Плеяда - Алексей Сергеевич Суконкин

- Бочку! – сказал зампотыл, про себя признав, что логическими ухищрениями одолеть ротного ему не удалось. – Могу дать только бочку!

Ротный вовремя остановил себя, чтобы безоговорочно согласиться, чем можно было вызвать обоснованные подозрения со стороны тыловика, не менее его прожжённого во всех вопросах тылового обеспечения.

- Не-не, - запротестовал Урал. – Корсар ясно сказал - две бочки. Мне же не просто так, мне для войны!

- Всем для войны, - Рассвет встал из-за стола. – Пошли, посмотрим, что есть в наличии.

Минут через пять, в кромешной тьме, они подошли к сараю одного из домов, в котором Урал увидел пару десятков бочек – здесь, по всей видимости, у Рассвета был «полевой склад ГСМ». Тут же обретался боец из хозяйственного взвода – пожилой мужчина-доброволец, находящийся на долечивании после госпиталя.

- Петрович, выкати одну бочку, нужно будет заправить вторую роту.

- Две бочки, - напомнил Урал.

- Нет, - отрезал Рассвет.

- Тогда ещё две канистры, - Урал умело «разменял» полный отказ на более достижимую цель.

- Ладно, - согласился Рассвет. – И две канистры ему залей.

- Бензина, - подсказал Урал. – На ротную «буханку».

Рассвет усмехнулся изворотливости командира роты и кивнул:

- Ладно, и две канистры бензина. Пойдём, распишешься в получении.

Однако, в документах Урал увидел только те самые четыреста литров дизельного топлива.

- Это что? – спросил он у Рассвета.

- Твои двести литров, - не моргнув глазом ответил зампотыл и добавил: - И ещё двести – за бензин. Заметь – за сорок литров бензина я с тебя расписок не беру.

- Ворюга, - рассмеялся Урал и ни минуты ни медля, поставил подпись – все эти возможные коррупционные разборки были так далеко, а смерть в бою была так близка...

- Зато в батальоне всегда есть неприкосновенный запас топлива, - оправдываясь, заявил Рассвет. – Случись что – всегда есть на «чёрный день». Не как в третьем батальоне, где немцы на днях пункт заправки сожгли им теперь ездить не на чем.

- А мы не поделимся, да? – усмехнулся Урал.

- Чего ради? – Рассвет строго посмотрел на собеседника. – Если они не способны рассредоточить свои запасы, если они хранят всё топливо в одном месте, то я им не помощник.

- А как же взаимопомощь?

- Этим расточителям я помогать не намерен.

Подъехав на БМП к указанному месту, куда боец перекатил одну бочку, Урал помог бойцам заправить машину и залить бензин в канистры, после чего вместе с Репером убыл на хутор Гнилой.

***

Проскочив по тёмной и пустой трассе десяток километров, машина комбата подкатила к блокпосту на въезде в Знаменку. Так как в районе действовал комендантский час, а время уже близилось к полуночи, проезд был перегорожен. Как только машина остановилась перед препятствием, её осветили несколько фонарей, подошёл боец.

- Пароль три, - громко сказал боец, разглядывая людей, сидящих в машине.

- Семь, - ответил Корсар недостающую цифру до требуемой суммы сегодняшнего пароля, взглянув на часы, чтобы удостовериться, что ещё не случился переход на новый пароль с переходом времени на новые сутки.

- Кто такие? – спросил боец. – Документы!

- Командир батальона семьдесят шестой бригады, позывной Корсар, - ответил комбат, надеясь, что проверка этим и завершится.

- Документы покажите, - предложил боец.

Корсар вынул из кармана пачку документов, какие были с собой – удостоверение личности офицера, пропуск в штаб бригады, боевое распоряжение командира бригады, разрешающее ему передвижение в качестве старшего машины, разрешение на передвижение во время комендантского часа, подписанное командующим армией.

- Какие именно? – уточнил комбат.

- На машину есть документы?

- Есть, - Корсар взял у водителя документы на «Патриот» и показал бойцу: - Всё есть.

- Вы вдвоём в машине?

- Вчетвером, ещё два бойца охраны, - ответил Корсар и как бы невзначай добавил: – Нам в комендатуру.

- Хорошо, - кивнул боец и повернувшись, крикнул в сторону блокпоста: - В комендатуру из семьдесят шестой бригады, пароль и документы в норме!

- Открывай, - раздалось в ответ из темноты.

Фонари потухли. Боец сдвинул в сторону заграждение и «Патриот» змейкой проехал между бетонных блоков, дополнительно перекрывающих дорогу.

Показав водителю, где поставить «Патриот», Корсар, накручивая себя, вошёл в здание, занимаемое комендатурой и военной полицией – дверь почему-то оказалась не запертой. Его встретил дежурный офицер, поспешно выскочивший из комнаты дежурного, будучи явно застигнутым врасплох.

- Мне нужен капитан Муслимов, - сказал Корсар вместо приветствия.

- Я капитан Муслимов, - представился офицер.

- У вас находится наш боец – рядовой Игнатьев.

- Вы его командир?

- Так точно, я майор Евдокимов, командир второго батальона семьдесят шестой мотострелковой бригады. По какой причине вы задержали моего бойца?

- Я уже объяснял, - капитан изобразил удивление, – рядовой Игнатьев, управляя транспортным средством, находился в состоянии сильного алкогольного опьянения.

- Да он вообще не пьёт! – вырвалось у Корсара, хотя он прекрасно понимал, что никакие подобные заверения сейчас не смогут изменить ситуацию. – Покажите мне его.

- Не положено.

- Я командир батальона, и должен понимать, что произошло. Тем более, что мой боец является старшим техником роты, на нём висит вся техника, без него батальон, можно сказать, не «БэГэ».

- Послушай майор, мне вообще безразлично, кто чем у тебя в батальоне занимается, - капитан дерзко и, очевидно, привычно, перешёл на «ты». - Я знаю одно – твоего бойца задержали в нетрезвом виде. А у нас действует «бээрка» командующего Четвёртой общевойсковой армией - всех нетрезвых, или нарушающих общественный порядок, задерживать с последующим направлением в «Шторм».

- Вы что, Игнатьева в «Шторм» собрались отдать? – Корсар чувствовал, что уже еле сдерживает себя, чтобы на эмоциях не отправить офицера комендатуры в глубокий нокаут. – Без него батальон встанет! Вы понимаете это?

- Приказ командующего, - Муслимов, чувствуя состояние комбата, непроизвольно сделал шаг назад.

- Я требую показать мне рядового Игнатьева! – командир батальона повысил голос.

В этот момент из дежурного помещения вышли два сержанта с красными нарукавными повязками, всем своим видом показывая, что готовы немедленно вступиться за своего дежурного офицера.

- Майор, требовать ты будешь у себя в батальоне, - капитан тоже повысил голос. – А здесь – комендатура, понимать надо! Я сейчас прикажу арестовать тебя за попытку нападения на наряд