Экстренный выпуск - Уильям Макгиверн

Конни вошла со стаканом, когда он бессильно опустил руки по швам.

- Помоги мне, пожалуйста, с рубашкой.

- Да, конечно.

Он даже возмутился при мысли, с какой готовностью она ему помогает. Конни отставила стакан, сняла ему галстук и расстегнула рубашку. При виде синяков на ребрах она что-то сказала шепотом, дрожащими губами.

- Тебя могли убить!

- Ничтожная цена за хорошую историю - вот наш девиз.

- Слава Богу, ничего не сломано. Все пройдет. Но почему ты так рискуешь? Разве тебе некому помочь?

- Ты, например. Но ты не хочешь.

- Мой рассказ ничего не изменил бы. Ты ничего не можешь изменить в этой жизни.

- Возможно. Но могу сменить брюки на пижаму, если ты позволишь.

- Да, конечно.

Несколько минут спустя Террел залез под одеяло и дал телу утонуть в мягкой постели. Раздался легкий стук в дверь, он буркнул:

- Входи.

У неё на руке было пальто.

- Я сейчас ухожу. Есть что-нибудь еще, что я могла бы сделать для тебя?

- Не думаю.

Она, нахмурившись, подошла к постели.

- Я сварила свежий кофе. Все, что тебе надо сделать, включить горелку, когда захочешь.

- Хорошо, спасибо.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Она была очень бледна, короткие светлые волосы затеняли глаза. Блестящие коричневые пуговицы на её юбке поблескивали при каждом движении.

- Надеюсь, завтра тебе будет лучше.

- Надеюсь. Пока, Конни, и ещё раз спасибо.

Но она стояла, глядя на него, и не пыталась уйти. В конце концов она села на край кровати, глядя на свои коричневые пуговицы.

- Я не знаю, что сказать, правда. Я подумала, может ты хочешь, чтобы я осталась?

- Вот как?

- Да, вот именно.

Она говорила почти дерзко, но бледные щеки начал заливать румянец.

- Знаешь, такого типа вещи всегда случались с моим ротным сержантом. Террел приподнялся на локте и взял стакан. Всякий раз, когда он получал отпуск, поселялся в отеле и был уже готов постельным подвигам, раздавался такой стук в дверь. Это была девушка, понимаешь? Она его приметила в вестибюле. Ну что ему было делать? Она бы не приняла его "нет"! На следующее утро она говорила ему, что никогда прежде не знала, что такое любовь. Это случалось с ним всякий раз, когда ему давали увольнение.

- Пожалуйста, замолкни!

- Но никто никогда ему не верил. Теперь, я полагаю, никто не поверит мне.

Она начала подниматься, но он схватил её за руку.

- Ну ладно, это не смешно. Почему ты хочешь остаться? Нежность к раненому воину? Что-то вроде этого?

- Не знаю... Я не умею это выразить.

Она взглянула на него, и в свете ночника блеснули слезы.

- Ты заставил меня почувствовать себя бесполезной дешевкой, вот и все. Я хотела хоть что-то сделать... - она опустила голову. - Не нужно, извини.

- Очень благородный порыв, - протянул он, странно тронутый и благодарный, и почувствовал себя неловко. - Не хочешь выпить или сигарету?

Она снова покачала головой.

- Нет, мне пора идти.

- Глупо звучит, но со мной впервые случается что-то подобное..

- В этом твоя ошибка. Ты не подпускаешь к себе людей своей... ну, я не знаю... язвительностью, что ли, или манерой разговора... Во всяком случае, я это чувствую.

Он чувствовал себя невероятно ответственным за её печали.

- Извини, - сказал он. - Прости за то, что я тебя не подпускал, не давал сказать, что ты хотела. - Террел отставил стакан и взял её руку. Он не хотел причинять ей новую боль, но не мог найти слов, чтобы выразить свои чувства. - Не могли бы мы позабыть все плохое?

- Ты на это способен?

Он коснулся её щеки, потом нежной шеи. Когда она повернулась и неуверено ему улыбнулась, Террел почувствовал себя немного смущенным и вздохнул.

- Попытаемся...

Много позже его разбудил звонок телефона. Он приподнялся на локте и включил ночник. В комнате было темно, но мягкий серый рассвет уже пробивался сквозь шторы.

- Мистер Террел?

- Правильно.

- Минутку, вас вызывает Бич-Сити.

Террел спустил ноги с кровати и закурил. Потом оглянулся через плечо и увидел, что Конни с сонной улыбкой следит за ним.

- Извини, - сказал он.

- А мне снился такой дивный сон.

- Закрой глаза и продолжи с того места, где остановилась. Еще рано.

- Все в порядке.

- Все в порядке? Что-то холодновато звучит.

- Мне хорошо. Чудесно, - она вжала в подушку лицо, такое маленькое и бледное в обрамлении взъерошенных светлых волос. Террел нежно коснулся её щеки тыльной стороной ладони.

