Пуговка для олигарха (СИ) - Володина Таня

— А эту рубашку отдашь? — спросила Марта, кивнув на ту, которую Надя держала в руках.

— А она в списке есть?

— Не знаю. Написано: шесть рубашек.

— Если ты не против, я бы оставила её себе.

Чёрные брови удивлённо приподнялись. Надя пояснила:

— Я швея, а эта рубашка — ручной работы. Хочу посмотреть, как она сшита, и сделать выкройку, если получится. Пока Глеба нет, я бы занялась работой.

Марта кивнула и сняла пару других рубашек со штанги в гардеробной. В приоткрытом ящике Надя заметила ремни, носки и мужское бельё.

— А это ему не нужно? — спросила она, пытаясь оторвать взгляд от вещей, которые чужим людям не показывают.

Марта наморщила лоб:

— Я думаю, в городской квартире все эти мелочи есть. А костюмы хранятся тут. В любом случае он предупредил бы меня насчёт трусов… Ладно, купит, если понадобится.

Надя не сдержала нервный смешок. И неожиданно для самой себя спросила:

— У вас были отношения в университете?

Марта пристально на неё посмотрела. Потом подняла руку и постучала пальцем по Надиному лбу.

— Хотелось бы мне знать, какие мысли бродят в этой голове. — Она наклонилась и взяла с полки коричневые туфли. Выпрямилась. — Мы с Глебом друзья — это самые близкие, крепкие и честные отношения, какие могут быть между мужчиной и женщиной. Я за него любому глотку перегрызу — даже тебе, если из милой племянницы ты превратишься в угрозу. Так что будь осторожна, девочка.

Надя поёжилась от этих слов и, словно в поисках защиты, прижала к груди рубашку.

Эта женщина не просто была влюблена в своего босса — она его боготворила.

* * *

Она не пошла ужинать в особняк, хотя видела, что тётя и Рафаэль вернулись домой. Поела в коттедже картошку с котлетами, которые приготовила Нина. После свидания с сыном она немного приободрилась. Юсуф сказал, что у него отдельная камера, нормальное питание, а следователи обещали его выпустить сразу же после заключения мирового соглашения. Если оно будет заключено, конечно. Без этого гражданина другой страны не отпустят под подписку: вдруг он сбежит на родину, не дожидаясь суда? Глеб заверил Нину, что приложит все усилия, чтобы соглашение было заключено как можно скорее. Надя тоже перестала чрезмерно волноваться о Юсуфе: его судьба была в руках Глеба, и она доверяла этим рукам.

В одной из пустующих комнат Надя оборудовала рабочее место: принесла туда широкий раскладной стол, светильник с яркой лампочкой и свои покупки — ткань, ножницы, нитки и пуговицы. Приготовила бумагу для выкройки и портновский метр. Разложила рубашку. Любовалась ею, гладила пуговки (одну из них она пришивала лично — в то утро, когда познакомилась с Глебом), рассматривала швы. Представляла, как сошьёт рубашку по собственному дизайну и подарит Глебу. Воображала его изумление. Может быть, он забудет, что она ездила в гостиницу с Юсуфом, и перестанет считать её девушкой лёгкого поведения? Может, их отношения снова станут тёплыми и душевными?

Как жаль, что нельзя рассказать правду о той ночи. Правда ранит его ещё сильнее и создаст море проблем всей семье…

Когда стемнело, со стороны бассейна послышалась музыка, прерываемая громким женским смехом. Наде показалось, что там плескались Рафаэль с тётей. Переборов нежелание сталкиваться с родственниками, Надя побрела к бассейну. Нужно предупредить их, что Глеб выяснил, где находился джип перед аварией. Чтобы выгородить Рафаэля, нужно врать одинаково: Надя не просто каталась с Юсуфом по ночному городу, они ездили в гостиницу с почасовой оплатой. Вот такая сейчас версия.

Глава 28. Любит только мать

Она прошлась по тёмной аллее и проникла в особняк со стороны сада — прямо в помещение, где находился бассейн. Свет здесь был приглушён: голубые лампы таинственно подсвечивали воду, а ротанговые шезлонги и кадки с пальмами тонули в тени. От сквозняка колыхались прозрачные занавеси на французских окнах, а по стенам скользили блики.

