Гладиатор поневоле - Евгений Щепетнов

Проснулся — от грубого, скрипучего голоса:

— Встать! Быстро, быстро!

Спросонок не поняв, что происходит (Снился ему райцентр, только почему-то по его центральной улице он гулял с обнажённой пятнистой Лерой под ручку), Слава подхватился и сел на кушетке, тараща глаза на лилового охранника, недвусмысленно покачивающего болевиком.

— Ну чего уставился, болван? Хочешь врезать мне, да? — ухмыльнулся четверорук, а как Слава узнал из сети, это были существа, называемые 'карлоки' — попробуй! Быстро опять башку сведёт! Нападение на охрану приравнивается к побегу! Шагай быстрее, жеребец — там тебя госпожи требуют.

'Ну вот и дождался' — ухмыльнулся про себя Слава — 'жеребец готов к работе? Всегда готов! Интересно, а вирусы, изменившие меня, уже передохли? Или так и сидят в теле? Скорее всего — передохли, иначе бы они не рискнули со мной кувыркаться. Что они, дуры, что ли? Впрочем — может и дуры…'

Он сунул ноги в башмаки, они схлопнулись, и следом за охранником вышел из своей комнаты.

Шли они минут пять, потом погрузились во флаер — снова обычная процедура стягивания захватами, созерцание пустой стены перед собой — уже стал привыкать к происходящему. Пятнадцать минут сидения в неподвижности и дверь флаера распахнулась.

Следом за охранником Слава вышел на площадку и задохнулся от восхищения — они находились на огромном диске, плавающем в пространстве на высоте километра три над поверхностью планеты. Вокруг, насколько цеплял глаз, громоздились горы, поднимающиеся выше, чем парило поместье Агарлока — фактически, оно находилось в долине, защищённое горами от ветров. Заснеженные вершины гор сияли под светом голубой звезды, меньшей по размеру, чем земное солнце, но более ярким, слепящим. Небеса тоже были ярко-голубыми, и такими насыщенными цветом, что казалось, будто художник намалевал их густыми масляными красками. Внизу змеились горные ручьи и речки, видимые отсюда, как белые нити в узких ущельях, сжатых мощными склонами гор. Воздух напоен свежестью, дыханием гор, и после сухого, безликого воздуха герметичных помещений базы, Слава пил его, как прекрасный напиток, стараясь прочистить лёгкие от искусственной атмосферы рабских загонов.

Долго подышать ему не дали — охранник толкнул в спину и ухмыльнулся:

— Что, раб, нравится? Это одно из лучших поместий на Алусии, таких у господина пять. В этом любят отдыхать госпожи, да и он тоже — уединённое место, прохладно, в самый раз для отдыха и развлечений. Вот, сейчас и развлечёшь!

Они прошли дальше — платформа была длиной около пятисот метров, так что подробностей того, что находилось за зданием, стоявшим в её центре, видно не было. Само здание было воздушным, неопределённой формы, одновременно похожим и на китайские пагоды, и на готический стиль, и на…в общем непонятно на что — переплетение стилей, конструкций, но не вызывающий отторжения, а похожее на какую-то застывшую музыку, ритмичную, с плавными и неожиданными переходами с тона на тон.

Следом за провожатым Слава попал в здание, минуя двух охранников в полном боевом вооружении — лучемёты, зеркальная броня, отражающая лучевые удары, глухие шлемы с узким, так же зеркальным забралом. Они держали в руках тяжёлые лучемёты, снятые с предохранителя и были готовы в любой момент пусть их в дело. Огонёк на груди охранника, ведущего Славу, запульсировал зелёным, когда тот пересёк порог дома и охранники не шевельнулись, чтобы преградить дорогу. Горит зелёным — значит — есть разрешение на посещение.

Гравитационный лифт внёс охранника и его подопечного на самый верх здания, в сад, наполненный незнакомыми экзотичными растениями, окружающими бассейн с голубой водой, в котором радостно плескались жёны Агарлока, наперегонки плавающие вдоль пятидесятиметрового бортика.

Слава посмотрел, как они делали заплывы и подивился их ловкости — как будто родились в воде. Плавали эти женщины буквально как рыбы, часто уходя под воду и задерживаясь там на минуты. Выныривая они даже не задыхались, из чего Слава сделал вывод, что предки арсов имели какое-то отношение к водной среде. Может потому у них и зелёная кожа? Само собой — женщины купались совершенно обнажёнными. Это не вызывало недоумения по нескольким причинам — во-первых они у себя дома, во-вторых, Слава сразу заметил тут, на Алусии, культ обнажённого тела — например, бои на той же Арене.

Если вспомнить, а Слава помнил — в древней Греции все спортивные соревнования проходили только с полностью обнажёнными атлетами — это зафиксировано на всех фресках. Тут же ему подумалось, что легенды о богах на Олимпе — не отголоски ли некоторого знания об 'курирующих' Землю инопланетянах?

Женщины вышли из воды и подняв руки вверх встали у борта, пока несколько рабов и рабынь растирали их пышными, воздушными полотенцами.

Рабы-прислуга были из разных рас — и люди, с различной окраской кожи, и небольшие пушистые существа, напоминающие плюшевых мишек, и такие, определения которым он не мог дать — похожие на высоких фламинго с странными, почти человеческими лицами в окружении перьев. Может это были и в самом деле такие птицы, или же продукт генетических мутаций — знать этого Слава не мог.

Не отрываясь он смотрел на двух зелёных сестёр, пытаясь определить — чем же, кроме кожи, они отличаются от земных женщин — и не нашёл отличия. Высокие, немного пониже его самого, очень стройные — как дорогие фотомодели. Небольшие, крепкие груди (при таких деньгах как у их семьи — не сложно!), округлые бёдра, плоские животы и твёрдая попка, не колыхающаяся при ходьбе лишним жиром — как бывает у некоторых женщин. Посмотришь — вроде попка, как попка, а тронешь — а она как из студня. У этих — под кожей ходили упругие, твёрдые мышцы. А попой, как это говорят, можно было колоть орехи — настолько она тверда и упруга. Заметил — практически у всех здешних женщин волосы были очень коротки — практически как мех у животных. Физические особенности? Или мода? В принципе — это довольно-таки удобно и практично. Зачем на голове длинные волосы? Путаться? Разводить вшей и блох? Собирать грязь? Возможно, что в доисторическое время женщины укрывали волосами своих детей, грели их. Но через сотни тысяч лет, а уж тем более миллионы — этот рудимент должен был умереть, как и оволосение на теле. Зачем телу волосы? Зверю — нужны волосы, шерсть. Человеку, одевающемуся и живущему в тёплых домах — зачем? То-то — зачем? Слава заметил ещё раньше, что все, кто из мутации вышел человеком, без примеси зверя, потеряли оволосение на теле. Похоже, что хозяева строили тела по своему образу и подобию. Ему странно было видеть свои голые, безволосые руки и ноги, а также….в общем — чистый и гладкий, аки младенец.