- Ты прекрасно выглядишь.

- И чувствую себя тоже прекрасно.

В трубке щелкнуло и знакомый голос спросил:

- Сэм? Сэм Террел? Это Тим Моран, Бич-Сити. Отдел по расследованию убийств. Извини за такую рань.

- Неважно. Что случилось?

- Помнишь маленького копа, который здесь застрелился? Колана? Я думаю, он не застрелился. Пока не хочу говорить больше, но если приедешь, я тебе все сообщу.

- Сейчас ничего не ходит. Я смогу добраться только часа через два.

- Отлично. Я позвонил тебе, потому что ваша полиция отмахнулась. Им хочется, чтобы это числилось самоубийством.

- С кем ты говорил?

- С полицейским по имени Станко. Он капитан в участке Колана.

- Все сходится. Увидимся через два часа, Тим. И спасибо.

Террел положил трубку и сказал:

- Мне пора бриться и ехать. Ты постарайся уснуть.

- Ты должен ехать?

- Да, это важно.

Она села, улыбаясь, и прижалась щекой к его руке.

- Я хотела тебе помочь. А получилось по-другому.

- Получилось гораздо больше. Я расскажу тебе, когда вернусь. В нежных подробностях.

Террел принял душ и побрился меньше, чем за три минуты, зато гораздо больше времени потратил на ремонт рубцов на подбородке. Когда он вышел из ванной, в комнате приятно пахло кофе, из кухни доносился стук высоких каблучков. Он покачал головой и начал одеваться, но не смог сдержать улыбку. Проведенные с ней часы его просто ошеломили; он чувствовал себя очень счастливым и в то же время жутко по-дурацки.

- На омлет не было времени, - сказала она при его появлении в кухне. Я просто поджарила тосты. Ладно?

- Просто прекрасно.

На ней была его рубашка, туго перепоясанная в талии, его галстук она использовала как ленту. Террел чувствовал себя необычно смущенным. Он хотел поцеловать её, но по какой причине посчитал это неправильным. Между ними чувствовалась какая-то напряженность.

- Кофе пахнет изумительно.

Она поставила перед ним чашку кофе и тарелку, которую предварительно согрела в духовке.

- Когда ты вернешься?

- До обеда, по крайне мере до коктейля. Ты со мной выпьешь коктейль?

- Да, хотелось бы, - она села и очень просто сказала: - Я хочу помочь тебе. Хочу рассказать, что случилось той ночью у Эден.

- Больше ты не боишься?

- Нет, боюсь.

- Но хочешь присоединиться к святому делу?

- Я просто хочу быть на твоей стороне, и все. - Казалось, он её озадачил. - А люди так и присоединяются к святому делу, да?

Он помолчал, глядя на нее, потом сказал:

- Кто нибудь знает, что ты вчера пришла сюда?

- Не думаю. А что?

- Послушай меня: если я позволю тебе помочь, ты пообещаешь мне, что не высунешь носа из квартиры? Будешь держать дверь на замке, пока я не вернусь? И никого не впустишь, хоть самого архангела Гавриила?

- Да, обещаю.

Она улыбнулась, и неловкость между ними вдруг исчезла. Он беспокоился за нее, и это делало ещё важнее то, что случилось между ними.

- Ты в команде, - сказал он, гладя её по голове.

- В ту ночь в квартиру приходил Айк Селлерс. Хотел, чтобы Эден кое-что для него сделала.

- Что именно?

- Подставила мистера Колдуэла.

- Ты уверена?

- Я была в спальне. И слышала.

Террел опустил глаза на её маленькую крепкую руку.

- Эта нежная розовая штучка перевернет этот город. А теперь расскажи мне все с самого начала. Так, как ты слышала. Я налью кофе.

16

Было девять часов, когда Террел въехал на автостоянку, отведенную для полиции и прессы у суда Бич-Сити. Ярко сияло солнце, но ветер с океана пронизывал насквозь, когда он поднимался по широким мраморным ступеням. Он уже передал рассказ Конни Каршу - тот был готов для печати. Ему нужна была информация Тима Морана, но занимало его совсем другое: все, зачем и как был подставлен Колдуэл, все махинации вокруг Совета по парковкам - все это соединило в единое целое свидетельство Конни.

Террел прошел в офис Морана на втором этаже. Детектив сидел за столом с полной пепельницей и батареей пустых картонных стаканов из-под кофе у локтя. У Морана были закатаны рукава, развязан галстук и расстегнут воротник, и он казался серым от усталости. Но в узких глазах сверкал огонек охотничьего азарта.

- Ну, ты неплохо провел время, - сказал он, закладывая руки за голову и откидываясь в кресле. - Знаешь, я устал как черт. Садись, Сэм. Я скажу тебе, что у меня есть. А потом, думаю, ты тоже сможешь кое-что мне рассказать. Это справедливо?

- Конечно.

Моран взял со стола глянцевый снимок и передал Террелу.