Двое людей — мужчина и женщина — обнимались в центре бассейна, перебирая ногами, чтобы держаться на поверхности воды. От них во все стороны расходились круги. Надя вскрикнула от изумления: Рафаэль обнимал свою мать? Или они учили друг друга плавать? Рафаэль обернулся на вскрик и в несколько сильных гребков достиг бортика. Упруго подтянулся и вылез из бассейна.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он был голым, по телу обильно струилась вода. Надя смущённо отвернулась. Разглядывать обнажённого брата ей не хотелось.

— Чего тебе? — грубо спросил Рафаэль.

— Поговорить.

— Говори.

Женщина тоже подплыла к бортику и сложила на него тонкие руки с длинными красными ногтями. На запястьях поблёскивали золотые браслеты. К счастью, это была какая-то незнакомая брюнетка, а не тётя Поля. Распущенные чёрные волосы змеями извивались в воде. Надя перевела дух. Хорошо, что не придётся объясняться с тётей.

— Глеб узнал, что твоя машина стояла в ночь аварии недалеко от клуба.

— Откуда он это узнал?

— С помощью спутника.

— А-а… И что?

— Спрашивал, чем мы с Юсуфом занимались в центре города.

— И ты сказала, что вы ходили в клуб? Зря. Юсуфа туда не пустили бы даже со мной, — усмехнулся Рафаэль. — Табло неподходящее.

— Я не знала, что ответить, поэтому промолчала. Тогда он спросил про гостиницу для свиданий, там рядом есть какая-то.

— А ты что?

— А я согласилась. А что мне надо было сказать — что мы сидели в машине два часа? Он бы не поверил.

— То есть Глеб считает, что у тебя с Юсуфом было ночное рандеву? Ха-ха-ха, — захохотал Рафаэль, и его голос гулко отразился от мраморных стен. — Это даже прикольнее, чем я думал! Два одиноких понаеха нашли утешение в объятиях друг друга. Папенька, наверное, в шоке от вашей прыти!

Надю покоробила неприязнь, которую Рафаэль даже не скрывал, — к ней, к Юсуфу, к приёмному отцу. И последнее зацепило больше всего. Да, Глеб не был ему родным отцом, но можно же проявить уважение к человеку, который столько лет о тебе заботился?

— В общем, я предупредила, — буркнула Надя, собираясь уходить. — Если Глеб заведёт разговор обо мне и Юсуфе, ты знаешь, что отвечать.

— Предупредила она! Какая милая деревенская предусмотрительность, — ухмыльнулся Рафаэль. — Только напрасная. Глеб не обсуждает со мной расследование, я для него пустое место.

— Неправда, — возразила Надя. — Он тебя усыновил, хотя ты был почти взрослым. С пустым местом так не поступают.

— Ты уже в курсе, да? У кого-то в этом доме слишком длинный язык.

— Он тебя любит.

— Иди к чёрту! Что ты знаешь о любви?

— Кое-что.

— Да неужели? Ещё несколько дней назад ты на меня вешалась, а сегодня брезгуешь даже посмотреть в мою сторону. Глаза отводишь, кривишься. Это любовь? — с сарказмом спросил он. — Нет, девушки любить не умеют. По-настоящему любит только мать.

— О чём ты говоришь? — разозлилась Надя. — Я ради тебя пошла на преступление: скрыла правду от…

— Заткнись! — зашипел Рафаэль, оглядываясь на черноволосую девушку.

Вероятно, она не знала, что виновником аварии был хозяин машины, а не парень-прислуга.

— Я не смотрю в твою сторону, потому что ты меня обманул, — понизила голос Надя. — Я жалею, что поехала с тобой. И надеюсь, что последствий не будет.

— Надейся, — ответил Рафаэль, развернулся и рыбкой нырнул в воду.

Девушка засмеялась и поплыла вслед за ним, а за ней заструились длинные чёрные пряди. Надя вышла на свежий воздух. Как она могла повестись на этого пустого и озлобленного парня? Почему он казался ей искренним и чутким?

На дорожке в саду она столкнулась с тётей Полей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Звонил Глеб Тимофеевич, — сообщила тётя официальным тоном. — Он заедет за тобой завтра, чтобы встретиться с родственниками той женщины, которую вы сбили.

— Хорошо, — покорно ответила Надя.

У неё не было ни сил, ни желания доказывать тёте, что лично она никого не сбивала.

* * *