Переярок - Владимир Стрельников

Рации–ходиболтайки, купленные нами в местном магазине, не пригодились. Прошедший мимо солдат–связист раздал каждой машине небольшой приемник с настроенной волной. Сказал оставить максимальную громкость, и больше ничего не делать. Разве что сдать по прибытию в Нью—Дели.

— Так, едва успел. — Рядом на велике остановился взмыленный Нариман. Сунул мне тяжелый бумажный сверток. — Держи, случайно нашел, когда разбирал недавнее поступление. Машинка для снаряжения магазинов, как раз для такого как у тебя Брена, под натовскую «семерку», сотня обойм, разберешься, ты парень неглупый. И вот, это записки для хозяина мотеля «Кливленд», мистера Янга, и для шкипера «Клото», Арсеньева Михаила, должен подойти через день в порт Нью—Дели. Янгу я позвонил, и забронировал для вас домик, а насчет корабля туговато. Я узнавал, сейчас корабли ходят только вдоль этого берега залива, от Халифата до Нью—Дели. Но «Клото» приватир, причем русский приватир, может и соберется на тот берег. В крайнем случае, поживете с месяц–другой в мотеле. Маловато пока судов для частых рейсов отсюда. В основном шарахаются между Порто—Франко и портами северного побережья, бабло стригут. Ладно, ребята, успехов. Попадете в Порто—Франко, зайдите в «Арарат», передайте привет Саркису, хозяину. Он тоже моя родня. — Оружейник пожал руку мне, Сайоре. Увидев на ее пальце колечко, повернулся ко мне и одобрительно ткнул кулаком в плечо. — До свидания, ребята. Всего вам доброго! И это, запомните. В Нью—Дели для белых нет вообще ограничений для ношения оружия. Хоть пулемет с собой таскайте, никто из властей слова не скажет. Ну, если не убьете никого, кроме бандитов. — И, сев на свой велосипед, уехал.

— Леша, а почему ты тот перстень не носишь? Моего отца? — Внезапно спросила молчавшая до этого девушка.

— На мизинец он мне велик, на указательный или средний мал. — Потихоньку трогаясь вслед за «Деликой» Нигоры, ответил я.

— А на безымянный? Знаешь, я думаю, что папа не стал бы возражать, если его перстень станет твоим обручальным. — Сайора улыбнулась. Посмотрев ей в глаза, я вытащил из–за пазухи нитку с крестиком, но которую повесил этот перстень, и протянул ей. Сайора сняла отцово жуковинье, надела мне на шею крестик, и торжественно надела перстень на мой безымянный палец. — Ты муж мой, Алексей, а я буду тебе верной женой. Клянусь тебе в этом перед лицом Аллаха, мудрого и милосердного. — И коротко поцеловала в губы.

Вездеход чуть рыскнул, но я успел выправить его путь. А то мог и снести ворота, в которые сейчас выезжал. Выдохнув, и облизнув пересохшие от волнения губы, я выехал с Базы, и, руководствуясь указаниям регулировщика, остановился неподалеку от машины Нигоры. Та, кстати, вышла из своего микроавтобуса.

Подошедший конвойщик что–то скороговоркой протараторил по–английски, вскрыл пломбы на оружейных сумках, и ушел к следующей машине.

— Ну, держи, — я вытащил из сумки китайский калаш Сайоры, и подал ей. Достал подсумок с магазинами, пистолет в старой кобуре на ремне и положил ей на колени. — Вооружайся.

— Вооружаюсь, мой господин. — Показала язык мне девчонка, одевая на себя ремень с пистолетом, и со щелчком вставляя в автомат магазин. — Патрон досылать?

— Досылай, и ставь на предохранитель. — Сам вставил в свою бельгийку магазин на тридцать, передернул затвор, и поставил на предохранитель, после чего установил ее в держатель справа от меня. Хорошо, что в мастерской надоумили установить пружинные держатели для оружия, не придется ловить автоматы по салону, или прыгать за ними из машины. Нацепил кобуру с ТТ, и подсумок с тремя запасными магазинами.

Сайора поставила свой автомат между колен.

— Ребят, вы такие воинственные, — к нам подошла Нигора, и встала со стороны Сайоры.

— Нигора–апа, может, вы возьмете свое оружие? — Я показал на виднеющийся в раскрытой сумке ППС.

— Леша, для чего? Я стрелять вообще боюсь, и не умею. Нет, пусть пока у вас будет. Научите, тогда буду носить. — Она углядела перстень на моей руке, усмехнулась. — Ребята, свадьбу когда делать будем? И по какому обряду?

— Не знаем. — Почти хором ответили мы, переглянулись и засмеялись. Нигора тоже улыбнулась.

— Ладно, пойду я, а то вон моя козочка что творит. — Раношка корчила рожицы в заднем стекле микроавтобуса. Мать погрозила ей пальцем, и, развернувшись к своей машине, закончила. — Но свадьбу зажать я вам не позволю.

