( Не ) пара для губернатора - Анна Жукова

поцеловать, наслаждаясь зрелищем его обнажённого желания, сама загоревшись, умоляя себя не останавливаться.

— Возьми его ротиком, — грубо провёл по губам, размазав остатки помады, — хочу трахнуть его, если всё остальное мне пока нельзя… — мужчина зверел с каждой секундой.

Он был готов. Моя рука, не уставая, ласкала член Ивана, постепенно увеличивая частоту.

— Это будет мой первый раз, — шептала я, перемежая слова поцелуями в губы, в шею, по лицу, беспорядочно рассыпая их по Ивану, — и я хотела бы попросить…

Он прервал меня:

— Всё что угодно, Леночка, всё, что ни попросишь... — Ваня уже был на подходе, по телу бежала крупная дрожь.

— Я хочу запомнить первый раз, Ванечка, я хочу, чтобы он был ярким, — шептала я в его полураскрытый рот, жадно ловивший воздух, его ягодицы поджимались, а сам он отвечал на движения моей ладони размашистыми фрикциями.

— Проси, — хрипел он, откинув голову назад, наслаждаясь моей лаской.

— Я хочу королевской ночи, я хочу, чтобы она прошла в королевском дворце, — контрольный, оттяжка времени, ну где посреди моря такое попадётся, как минимум у меня будет время, чтобы самой успокоиться, прийти в себя, одолеть его соблазн.

Я его «добила». Член яростно пульсировал в моей руке, горячая жидкость брызнула ему на живот, и он простонал как раненый зверь. Я сама завелась от зрелища и потянулась к его губам. Иван пытался отдышаться, но поцеловал меня в ответ.

Беркутов озадаченно смотрел на меня.

— А я знал, что с тобой будет непросто, — мрачно.

Я наслаждалась его замешательством, я праздновала победу, я благодарила судьбу за возможность остыть.

Глава 25

От лица Лены

В нос ударил потрясающий аромат пионов едва я разлепила глаза. Свет солнца, отражённый от поверхности воды, во сто крат ярче, чем на суше, а я заметила свежие цветы в вазе рядом с кроватью и отправляющегося в ванную Беркутова. Я с тревогой осмотрела себя, не задралась ли рубашка. Глупо после вчерашнего. Иван остановился возле кровати м усмехнулся, безошибочно угадав, о чём я могла подумать.

— Доброе утро. Ты спала в целомудренной позе, можешь не переживать. Идём в душ, — и подмигнул.

Я метнула в него подушку, но тут же озадачилась, а Иван-то был доволен как слон. Он поймал валик, а я с недоверием посмотрела в него. Он передал подушку мне и присел на край кровати, пробежав по мне тем самым интригующим взглядом, означавшим, что вчера у нас что-то было, но этого недостаточно, чтобы можно было совсем сблизиться. Я отвела глаза в сторону, слегка покраснев, и вновь почувствовала себя загнанной в угол. Пора бы уже признать, что я хотела его. Хотела безумно.

— Доброе утро, я воздержусь.

— Чего бы это? — он подтянулся на кровати и вновь стал настолько близок, что я могла ощущать запах его тела.

— Ты всё понимаешь, — ему, похоже, нравилось меня дразнить, а я не сводила с него взгляда.

— Ты уже знаешь от чего отказываешься, — и легко поцеловал меня, зубами оттянув на себя нижнюю губу.

Но, к моему сожалению, он не стал настаивать. Встал с кровати и ушёл в ванную, оставив небольшую щель в двери, как бы приглашая. А я с сильно бьющимся сердцем откинулась на подушку, моя распалённая фантазия представляла его сильное тело под упругими каплями воды. Я пульсировала от вожделения, вчерашняя победа оборачивалась для меня сущей пыткой, но и отступать от своих обещаний я не намерена. Да и Беркутов прекрасно знал границы и не переходил их, хотя продавливал, проверяя на прочность моё целомудрие.

На негнущихся ногах подошла к душевой и хотела было толкнуть дверь, но передумала. И только аккуратно на цыпочках хотела уйти, как дверь распахнулась и абсолютно обнажённый Беркутов втянул меня в ванную комнату.

— Я… я… я… — пыталась оправдаться.

— М? — насмешливо смотрел.

Я обозлилась и в первую очередь на себя. Дёрнулась обратно, но он надёжно держал меня в своих руках, а, затем поддев подбородок, заставил посмотреть на него.

— Я не хочу, чтобы ты стеснялась меня или своих желаний, — это были просто слова, но они подействовали на меня магически, — чего ты хочешь?

— Я хочу, чтобы ты приласкал как вчера, и чтобы я… — никак не могла сказать, прошептала, — кончила.

— Чтобы кончила, — я слышала торжество в его громком утверждении.

Он резким движением втянул меня под тёплые капли. Моя сорочка тут же намокла, а соски резко обозначились, заострившись. Его глаза, безмятежно серые, мигом стали тяжело-свинцовыми.

Иван прижал меня к холодному кафелю и поцеловал. Сначала легко, словно бы пробуя на вкус, затем более напористо, пустив в дело язык. Когда я ответила ему, толкнувшись своим, то он удовлетворённо, хрипло, утробно рыкнул, прижавшись всем телом.

Я забыла с ним, где я, что обещала самой себе, чувствуя лишь сладость, растекавшуюся внизу живота, и его мощный, пульсирующий, наливавшийся силой член у моего бедра.

Он ласкал умеючи, руками стараясь охватить всю меня, сжимая грудь, кружа большими пальцами возле сосков, посасывая их и прикусывая через мокрый материал.

Иван опустился передо мной на колени и задрал низ сорочки, слегка стукнув сначала по одному бедру, затем по другому. Я тяжело дышала и смотрела на него, как и он на меня, не отрываясь.

— Разведи ножки, — попросил он, и я не осмелилась ему отказать, а низ живота предвкушающе отозвался, заныв.

Сначала его палец грубовато заскользил по влажным складкам киски, и я простонала, заметив, как Ваня улыбнулся одним кончиком губ. Затем он приблизился к моему паху, горячее дыхание опалило похлеще тугих струй воды, и я почувствовала бархат языка на моём клиторе. Дёрнулась, но Беркутов придержал меня за живот, слегка вдавив в стену. У меня задрожали ноги, когда его язык медленно покружил на чувствительной точке. Позже присоединился палец, и я откинула голову, наслаждаясь бесстыжей лаской.

Его язык то спокойно и лениво гулял вдоль складочек, то нападал горячим напалмом на дырочку, буквально вытрахивая её, то вновь размашисто вылизывал нижние губки.

Я впилась в его плечи пальцами и задрожала, мысленно ловя под закрытыми веками цветные разводы. Потом меня встряхнуло в разрядке, и я свалилась бы, если