Полюби меня красного - Алексей Дунаевский

Так как все эти три чела нам улыбались, мы тоже лыбились в ответ, ловя момент, чтобы отвернуться от собеседников в любую подходящую сторону. В некоторой мере нас спасало пиво, но тарабарщики упорно продолжали нам что-то впаривать.

Наконец один из них, тот, что в «стоун айленде», более-менее членораздельно объяснил нам, что они из… Лидса.

ПАУЗА. ПРИЧЕМ ЗАТЯНУВШАЯСЯ.

«Ну и идите на хуй», — разрядил нависшую над нашим столом тишину Джон, в очередной раз позабыв, что посылать на хуй некоторых бритишей следует по-английски.

Посланные на хуй незнакомцы в ответ заулыбались еще больше и, глядя на «каменный» свитер Джона, стали выведывать, кто мы и откуда. Когда же до них дошло, что за «МЮ» болеют от Манчестера до Северного Полярного круга, они стали закидывать, как удочки, свои гнусные идейки о том, что чуть ли не половина «МЮ» — лидсовская. Плюс Эрик,[64] что довольно спорно, хотя и правда. Выслушав мой перевод, Джон для порядка послал наших собеседников на хуй еще раз, а затем состроил такую гримасу, что йоркширские гопники были вынуждены насторожиться. Тот, что в майке сборной, и вовсе предложил пойти подраться на улицу, но сделал это так, чтобы никто никуда не пошел. Просто выебывался перед своими, набирая очки в чисто лидсовском духе. Мол, все тут провинциалы задроченные, включая манков, но только мы гораздо круче. Вон, даже «Каменный остров» у ливеров спиздили.

Если лидсовской шпане показалось, что они одержали словесную победу, пригласив нас выйти, то они глубоко ошибались. Все они были с ног до головы густо покрыты русским матом. Так что ничья 0:0, если соблюсти точность. К тому же в этот момент нам принесли жратву, и о присутствии колхоза в одном «айленде» на троих было забыто начисто. Затем последовали дополнительные кружки пива, и мы стали ощущать, что готовы к загородной прогулке.

Однако нас вновь ожидал сюрприз. Вы не поверите, но нежданно-негаданно в пабе завыла сирена, и все мы прилично перессали от неожиданности. «Что это, что? — возопил Белыч. — Бомба террористская, что ли?» — «Съябываем на хер, пока целы!» — вторил ему Джимми, принявший стойку бегуна, ожидающего команды «Марш!». Причем я уверен, что ему привиделся игрушечный мишка, с которым его мог разлучить только взрыв бомбы. Джон, в свою очередь, спешно доедал недешевенькую, кстати, жратву. Я же просто ничего не понимал с испугу.

Так как сирена не умолкала, стало даже интересно, кто тут кого в конце концов замочит. При этом самым примечательным в происходящем стала неподвижно сидящая на своих местах публика. Сирена же нарастала. Что ж здесь такое творится, джентльмены? Объяснил бы кто гостям из Ленинграда.

Однако прояснять нам ситуацию никто не собирался, да и мы уже привыкли к сирене настолько, что, позабыв о каком-либо страхе, дозаказали себе еще пива. И только потом, через большой отрезок времени, из динамиков зазвучала речь бармена. Как оказалось, кто-то приперся в этот паб со своим бухлом и, забившись в угол, начал опохмеляться, позабыв о камерах скрытого наблюдения. Последние, кстати, подарили мне еще одно впечатление о стране пребывания, которым я до сих пор делюсь со всеми и каждым.

Дело в том, что в очередном пабе (не помню уж, в каком по счету) меня заставили снять бейсболку. Причем не какую-нибудь, а фирмы «Акваскутум», которую я был вынужден держать на колене, опасаясь уронить, смять или, не дай бог, испачкать. Ибо стоит она столько, что никто из вас не поверит. В качестве сравнения могу привести следующий пример: Саша Смерть предложил мне как-то раз «новую» бейсболку от «Стоун Айленд» за 47 евро. И пусть Джон, поклоняющийся ныне «Каменному острову», не обижается, «Акваскутум» стоит ровно в три с половиной раза дороже.

Поначалу я подумал, что здесь не принято носить головные уборы в помещениях, но это, согласитесь, хуйня какая-то, а не предположение. Да и сидела в том же самом пабе целая куча народу в бейсболках, и никто их ни к чему не принуждал, а тут такое назойливое приставание к иностранцу…

Ладно, выдвинули мы гипотезы на сей счет, но ни к чему толком так и не пришли. Выяснилась же причина такого агрессивного отношения к бейсболкам позднее, когда меня вновь попросили ее снять, но уже в Лондоне.

