Ангел, автор и другие - Джером Джером

Одна моя знакомая не устает восхищаться обширными познаниями призраков. Во время первого визита некий дух, разумеется, устами медиума, пожилого джентльмена, уединенно проживающего в Кларкенуэлле, ни на миг не усомнившись, сообщил, что у нее есть родственник по имени Джордж. (Честное слово, ничего не придумываю; именно так все и было.) Сначала леди подумала, что спиритизм — самое настоящее мошенничество. У нее не было родственника по имени Джордж, во всяком случае, так она считала. Однако спустя пару дней ее супруг получил письмо из Австралии.

— Надо же! — удивленно воскликнул он, взглянув на последнюю страницу. — Совсем забыл о его существовании.

— О ком ты говоришь? — уточнила леди.

— О, ты не знаешь. Я и сам не видел парня больше двадцати лет. Джордж — мой дальний родственник, то ли троюродный, то ли четвероюродный брат.

Фамилию жена не запомнила, так как невероятно разволновалась. Оказывается, дух говорил правду: у нее действительно есть родственник по имени Джордж. Отныне вера в спиритизм обрела незыблемость скалы.

Тысячи наших сограждан свято верят всему, что обещает популярный «Альманах старого Мура». Действительно, трудно не поверить. Например, в январе всезнающее издание предсказало, что правительство столкнется с упорным противостоянием оппозиции. Предупредило, что многих подведет здоровье, а ревматизм вновь атакует свои прежние жертвы. Откуда издателю все это известно? Звезды сообщают? Или, как говорят на севере, «нутром чувствует»?

В феврале оракул предсказал неустойчивую погоду, а в заключение добавил: «В этом месяце слово „налогообложение“ приобретет важнейшее значение как для правительства, так и для граждан».

Браво! Чрезвычайно проницательно! А вот что рекомендуется ждать в марте: «В этом месяце театрам не следует рассчитывать на успех».

От старого Мура ничего не спрячешь. В апреле, например, «почтовые работники открыто выразят недовольство». Похоже на правду, особенно если судить по нашему местному почтальону.

В мае «должен умереть весьма состоятельный человек». В июне случится пожар. В июле «старый Мур имеет все основания опасаться неприятностей».

Надеюсь, что он ошибается, но в глубине души чувствую, что предсказания сбудутся. Хорошо хоть, что только в июле, а не раньше.

В августе «облеченному властью человеку угрожает смерть». В сентябре «рвение уже упомянутых лиц выплеснется за границы разумного». В октябре старый Мур снова испуган и не может избавиться от подозрений: благополучию некоторых из наших соотечественников «угрожают мошеннические схемы».

В ноябре «страницы периодических изданий наполнятся новостями». Погода окажется «неблагоприятной», а «в великосветских кругах произойдет печальное событие». Итак, две смерти за год. Хорошо, что я не принадлежу к высшему обществу.

В декабре старый Мур вновь пророчит трудности; а я-то надеялся, что к этому времени суматоха уже успокоится. «Мошенничество напомнит о себе, а смерть найдет свои жертвы».

Подумать только: обилие информации доступно любому всего лишь за пенс!

Хиромант внимательно изучает наши ладони.

— Вы отправитесь в путешествие, — уверенно заявляет он.

Потрясающе! Как мудрец узнал, что вчера вечером мы как раз решили отвезти детей на каникулы в Маргейт?

— Вас ждет испытание, — сочувственно продолжает предсказатель, — но, к счастью, его удастся преодолеть. — И мы понимаем, что этому человеку открыто будущее.

Нас ни на миг не покидает тревога: те из дорогих сердцу людей, кто лазит по горам или летает на воздушном шаре, каждую секунду подвергаются серьезной опасности.

Сестру моего приятеля, который добровольцем отправился на Англо-бурскую войну, трижды посещало зловещее предчувствие гибели. К счастью, герой вернулся живым и здоровым, однако признался, что трижды попадал в смертельные ловушки. Милая леди окончательно убедилась в справедливости всего, что пишут в газетах и журналах.

Другого моего приятеля жена разбудила среди ночи и потребовала, чтобы тот немедленно оделся и отправился за три мили по болоту: ей приснилось, что с лучшей подругой случилось нечто ужасное. Когда в два часа утра (или ночи?) раздался громкий стук в дверь, лучшая подруга и ее муж пришли в крайнее негодование. Но еще больше разгневалась заботливая особа, узнав, что ничего плохого не произошло. С этого дня в отношения между двумя семьями закрался холод.

