Закон постоянного невезения - Иоанна Хмелевская

Бежана женщина, понятное дело, заинтересовала, и тогда он услышал историю приезда богатых родных к бабе, которой нечем было заплатить, причем Лукаш вовсе не скрывал, что в то время возил мафию. Тогда ему это было выгодно. Налоги выше, зато меньше работы. Почему-то эта женщина ему запомнилась, так бывает, а потом он столкнулся с ней в том самом Владиславове, его это даже обрадовало – она уже отнюдь не девочка, но за семь лет абсолютно не изменилась. Нет, конечно, изменилась. В лучшую сторону. Что-то в ней было этакое, притягательное. Они познакомились, поболтали, вроде бы ничего особенного, а почему-то запала она ему в душу. Наверное, он попробует с ней еще раз встретиться.

Все это было настолько по-человечески понятно, обычно, естественно, такой вот мужской разговор, прямо-таки признание, что Бежан заколебался. Таинственная сила в глубине его души настаивала, что где-то тут должно быть двойное дно, но он никак не мог его обнаружить. У него был нюх следователя, именно поэтому он и стал работать в милиции, а затем и в полиции, он умел разнюхать и распутать самые запутанные дела, умел делать выводы, умел почувствовать правду и ложь, и если бы не это умение, этот природный дар, он бы сейчас оставил этого таксиста в покое и пошел бы ломать себе голову где-то в другом месте, но именно этот нюх и не давал ему этого сделать. Придирался. А атмосфера явно не способствовала таким придиркам.

– Как вы думаете, – ненароком проговорил он, – вы видели эту женщину второй раз в жизни, но в такой же неловкой ситуации. То есть вроде бы вы с ней уже знакомы. Если бы она, допустим, несколько часов назад убила человека, она бы вела себя точно так же? Как вам кажется?

Лукаш Дарко на долю секунды окаменел. Что-то неуловимое промелькнуло по его лицу, вроде бы как сдерживаемая молния, но повел он себя, можно сказать, совершенно естественно. Он с интересом взглянул на Бежана.

– Насколько мне подсказывает память, – медленно ответил он, – я в жизни еще не видел кого-то, кто прямо перед этим убил человека. Так что у меня по этой части нет опыта. Но если она за несколько часов до нашей встречи кого-то убила, то я до самой своей смерти не перестану удивляться. Она должна была бы совершенно об этом забыть, хотя склеротичкой явно не выглядит. Разве что она убила его без своего ведома.

– А разве можно убить кого-то без своего ведома?

– Не знаю… Ну, скажем, баба моет окно, у нее падает цветочный горшок и мужику прямо по башке, а она этого даже не замечает. Как пример. И идет себе в магазин за сметаной, вполне довольная жизнью.

А ведь она его убила, правда?

– Ну, в общем, да. Там по пути было такое местечко, Лесная Тишина, может быть, вы обратили внимание?

– Лесная Тишина? Минутку… Нет, не знаю. Бывает, какие-то небольшие указатели проезжаешь по дороге, но не все можно заметить. Не могу сказать ни да ни нет. Не помню.

– А откуда вы знаете, что этот указатель маленький?

– Большой-то я бы заметил. Да и о самом таком местечке я не слыхал, так что это явно не метрополия. Разные деревни случаются в этой стране, но всех их я точно не знаю.

– Хоть и ездите в такие дальние концы?

– В основном в крупные города.

– И в этой Лесной Тишине вы не видели… А вы были знакомы с Домиником Домиником?

– Не могу сказать, – ответил Лукаш с полнейшим равнодушием, совершив тем самым ошибку. – Не исключено, что где-то я слышал что-то в этом роде, но это все. Не помню.

– А лошадь, которую вы напугали, вы помните?

– О холера, а ведь я так старался осторожненько мимо нее проехать! Издалека было видно, что конь молодой и вроде бы норовистый, так что я как раз не хотел его напугать. Надеюсь, с ним ничего не случилось?

– С лошадью – ничего, всадник перенервничал.

И еще одна мелочь. Вы были сегодня в Млаве. Тоже с клиентом?

– Скорее – за клиентом. Меня послали забрать у входа в гостиницу типа по фамилии Северин. Сейчас, одну минуточку, не требуйте от меня слишком многого, я не знаю, фамилия это или имя. Северин и все. Я забрал, привез, конец заказа.

– А куда вы его привезли? По какому адресу?

– Если это можно назвать адресом… Вылез он на площади Конституции, рядом со Снядецкими, точного места не называл, я мог остановиться где угодно.

Вылез, заплатил, когда я отъехал, он стоял на тротуаре и глазел. Что он делал дальше, я понятия не имею.

– А как вас послали?

– Со стоянки. Подошел какой-то тип, оговорили условия, он дал задаток и пошел себе ко всем чертям.

– Как он выглядел?

