеко и перекричать музыку не было никакой возможности.

— Давай позовём Марка, он обожает фейерверки, — имитируя отличное настроение, произнесла я.

— Нет, — коротко ответил мужчина, продолжая движение.

Как только мы вышли за полосу яркого света и оказались в полутьме, разбавляемой лишь неверным дрожанием редких жёлтых светлячков — фонариков, украшающих уходящий в море пирс, меня настигло осознание содеянного.

Это же надо было так влипнуть! Из огня да в полымя.

Подумаешь, допрос будущей свекрови! Марк, конечно, душечка, но не когда это идёт в разрез с его интересами, так что её недовольство моей отсутствующей родословной мы бы однозначно пережили без особых затруднений.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А вот Логана…

С другой стороны, чего я опасаюсь, когда мы будем как на ладони? Пирс немного, но освещён, салют — озаряющее всё кругом мероприятие, так что вряд ли есть смысл беспокоиться.

Посмотрим спокойно фейерверк, вернёмся к родне. А если задаст вопрос, не я ли была на кухне в день приезда, отдавалась ему со страстью и желанием, а затем бессовестно сбежала, не позволив завершить начатое, отвечу «честно»: «Да, была, можешь спросить у Барбары, она тоже зашла в кухню следом» и пусть думает, что хочет!

Только я выдохнула, расслабилась, отругала себя за подступающую на пустом месте истерику, как вдруг поняла, что мои туфли уже не стучат по деревянному настилу, а утопают в вязком песке.

Он провёл меня мимо пирса!

Мои пальцы превратились на мгновение в сжимающие его мышцы клещи, только вот силы были не равны. Логан — мужчина из стали. Если ты не супергерой Марвел — и не думай, что у тебя есть шанс.

— Это похищение? — спросила, стараясь, чтобы голос звучал не как у испуганной лани. Темнота вокруг и растворяющиеся в плеске волн живая музыка и человеческая речь начинали всерьёз тревожить.

— Возможно.

— Я надеюсь, меня не свяжут, не утащат на необитаемый остров и не продадут туземцам на ужин?

Ох уж это нездоровое нервное чувство юмора! Подсказывает идеи наглецу!

— Таких красавиц положено выставлять на продажу только на элитных невольничьих рынках. — Судя по голосу в отличие от меня Логан радовался естественно, а не показательно, значит, всё хорошо.

Я пыталась убедить себя не волноваться, но чем дальше мы удалялись от оживлённого участка пляжа, тем страшнее мне становилось. И самое жуткое было в том, что не нафантазированного похищения я опасалась, а сокрушительной бури эмоций, что вызвал во мне шагающий вплотную и обжигающий жаром своего тела мощный и сильный мужчина.

Смогу ли я ему что — то противопоставить — такой вопрос даже не стоял.

Стану ли?

К сожалению, я знала ответ и на этот вопрос.

Я искренне и глубоко любила Марка. Мечтала о нём, когда мы были в разлуке. Тосковала. Один раз даже заболела, когда он почти на месяц улетал по делам семьи. Наслаждалась его присутствием в своей жизни, жаждала его внимания, ласк, любви и нежности. И сама хотела дарить ему удовольствие, тепло, заботу и любовь.

Но в присутствии Логана что — то происходило. Тёмное. Страшное. Неотвратимое. Сокрушительное.

Он словно взрывал все мои моральные устои, все убеждения и установки, подавлял, соблазнял, повелевал мною.

Я не находила ответа, почему превращаюсь в супервулкан желаний в его присутствии, но отдавала себе отчёт — это происходит. Я на грани. Всегда или почти всегда.

Только вот, как остановить стихию, сметающую всё на своём пути?

Возможно был только один выход — сбежать, спрятаться, раствориться в толпе. Однако в глубине души понимала, что это вряд ли поможет, нужно было не попадаться! Я упустила свой единственный шанс, приехав в его дом.

Логан — хищник, опасный и коварный, выжидающий, ловкий. Он выследит, улучит момент, стремительным рывком захватит и утащит в свою нору. И сейчас моя теория словно находила подтверждение — меня бескомпромиссно куда — то вели, задурив голову, заболтав, не дав возможности пригласить кого — то ещё в нашу тесную компанию.

«Так, отставить истерику! Что там говорила Агата Кристи? «В девяносто девяти случаях женщины ведут себя как дуры, но на сотый — оказываются хитрее мужчин», вот и симулируем ничего не понимающую радостную дурочку и надеемся на благополучный исход. Ну в самом деле, не соблазнит ведь он меня на песке, не изнасилует и не утащит на свежеподаренный остров!» — пыталась настроиться на позитивный лад.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Аутотренинг позволил собраться с силами и продолжить пустой разговор с намёком на остроумие. Надеюсь, ни один крутой стендап — комик не у знает о моих потугах на юмористическом поприще, потому что это провал.