Я многое отдал бы за счастливую способность верить в призраки. Возможность общения с бесконечным множеством душ, наблюдающих за нашей суетой с недоступных горных вершин, сделала бы жизнь интереснее и ярче. Мистер Зангуилл в своей бессмертной поэме нарисовал драматическую картину: слепые дети играют в саду, смеются и шалят. Они провели во мраке всю жизнь и не знают иного существования, а потому счастливы. Но если бы вдруг каким-то чудом глаза их открылись!

Не похожи ли мы на этих слепых детей, вопрошает поэт. Что, если человечество живет в темноте — смеется, плачет, любит, умирает и даже не подозревает об окружающем чудесном мире?

Если бы духи с богоподобными лицами действительно существовали, было бы неплохо взглянуть на них хотя бы разок.

Но если царство мертвых населено бледными бестолковыми привидениями, не способными ни на что иное, кроме как стучать по трехногим столам, то остается лишь уныло, разочарованно вздохнуть.

XV

В последнее время сердце мое разрывается: то и дело приходится читать о несчастьях детей. Не так давно было обнаружено, что дети испытывают притеснения и даже угнетение со стороны неких жестоких и невежественных существ, за неимением лучшего термина называемых родителями. Родитель — это эгоистичный злодей, который из чистого мракобесия, не посоветовавшись с самими детьми, увлекает невинные создания в пучину жизни, очевидно, лишь затем, чтобы доставить им как можно больше неприятностей.

Родитель не понимает ребенка, когда получает его в свое полное распоряжение. Собственно говоря, он вообще ничего не понимает. Единственные люди, разбирающиеся в тонкостях воспитания, — это недавно окончивший колледж молодой джентльмен и пожилая незамужняя леди: именно из-под их пера выходит большинство книг, объясняющих нам особенности наших собственных детей.

Родитель не в состоянии даже правильно одеть чадо. Он непременно будет настаивать на длинных, волочащихся по земле нарядах, затрудняющих всякого рода резкие движения. Молодой ученый из Кембриджа достигает высот поэзии в выражении презрения. Из вдохновенного монолога явствует, что здоровье ребенка непосредственно зависит от неограниченной свободы наносить удары ногами. Позднее родитель надевает на дитя короткий костюм и оставляет обнаженными отдельные участки тела. Пожилая одинокая леди с глубоким проникновением в суть вопроса цитирует авторитетные высказывания медиков и безжалостно клеймит нас за преступную халатность. Как можно оставлять неприкрытой хотя бы крошечную часть драгоценной плоти? Ведь отсюда все болезни!

Спустя некоторое время мы обуваем своих отпрысков в ботинки, то есть «терзаем нежную ступню ужасными кожаными тисками». Да, именно такой фразой автор пронзает нашу косность. Перед мысленным взором предстает дьявол в человеческом обличье, называющий себя отцом. Он хватает беспомощного херувима за волосы и, заглушая раскатами демонического хохота жалобные вопли о помощи, уродует нежные косточки неким древним диковинным приспособлением, добытым в мрачных подвалах инквизиции.

Если бы молодой выпускник колледжа или пожилая девственница провели в шкуре отца хотя бы месяц! Если бы могли догадаться, с какой радостью небогатый отец отразил бы нападки кратким монологом: «Дорогие мои, вы глубоко заблуждаетесь, утверждая, что дети должны носить ботинки. Теория не оправдала себя. Дети ни в коем случае не должны носить обувь. Я решительно отказываюсь принимать участие в жестоких истязаниях и „терзать нежную ступню ужасными кожаными тисками“. Совсем недавно почтенные эксперты — молодой выпускник колледжа и пожилая девственница — пришли к выводу, что обувь детям категорически противопоказана. Так не произносите же больше при мне этого страшного, устаревшего, покрытого плесенью слова „ботинки“!»

Если бы на свете существовал лишь один амбициозный крючкотвор, если бы лишь одна пожилая бездетная дама учила нас, как следует выполнять родительский долг, жизнь протекала бы значительно проще. Но их толпы — этих отягощенных знаниями джентльменов и леди, прошу прощения за чересчур эмоциональное высказывание. И пока еще они не смогли прийти к общему мнению, что весьма огорчительно для старательного родителя. Мы надеваем на маленькие ножки сандалии, но в этот самый момент являются следующие уверенные в собственной правоте советчики и принимаются крушить нас, обвиняя в стремлении убить собственное дитя. Длинные одежды фатальны, короткие наряды смертельны, ботинки — истинное орудие пытки, а позволить детям ходить босиком — значит затаить зло и со скрытым коварством обречь невинные создания на медленную смерть.