– Трудно даже описать. Обыкновенно. В целом, такой средний мужик, без особых примет. Не мафия.

– Откуда вы знаете, что не мафия?

– Я их узнаю. Естественно, имея несколько лет опыта. Когда ко мне садится жулье, я это сразу вижу.

– И вы не боитесь?

– Я вообще-то не из пугливых.

На этом Бежан решил закончить вопросы. Допил пиво, встал, сообщил, что, возможно, захочет еще раз с ним побеседовать, и они вышли, дружески распрощавшись.

– Врал, как заведенный, – мрачно выразил свою точку зрения Гурский, садясь в машину.

– А, ты тоже заметил? – обрадовался Бежан. – А ведь я уже готов был ему поверить, если бы не этот Доминик. Так не бывает, чтобы человек не заинтересовался таким двойным именем или фамилией. Похоже, что он его знал.

– Или, по крайней мере, слышал о нем. Каждый, кто не слышал, спросил бы, не заикаетесь ли вы.

– И еще его добили подозрения в адрес Изы Брант. Не влюбился же он в эту бабу с первого взгляда, между ними ничего там не было…

– Может, еще будет?

– Дай им Бог. Впрочем, она тоже врала…

Бежан на секунду задумался, а Роберт ждал с легким напряжением. Его не было при беседе с Изой Брант, так что он не мог составить себе собственного мнения.

– Но она врала как-то по-другому, – задумчиво продолжал его начальник. – Не про себя и не про эту Лесную Тишину, а вот про Доминика – да. Точнее говоря, не врала, а просто умолчала. Не сказала всей правды, уходила от этой темы, насколько это возможно. Скользила по поверхности.

– Прижать ее?

– В том-то все и дело. На мой взгляд, при своей родне она все равно ничего не скажет, а семейство сидит там у нее на шее. Не можем же мы ждать, пока они уедут, это ведь еще почти месяц.

– Вызвать ее к нам?..

– Глупо. Конечно, можно. Но я там понял, что родственники не выпустят ее из когтей, ей придется их принимать и возиться с ними, секунды покоя они ей не дадут. Так зачем создавать бабе лишние неприятности?

Оба снова довольно долго раздумывали.

– Если она его не убила, то в приятельской беседе она скорее откроется, – решил наконец Бежан. – А вот силой из нее ничего не выжмешь. Я так думаю… У нее есть мобильник. Номер я знаю. Должна же эта родня хоть когда-то спать…

– Ночью, – обрадовался Роберт. – Уговорим ее на ночное свидание!

– Придется. Но прежде всего мы поедем к Михалине Колек и осмотрим все ее экспонаты. А потом еще покопаемся в бумагах Доминика. Так что ты не слишком-то радуйся ночному свиданию, эти сверхурочные тебе еще боком выйдут…

18

Вопреки ожиданиям наиболее разговорчивым оказался дядя Игнатий.

По неизвестным мне причинам его дико заинтересовала двустволка с обрезанным дулом. Он желал непременно переговорить со мной с глазу на глаз, что у него катастрофически не получалось. Моя поделенная на части гостиная, являющаяся одновременно и столовой, давала, правда, возможность спящим в ней людям уединиться от остального дома, но, к сожалению, не заглушала звуков. То есть шепотом еще можно было поговорить, особенно на кухне, точно также можно было, не нарушая интимности огромной, трехспальной в разложенном виде тахты, на цыпочках прокрасться через холл в ванную, на лестницу, идущую наверх, и в мою спальню, однако звуки беседы, если вести ее более или менее нормальным голосом, слышны были на нижнем этаже повсюду.

Наверху-то слышно не было, поэтому ни бабушка, ни тетка Иза с дядей Филиппом не представляли особой опасности, а вот тетя Ольга обладала слухом поистине кошачьим, собачьим, змеиным, вороньим, в общем слухом настоящего дикого зверя из джунглей, бдительно улавливающего малейший шорох.

Теоретически она уже отправилась спать, однако уши ее оставались начеку.

– Что ты там говоришь, Игнатий? – послышался из гостиной ее голос. – Какой патрон? Какая лампа может интересовать тебя в подобной ситуации?

Дядя имел в виду вовсе не патрон, а патроны, но он говорил шепотом, и тетка не расслышала. Я ничего не имела против того, чтобы оказать ему услугу, хочет поговорить – ради бога, поэтому я ухватилась за эту лампу, как за якорь спасения.

– Все в порядке, тетя, дядя предложил мне помочь поправить контакт в моей настольной лампе.

Там что-то отходит. Это мелочь, но я в электричестве не разбираюсь. Пойдемте, дядя, это там…

– Игнатий, тебе нельзя переутомляться!

Дядя подхватил идею и успокоил тетку: ну конечно, о чем речь, он вовсе не будет переутомляться, это мелочь, он лишь кое-что подкрутит. Он поспешно последовал за мной в мою спальню-кабинет.