Через несколько минут всех предупредили о скором выходе конвоя, и объявили минутную готовность.

— Wаgоns, gо tо Wеst!!! — Внезапно проревел громкоговоритель с броневика капитана конвоя. — Йиииха!

— Вестерн, ковбоя на коне с винчестером не хватает. — Фыркнула Сайорка, держась за ручку на торпедке нашего джипа. — Поехали, ок йуль!

— С богом! — включая первую передачу, ответил я. И, отпустив «Делику» на тридцать метров, тронулся вслед за ней.

3 день четвертого месяца, 23 год, 17:10, четверг. Нью—Дели.

— Так, держи. — Я отдал четыре пластиковые монетки по пятьдесят центов пацаненку на старом велике. Его отловил за шиворот чопорный индус–полисмен возле ворот, и мы его наняли, что он нас от площадки около порта, где наш конвой остановился, довел до отеля «Кливленд». Оказалось, что это буквально рукой подать, но мы вообще не знаем город, план, который дал нам Нариман совершенно не учитывал узость улочек, множество народа на них и общее пофигическое отношение к правилам дорожного движения. У меня едва не сперли на ходу мой «Урал», ладно хоть случайно углядел в зеркало. И хорошо, что во время небольшой остановки на пописать нам с Сайорой устроил втык один из солдат, заставивший девушку сесть за руль, а меня с винтовкой пересесть на левое сидение. Ну и увидев в зеркале заднего вида, как какой–то хмырь запрыгнул на мотоцикл, и пытается на ходу разобрать буксировочную вилку, я не придумал ничего лучшего, как обернувшись заорать на него, и выстрелить из винтовки одиночным в воздух.

Никогда не видел, чтобы человек с такой скоростью бегал. Тем более в толпе. Которая, впрочем, довольно быстро рассосалась.

Мы остановились, девушки были испуганы, я растерян. Ну не знаю я, что после такого делать.

Буквально через несколько минут на место прибыл полицейский патруль, пара здоровых индусов на мотоцикле, вооруженных какими–то пистолетами–пулеметами и с дубинками на поясе. Хмуро выслушав, что мы предотвратили кражу и, записав все это на диктофон, они посоветовали в следующий раз не тратить патроны, а пристрелить воришку. Блин, это и вроде как в белой зоне, которую Нариман назвал безопасной!

Хотя, для Наримана эта зона наверняка не так опасна, как для нас. Он человек тертый, как он стреляет, я видел. По словам оружейника, он на флот попал из морской пехоты, по состоянию здоровья. Что–то повредил при десантирование, и переквалифицировался в офицера–артиллериста.

Пацаненок, к моему удивлению, дождался завершения полицейской процедуры, и бодро покатил впереди «Делики». Ну, а мы ней.

Путешествие до Нью—Дели было нудным. По–другому не скажешь. Медленно, пыльно, и очень жарко. Нас с Сайорой выручил небольшой вентилятор, установленный под брезентовым потолком, который довольно шустро гонял воздух. А так пекло. Мы выпили почти всю воду, которую купили на базе. Духота, пыль на машинах прилипает, и превращается в слой грязи, сами насквозь промокли.

Что меня добило, так это широченная просека вдоль дороги. Метров по триста в обе стороны, и высокая засека из стволов и сучье с обоих сторон, отделяющая дорогу от джунглей. Как рассказал все тот же солдат, это сделано специально. Во–первых, само просека не позволяет устроить незаметную засаду, засека защищает от прицельного огня из джунглей, оттуда просто не видно дорогу. А в самой засеке устраивать лежку может только самоубийца. Такое количество всевозможных ядовитых тварей, от пауков и сколопендр до маленьких и огромных змей, которое сейчас живет в этом навале, никого в живых не оставит.

Нью—Дели оказался шумным, и грязным. Каким–то взлохмаченным, со множеством ярких палаток, каким–то образом присобаченными к домам, множеством народу на улице. Впрочем, как я понял, это и была «красная зона». Возле порта все было намного более благопристойно. От городских ворот наш конвой взяли в коробочку полицейские–мотоциклисты, и довели до площадки около порта. А уж оттуда нас привел сюда тот самый шустрый пацаненок.

Отель «Кливленд» оказался комплексом из трех десятков небольших домиков, тесно стоящих друг возле друга, на побережье, сразу за Фортом—Беркенхедом. Территория отеля была относительно небольшой, но при этом отгороженной от внешнего мира серьезным забором из колючей проволоки, причем третий, внутренний ряд был на всю высоту заплетен какими–то ярко цветущими лианами.

Сам хозяин отеля, мистер Янг, оказался сухощавым, длинным дядькой лет пятидесяти. Прямой как палка, со стеком под мышкой, почему–то сразу навевал мысли об армии, и строго сержанте. Впрочем, от его полувоенной одежды с орденскими планками на груди эти мысли серьезно укреплялись.