Как оказалось, делается это потому, что в пабы часто заходят злоумышленники, пытающиеся закрыть свое лицо от камер наблюдения с помощью козырька бейсболки. К их числу здесь относят меня, а также мелких воров, продавцов краденого и футбольных хулиганов, пугающих своим видом обслугу и посетителей. Что же касается народа, преспокойно сидящего в бейсболках, то это либо известные бармену люди, либо завсегдатаи. Вот и весь смысл наезда на мой любимый головной убор.

Что ж, нажравшись и напившись, мы постепенно возобновили дискуссию на тему «Едем или не едем?» и благодаря житейской смекалке Белыча все-таки решили отправиться в Каррингтон, потому что альтернативы этому путешествию просто не было. В противном случае нас ожидала многочасовая бессмысленная болтанка по безлюдному Манчестеру.

Сегодня, размышляя на тему о том, почему мои соратники все-таки направились в местную Пердяевку, прихожу к выводу, что сделано это было под влиянием… «33 московских несчастий».[65]

Возможно, кто-то из вас натыкался пару лет назад на его россказни о поездке в Каррингтон, где он якобы посетил матч наших дублеров с «Чарльтоном». И я, признаться, ему страшно завидовал. Это ж какое красивое дополнение к «Олд Траффорду»! Это ж каким надо быть крутым! Не успел прилететь в Манч, а уже туда намылился! Может, он — мегачел, а не «33 несчастья»?! Во всяком случае — не чета нам, провинциалам.

Так не настало ли время повторить этот его подвиг? Как ни странно, данное предложение сработало. Несмотря на то что некоторые RR никуда ехать не собирались, нимб над головой «33 несчастий» следовало развеять во что бы то ни стало. Что, собственно говоря, и произошло, но я забежал вперед, так как следует начать с поездки на тачке.

Изрядно освоившийся в Манче Белыч вызвал таксопака по телефону, и это чудовище объявилось чуть ли не через пять секунд после звонка. Объяснение тому простое: в этот день, похоже, мы были единственными, кто вообще что-либо вызывал. Отсюда и пакова шакалья скорость.

Тут-то похмелье и сыграло с нами злую шутку. Вместо того чтобы поинтересоваться насчет тарифа, а потом уже сесть, мы сразу завалились внутрь, приказав паку ехать в Каррингтон. Никто ничего не боялся, и все были уверены (кроме меня, естественно), что за дни, проведенные в Манчестере, имеют полное и исчерпывающее представление о рождественских тарифах. Выше не может быть по определению.

К тому же с нами был Белыч, прочитавший всю настенную информацию и всю справочную литературу о положении дел в Манчестере и области. Уж он-то все знает, уж он-то не даст нас наебать. Однако далее произошло нечто из другой оперы.

Через какое-то время обнаружилось, что пак не только не знает, что такое Каррингтон, но и не ведает, где он расположен. Развернув карту и не находя там этого поселка, пак все равно продолжал ехать, успокоив нас, что наведет справки у первого встречного. А теперь представьте себе 1 января в Манчестере, и уже можно смеяться. Ни души! У кого, блядь поганая, ты будешь спрашивать? Но едем дальше.

Пак, естественно, заехал хуй знает куда, но все-таки повстречал (вот ведь сука везучая!) каких-то пешеходов, сообщивших, что он приперся в Геринг-таун, а не в Каррингтон, расположенный совсем в другой стороне. В этот момент я решил посмотреть в глаза соратникам, сидевшим сзади. И, как ни странно, увидел улыбки и игриво светящиеся точки в глазах Белыча, Джона и Джимми.

Так, все ясно — соратники затеяли известный трюк с неплатежом. Мол, не хуй было нас катать по всей Англии, пак ебучий! Что же касается меня, то я ощущал определенный дискомфорт, как сидящий спереди. Ведь именно мне всегда приходилось платить за проезд, так как соратники тут же съябывали по прибытии. И лишь затем я начинал выбивать из товарищей по 3–4 фунта, которых, ясное дело, у них никогда не было.

А пока что шло время, тикали часики, и щелкал счетчик, а мы все ехали и ехали невесть куда. Чуть было не сказал «и зачем». За меня эти слова озвучил Джимми, которого стала утомлять то ли сама поездка, то ли теснота, то ли таксопак, то ли отсутствие любимого мишки. Вскоре Джимми заныл уже по-настоящему. Еще не приехав в Каррингтон, он стал всячески обсирать эту отсутствующую на карте географическую точку, равно как и инициатора нескончаемого путешествия.

В ответ на мое резкое неприятие такого способа глума над неизведанным Джимми завелся еще пуще. Базой для его словесного говноизвержения стали якобы полученные в Интернете удручающие сведения. Тогда я с удовольствием объявил, что именно в Каррингтоне, в этой, как он выразился, грязной вонючей дыре, и обитает его любимый игрок, поселившийся по соседству со всем своим табором.