Волнующее приключение - Барбара Картленд

Заза поняла тогда, что ее отец до предела напуган. Ей, девочке, казалось смешным, что такой высокий могучий мужчина, как ее отец, постоянно окруженный придворными и гвардейцами, может трепетать в страхе, словно заяц, загнанный охотничьими собаками.

И все меры предосторожности, предпринимаемые им в поездках по своей крошечной стране, тоже казались ей смешными.

Ее мать всюду сопровождала своего супруга и, наоборот, всем своим видом выражала полнейшую беззаботность.

– Неужели ты ничего не боишься, мамочка? – спрашивала у нее Заза после каждого случая убийства коронованных особ, описанного в газетах.

– Я фаталистка, моя девочка, – отвечала ей великая герцогиня. – Я уверена, что господь бог давно распорядился моей участью. И только надеюсь на то, что он дарует мне легкую смерть.

С каким обожанием посмотрела тогда Заза на свою мать. Как ее восхитило непоколебимое спокойствие этой прекрасной женщины.

А потом горе обрушилось на их семью. Великая герцогиня скончалась, но не от руки убийцы-анархиста, а от медленной разрушительной болезни.

Все эти воспоминания молнией промелькнули в мозгу девушки, и она вновь вернулась к реальности, к столику в парижском кафе, к устремленным на нее влюбленным глазам Пьера Бувье.

– Как вы думаете, действительно люди в Париже так напуганы, как утверждали эти мерзкие личности вчера в кафе?

– К сожалению, они близки к истине. Правительство и полиция сбиваются с ног, но не могут ничего сделать. Только в марте анархисты совершили шесть взрывов, а самую большую бомбу кинули в церковь Святой Мадлен.

– Как же можно кинуть бомбу в храм божий? Ведь туда заходят не только буржуа? – в негодовании воскликнула Заза.

– Я считаю, что все бомбометатели не совсем нормальные люди. Но тяжелая жизнь многих заставляет взяться за оружие. Человек несчастен, когда в его жизни не выпадает случая увидеть подлинную красоту. От мучается, злится и уже потом, встретившись с нею, стремится разрушить ее.

– А что такое настоящая красота? – не подумав, осведомилась Заза.

– Это вы, мадемуазель!

Заза тотчас покраснела, а потом с испугом спросила:

– Значит, на меня тоже могут устроить покушение анархисты?

– Нет-нет, – поспешил успокоить ее Пьер. – Ни один человек не поднимет руку на такое прелестное существо, как вы. А если и найдется в мире подобный безумец, то я защищу вас, если понадобится, ценой своей жизни.

Эта фраза повергла их обоих в смущение, и они усиленно занялись едой. Отставив в сторону опустевшую тарелку, Пьер облокотился локтями на стол и пристально уставился в глаза девушки, сидевшей перед ним.

– Мне доставляет наслаждение все, что вы делаете. Я бы всю жизнь смотрел, как вы улыбаетесь, как вы моргаете своими длинными ресницами… и даже как краснеют ваши щечки при некоторых моих неосторожных замечаниях. Я так влюблен в вас, что не знаю, могу ли я в будущем полюбить вас еще сильнее.

Заза вскинула руки в протестующем, но беспомощном жесте.

– Этого не может быть! Как могло так получиться? Мы ведь совсем мало знаем друг друга.

– А много ли времени нужно, чтобы разжечь пламя любви? Ведь это чувство возникает молниеносно. Стрела Купидона летит со скоростью света и вонзается в чье-то сердце, когда обладатель его даже этого не замечает.

Прежде чем продолжить свою речь, Пьер лукаво улыбнулся.

– Вот как раз это и произошло вчера, когда я увидел ваше личико, высунувшееся из окошка купе второго класса. Никогда не подумал бы, что во втором классе железнодорожного вагона может находиться существо, которое воплощает все мои идеалы.

– А что вы делали на железнодорожной станции? – внезапно захотела узнать Заза.

– Ничего особенного, – беспечно ответил он. – Я ехал во встречном поезде, который лоб в лоб столкнулся с вашим. Думаю, что это все были проделки бога любви Купидона.

– Это весьма дорогостоящий способ устраивать свидания. Особенно для железнодорожных компаний, – заметила Заза.

– Но зато благодаря ему я встретил вас. Чтобы отгородиться от его пристального взгляда, девушке пришлось закрыться ладонью.

– Не надо меня так разглядывать, – попросила она. – Пройдет пять минут, и вы найдете во мне тысячу недостатков. И тогда мне придется убежать от вас.

– Куда бы вы ни убежали, я все равно вас найду. Хоть на краю света Что-то такое было в его голосе, что насторожило Заза.

– Мне нравится быть с вами в кафе Мне нравится наша беседа, но я думаю, что нам пора возвратиться в отель.

– Зачем? – – Я беспокоюсь о дядюшке.

– Я уверен, что он, наоборот, счастлив, что мы отсутствуем, потому что может предаться своим философским размышлениям без всяких помех.

С этими словами Пьер потянулся через столик к Заза, и его руки крепко обхватили ее запястья.

– Неужели вы до сих пор не догадались, что мы просто созданы друг для друга?

Ее руки вдруг ослабели, голова поникла.

– Ответьте мне, – потребовал он.

– Я люблю… вас, – призналась Заза. – Только не знаю… как это могло случиться.

– Значит, вы действительно принадлежите мне всей душой, как я и надеялся?

На какое-то мгновение Заза вспомнила о своем папаше и о своем высоком положении наследной принцессы Марии-Селесты. Но голос рассудка опять отступил перед настойчивым взглядом глаз Пьера Бувье, она вспомнила вкус его поцелуя на своих губах, и дрожь опять пробежала по ее телу.

Едва слышным шепотом она подтвердила:

– Да, я ваша, Пьер. Целиком и полностью. Она увидела, как огонь вспыхнул в его глазах, они светились перед ней, словно два маяка.

– О моя дорогая, моя возлюбленная, – сказал он, – как я ждал от вас этих слов. Наверное, и в других наших жизнях мы принадлежали друг другу. Я догадался о вашей любви уже давно, но мне хотелось услышать от вас подтверждение. Значит, вы уверены, что любите меня?

– Да… я уверена. – Заза кивнула. – Но мне нелегко вам признаться в этом.

– Почему?

Она чувствовала себя растерянной, потому что не знала, что должно последовать за этим признанием в любви, и абсолютно не догадывалась, что он подразумевал, когда просил подтвердить, что она будет принадлежать ему целиком.

Заза вновь подумала о том непреодолимом препятствии, которое воздвигло между ними ее происхождение. Она была членом семьи владетельных герцогов, и воспитывали ее совсем иначе, чем обычных детей. Девушка знала, что у нее есть особые обязанности и этим своим долгом она не имеет права пренебрегать.

Все эти мысли ей было трудно облечь в слова, но она прекрасно понимала разницу между собой и любой другой девушкой из простой семьи. Она была обязана выйти замуж за человека, который был выбран для нее отцом ради интересов ее страны, а не потому, что она влюбилась в него.