Бог, человек, животное, машина. Поиски смысла в расколдованном мире - Меган О’Гиблин

Фёрст в своей книге „Бог в машине“. – Богословие научило меня считать людей особыми, избранными Богом». Но мысль о том, что мы сами способны создавать разумные машины по своему образу и подобию, подразумевала, «что люди – не более чем машины, кожаные мешки, которые можно усовершенствовать».

Чтобы разрешить это противоречие, Фёрст обратилась к мистическому иудаизму. Согласно этой традиции, мироздание состоит из цифр и букв. Как гласит «Сефер Йецира», одна из самых ранних книг иудейского мистицизма, вся Вселенная держится на мистических комбинациях букв древнееврейского алфавита: это своего рода космический код, который существовал еще до возникновения материи и присутствует в каждой вещи этого мира. Сама ткань реальности состоит из информации. В практической каббале – прикладной ветви этой традиции, учении о божественной магии – считается, что с помощью манипуляций этими цифрами и буквами человек может одушевлять неодушевленное. В Средние века эта мистическая традиция породила множество историй о големах – этаких «андроидах», которых люди лепили из глины и оживляли при помощи магических заклинаний. В отдельных рассказах уточняется, что эти заклинания представляли собой математические перестановки. Как учит каббала, люди способны творить такие чудеса, потому что созданы по образу и подобию Бога и наделены теми же творческими способностями. Фёрст отмечает, что големы, с одной стороны, были инструментами, призванными помочь человечеству и облегчить его жизнь. Но их создание было также попыткой понять Бога и Божье творение. «Создание человекоподобных роботов продолжает эту же традицию поисков божественного», – пишет Фёрст. Искусственный интеллект – это одновременно выражение благоговения и «воспроизведение божественного акта творения».

Одна из самых известных легенд о големах – история Иегуды Лёва, Махараля из Праги. Говорят, что рабби Лёв создал голема по имени Иосиф, чтобы помочь пражским евреям охранять свое гетто, которое часто подвергалось нападениям христиан. Голем стоял у входа в гетто всю ночь в качестве дозорного, а днем помогал жителям в работе. Иосиф, как и большинство големов в этих легендах, оживал только тогда, когда в рот ему вкладывали бумажный свиток с начертанным на нем именем Божьим. Рабби Лёв не был уверен, кем следует считать Иосифа – машиной или Божьим чадом, – но, чтобы подстраховаться, решил каждую пятницу вынимать свиток, чтобы голем с остальными евреями соблюдал заповедь о субботнем покое. Но в одну из пятниц раввин забыл вынуть свиток из уст Иосифа, и тот разбушевался, начал крушить все вокруг себя и, по некоторым версиям легенды, убил раввина. Такой вариант истории напоминает другие легенды о наказании человека за его гордыню – мотив, который часто звучит в историях о попытках создать искусственную жизнь. Но есть у легенды и более обнадеживающая концовка: раввину удается достать свиток изо рта голема и спрятать на чердаке синагоги. Затем рабби Лёв придумывает каббалистическую формулу, которая вернет голема к жизни в конце времен. На протяжении многих веков мальчикам, принадлежавшим к традиции рабби Лёва, во время бар-мицвы рассказывали секретную формулу, способную пробудить голема.

В своей книге Фёрст приводит исторический анекдот, который она слышала в Массачусетском технологическом институте, – настолько странный, что я сначала не решалась включить его в книгу, хотя позже нашла ему подтверждение в других источниках. Началось все в 1960-е годы, когда Media Lab руководил знаменитый робототехник Марвин Мински, – сейчас эта эпоха считается «колыбелью ИИ». Однажды два аспиранта MIT Герри Сассман и Джоэл Мозес болтали во время перерыва с другими студентами. Кто-то между делом упомянул, что первый большой компьютер, построенный в Израиле, назывался «Голем». Студенты начали обсуждать легенды о големах, и Сассман рассказал своим коллегам, что он потомок рабби Лёва и что во время его бар-мицвы дед отвел его в сторону и продиктовал формулу, которая пробудит голема в конце времен. Изумленный Мозес ответил, что он тоже потомок рабби Лёва и тоже получил магическое заклинание на бар-мицве от своего деда. Они решили записать заклинание на листках бумаги, не показывая их друг другу, а потом посмотреть, что получилось. Когда они сравнили свои записи, оказалось, что магическая формула – несмотря на то что она веками передавалась из уст в уста – у обоих выглядела совершенно одинаково. В этот момент Мински вышел из своего кабинета и застал своих студентов в ошеломленном молчании. Он спросил, что произошло. Услышав ответ, он удивился: «И вы в это верите? После моей бар-мицвы мой дед рассказал мне то же самое. Вы что, думаете, я в это поверил?» Мински славился своим несгибаемым рационализмом и считал, что религиозная вера несовместима с научным мировоззрением. Когда студенты стали спрашивать, как звучало заклинание, рассказанное ему дедом, Мински упорно отвечал, что забыл.

Непонятно, какие выводы следуют из этого рассказа. Можно предположить, что к карьере в сфере искусственного интеллекта всех этих людей подтолкнули впечатления от преданий, услышанных в детстве. А может быть, вся эта история – не более чем легенда, которую ведущие ученые мира придумали, чтобы выставить свою деятельность в более благородном свете: мол, это не просто исследования, а еще и духовные искания. И Сассман, и Мозес стали профессорами Массачусетского технологического института. Митчелл П. Маркус, специалист по компьютерной технике, который учился у Сассмана в 1980-х годах, пересказывает эту историю в одном из своих эссе и сообщает, что Сассман якобы однажды сказал: «Знаете, на самом деле мы, компьютерщики, – каббалисты сегодняшнего дня. Мы одушевляем неодушевленные машины, правильно подбирая строки символов». Митчелл относит и себя к приверженцам этой философии: «Как ученый-компьютерщик, я вижу, что со всех сторон окружен информацией, и для меня информация – это что-то существующее отдельно от материи». Он отмечает, что современные кибернетика и информатика находятся в полной гармонии с мистическими учениями в иудаизме: «Творить нечто совершенно новое и оживлять сотворенное, оперируя символами, – то есть то, что изучает и практикует информатика, – это одна из способностей, уподобляющих нас Богу, по образу и подобию которого созданы мы сами».

* * *

«Мифы о творении можно разделить на два типа, – пишет историк технологии Джордж Дайсон в книге „Собор Тьюринга“. – В одних жизнь зарождается в земной грязи, в других – падает с небес». В истории вычислительной техники, по словам Дайсона, присутствуют оба этих мифа: «…компьютеры возникли из грязи, а код упал с неба». Это дуалистическое мышление, питающее некоторые из самых амбициозных технологических начинаний, наблюдается и в попытках спровоцировать возникновение эмерджентного интеллекта у машин. Совсем как в стародавние времена, когда големов лепили из глины и оживляли при помощи магических формул, современные ученые надеются, что роботы, собранные из материальных физических деталей, вдруг оживут, осененные божественным дыханием – то есть математическими паттернами, которые управляют нашим миром и способны одухотворять сложные системы. Такие нотки мистицизма