Глава Шарлотты - Р. Дж. Паласио

Миссис Атанаби сделала несколько снимков, пока не получился удачный, и вчетвером мы как угорелые помчались в гримерку переодеваться, и миссис Атанаби волновалась не меньше нашего.

Выступали не только мы. Джазовый ансамбль и камерный хор старшей школы уже были на месте. Звуки тромбонов и саксофонов эхом разлетались по коридорам, а хор распевался в большой комнате рядом с нашей гримеркой.

Миссис Атанаби причесала нас и накрасила. Наши волосы превратились в огромные пушистые облака из кудрявых локонов, торчащих во все стороны и щедро политых лаком для волос, – просто потрясающе! И хотя у всех нас такие разные волосы, благодаря усилиям миссис Атанаби мы здорово смотрелись вместе!

Наш номер был последним в программе. Мы прождали целую вечность! Всю дорогу мы держались за руки и безостановочно разговаривали, чтобы не удариться в панику.

Когда наконец-то настал наш черед, миссис Атанаби привела нас за кулисы главного зала – имени Айзека Стерна. Пока камерный хор старшей школы допевал последнюю песню, мы подглядывали в зал сквозь занавес. Столько народу! В темноте мы не могли никого разглядеть, но это был самый большой зал, который я когда-либо видела: с балконами, позолоченными сводами и бархатными стенами!

Миссис Атанаби велела нам занять свои позиции: Ксимена в середине, я слева, Джун справа. Потом она повернулась к нам и прошептала:

– Девочки, вы здорово поработали… – Ее голос задрожал. – Не знаю, как вас благодарить – вы потратили столько времени, чтобы оживить мой танец. Ваша энергия, ваш энтузиазм…

Ее голос сорвался, и она взволнованно смахнула слезу со щеки. Если бы мы не прочитали про нее ту статью, мы бы не поняли, почему все это для нее так важно. Но мы знали. Правда, мы так и не рассказали ей, что нашли статью. Что знали о ее подруге детства. Мы решили, что если бы она хотела, то сама нам рассказала бы. Но из-за того, что мы знали маленькую часть ее истории, танец и подготовка к нему стали для нас чем-то особенным. Забавно, как все эти истории переплетаются. История каждого человека связана с историей кого-то еще.

– Я так горжусь вами, девочки! – прошептала миссис Атанаби и поцеловала каждую из нас в лоб.

Хор допел, и зал взорвался аплодисментами. Хористы хлынули со сцены, а миссис Атанаби вышла вперед, чтобы мистер Попкинс представил ее. Мы заняли свои места и слышали, как миссис Атанаби объявляет наш номер и называет наши имена.

– Ну всё, девочки! – прошептала Ксимена. Занавес поднялся.

Мы ждали, когда заиграет музыка. Пять-шесть.

Пять-шесть-семь-восемь! Это бугалу, детка!

Как мы танцевали

Хотела бы я описать каждую секунду тех одиннадцати минут на сцене, каждое движение, каждый прыжок. Каждый шаг шимми и твиста. Но это невозможно. Могу лишь сказать, что все прошло ПРОСТО ИДЕАЛЬНО! Никто ни разу не пропустил своей очереди и не запнулся. Мы словно парили в танце над всем остальным миром целых одиннадцать минут. Это был самый волнующий, захватывающий, утомительный, эмоциональный, классный, потрясный опыт в моей жизни! Когда мы ускорили темп перед финалом, замерев на секунду на словах «скажу я никто, никто…», а потом исполнили фирменное бугалу миссис Атанаби – вариацию, которую она сама придумала, – я чувствовала энергию всего зала, который хлопал в такт песне.

Никто, никто,

Никто, никто,

Никто, никто…

А потом все кончилось. Мы сделали это и стояли, улыбаясь во весь рот. Оглушительные аплодисменты.

Мы поклонились все втроем, потом по очереди. Публика восторженно кричала и свистела.

Наши родители стояли с цветами для нас наготове. Моя мама протянула мне еще один букет, который мы вручили миссис Атанаби, когда она поднялась на сцену для поклона. На долю секунды мне захотелось, чтобы все пятиклассники, которые смеялись над миссис Атанаби за ее спиной, увидели ее сейчас, в эту минуту, моими глазами. В своем красивом платье, с идеальным пучком на голове она была похожа на королеву.

Как мы провели вечер

Потом мы переоделись и присоединились к родителям на банкете внизу. Пока мы пробирались между столиками, за которыми сидели учителя, другие родители и какие-то взрослые, которых мы не знали, все поздравляли нас и хвалили наш танец. Я подумала: «Вот что значит быть знаменитой». Мне это нравилось!

Когда мы добрались до своего столика, наши родители уже сидели там вместе с миссис Атанаби и ее мужем. Они тоже нам поаплодировали, мы сели за стол и оставшийся вечер без умолку обсуждали каждую секунду танца – когда кто боялся ошибиться, а в какой момент слишком закружилась голова после очередного поворота.

Перед тем как принесли еду, Генеральный директор школ Бичера произнес короткую речь и поблагодарил всех, кто пришел на благотворительный концерт, а потом попросил миссис Атанаби, учителя по хору и оркестр встать, и мы снова им зааплодировали. Ксимена, Джун и я кричали громче всех. Потом директор заговорил о чем-то еще, каких-то финансовых целях и фандрайзинге – скукотища, я все ждала, когда же он закончит. Когда мы доели салат, мистер Попкинс произнес речь о том, как важно поддерживать искусство в школе Бичера, чтобы школа и дальше могла растить «таланты» –