Убийство на Острове-тюрьме - Ши Чэнь

палату. Перед тем как отправить больного в изолятор, мы тщательно проверяем помещение, чтобы убедиться, что туда не попало ничего опасного.

– Вы уверены, что перед тем, как Сюй Пэнъюнь попал в комнату, ни у него, ни в ней не было никаких потенциально опасных предметов?

– Уверен на сто процентов, могу всем на свете поклясться!

В тот день Сюй Пэнъюня проверяли несколько человек, поэтому я не думал, что охранник нам лжет.

– Не могли бы вы описать момент совершения преступления? Чем подробнее, тем лучше. – Тан Вэй взяла блокнот и посмотрела на него.

Чжоу Чэн энергично кивнул:

– Из-за того, что Сюй Пэнъюнь ни с того ни с сего напал на директора Го, где-то в десять часов мы поместили его в изолятор. С того времени я сидел в наблюдательном пункте, не отрывая глаз от мониторов. Незадолго до полуночи Сюй Пэнъюнь вдруг сел на кровать, опершись спиной на стену, и обеими руками обхватил себя в районе груди, задергавшись при этом. Я тут же сообщил директору, а еще отправил напарника за ключом. Сам же продолжил вести наблюдение. Когда пришел директор, лицо у Сюй Пэнъюня было уже все перекошенное. Обнимая себя обеими руками, господин Сюй, то и дело спотыкаясь, еле доковылял до середины комнаты, где и упал ничком.

– И вот тогда он и умер? – вмешался Чэнь Цзюэ.

– Тогда и умер.

– Как вы можете быть в этом уверены? Тогда ведь вы еще не вошли в комнату?

– Сюй Пэнъюнь страдал сердечно-сосудистым заболеванием, поэтому носил на себе маленький кардиомонитор, с помощью которого мы в любой момент могли оценить его состояние. Если вдруг посреди ночи его сердце перестало бы биться, мы тут же получили бы сигнал и поспешили ему на выручку. Наш директор смог достать для него этот гаджет.

Го Цзунъи с улыбкой сказал:

– Все мы – коллеги. Некогда директор Сюй оказывал мне благосклонность. Это был мой ответный жест.

– Продолжайте, – сказал Чэнь Цзюэ.

– Когда Сюй Пэнъюнь упал, мы очень заволновались. И увидев, что с его кардиомонитора поступил сигнал об остановке сердца, мы тут же ринулись ко входу в изолятор. Но обнаружилось нечто странное: ключ от изолятора пропал. Директор Го из-за этого взял меня на подозрение. Только через полчаса нам удалось взломать дверь и попасть в комнату. Но было уже слишком поздно: Сюй Пэнъюнь лежал в луже крови. Мы не успели ему помочь.

Когда охранник Чжоу закончил свой рассказ, на его лице отразились муки совести.

– Что говорится в отчете судебно-медицинской экспертизы? – спросил я Тан Вэй. – Совпадает ли с ним время, которое указал господин Чжоу?

– Смерть наступила в двенадцать часов десять минут. Тут все однозначно.

– Итак, когда вы вошли в комнату, было около двенадцати сорока? – уточнил я у охранника.

– Да.

– Сюй Пэнъюнь зашел в изолятор в десять часов, в одиннадцать сорок начало происходить нечто ненормальное. В двенадцать десять у него случился припадок, а после, схватившись за грудь, он умер. В двенадцать сорок вы справились с дверью, а это значит, что до двенадцати сорока комната была полностью недоступна. Я все правильно понял? – попробовал я пересказать версию Чжоу Чэна еще раз.

– Все верно.

– Тогда продолжайте, пожалуйста.

– Сначала я подумал, что у господина Сюя произошел сердечный приступ, но когда я увидел в палате следы крови, то почувствовал неладное. В тот момент Сюй Пэнъюнь лежал лицом вниз; мы перевернули тело и обнаружили, что одежда у него на груди насквозь пропиталась кровью. Когда сняли ее, стало понятно, что в груди дыра, словно кто-то взрезал его ножом. Я аж глаза зажмурил, не мог смотреть на такое.

– Были ли на одежде порванные участки?

– Это удивительно, но нет. Даже маленькой дырочки на больничной рубашке не нашли! Так как же лезвие угодило в грудную полость? Мы понятия не имеем. Самое странное, что на месте преступления не нашли никакого холодного оружия, или, как вы говорите, колюще-режущего.

– Если не сам Сюй Пэнъюнь пронес его, то кто-то приберег оружие для него. – Чэнь Цзюэ умолк на минуту, а после посмотрел на Тан Вэй и спросил: – Уверены, что это колотая рана?

– В медицинском свидетельстве о смерти так и говорится.

– А может ли быть так, что лезвие было сделано изо льда? – Я решил выдвинуть собственную версию. – Поскольку на улице очень холодно, Сюй Пэнъюнь, находясь в изоляторе, мог воспользоваться таким оружием, заранее изготовленным под воздействием низких температур за окном! Ему нужно было всего лишь залить воду в форму, и готово! Форму сделать весьма просто: надо взять пластиковую бутылку и сплющить ее так, чтобы она приняла заостренную форму. Затем залить в нее воду, а после того как та замерзнет, извлечь лезвие, вернуть бутылке прежний вид и порешить себя самодельным ножом. Увидев это, вы ринетесь к двери, но по злой иронии не сможете найти ключ – он пропал! Поэтому получасовая задержка приведет к тому, что нож изо льда растает, исчезнув раз и навсегда.

В минуту, когда я почувствовал себя на пике своих умственных способностей, Чэнь Цзюэ прыснул со смеха:

– Хань Цзинь, иногда я просто восхищаюсь твоим воображением! Истинно писательское! Как тебе пришла в голову настолько нелепая идея? Спец по ледяным ножам! – саркастично спросил он.

– Я всего лишь предложил идею для обсуждения! Раз уж ты, о великий математик, считаешь, что моя точка зрения – это сплошная нелепица, то объясни, в конце концов, что же произошло? Почему человека убивают в запертой комнате, а орудие убийства не могут отыскать? Как убийца смог это осуществить? – огрызнулся я в ответ.

– Ладно, хватит спорить, – прервала нас Тан Вэй. – Господин Чжоу, вы были первым, кто подошел к Сюй Пэнъюню и осмотрел его рану?

Охранник покачал головой:

– Нет, это был доктор Чжуан.

– Доктор Чжуан?

– Чжуан Янь, врач нашей больницы, – пояснил Го Цзунъи.

– Ну, я когда столько крови увидел, так испугался, что у меня ноги подкосились. Доктор Чжуан вышел вперед и сорвал с Сюй Пэнъюня больничную одежду, он ведь хотел спасти ему жизнь. Но… тот уже был мертв. Я надеялся, что кардиомонитор просто сломался… – вздохнул Чжоу Чэн.

Тут над нашими головами прокатился раскат грома, а через мгновение послышался шум дождя.

– Чжоу Чэн, закрой-ка окно.

В тоне Го Цзунъи слышались властные нотки. Хоть он был довольно дружелюбен, он все-таки являлся первым лицом больницы и впечатление производил соответствующее, отличное от простых людей.

В комнате на короткое время стало тихо. Чэнь Цзюэ залпом допил кофе и сказал:

– Директор Го, можно ли пройти осмотреть изолятор?

– Можно,