Первым делом самолёты - Лада Шведова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тома стрельнула взглядом в Марину и сказала:
– Как-то ты слишком заморочилась на его девственности.
– Думаешь?
– Он же не барышня из девятнадцатого века. Уверена, переживет весь этот эпик. И почему ты вообще решила, что тебе захочется раствориться в закате? Девственник – это не приговор, он быстро всему научится.
– Звучишь как специалист, – поддела Ветрова подругу. – Неужели Исаев…
– Угу, с его-то репутацией!
До встречи с Томой Эдик любил погулять, это правда. В частности, встречался какое-то время с их одногруппницей Катькой, да еще много с кем. Но потом как отрезало – влюбился. Тома поначалу сильно переживала по поводу слухов, но потом успокоилась, а сейчас и вовсе об этом шутила.
– Дело вообще в другом, – уверенно продолжила Юля. – В том, что рано или поздно я свалю в закат. Я всегда так делаю. Потому что в любых отношениях приходит время выбора… и мне еще ни разу не захотелось выбрать парня. И не захочется, я точно знаю. Я всегда выберу полеты, карьеру и свое будущее.
– Почему обязательно надо делать выбор?
– Потому что так получается. Всегда.
– Серега не заставлял тебя выбирать, – осторожно напомнила Тома.
– Да, но он меня не поддерживал и стал грузом на шее. И я решила, что время, потраченное на него, того не стоит, и лучше его направить на что-то более полезное. Поэтому выбор был, и я выбрала. Как только личная жизнь становится мне в тягость, я легко от нее избавляюсь и сделаю так снова без малейших колебаний.
Лишь бы не зависнуть с каким-то козлом, как это случилось с ее матерью.
– Просто ты не влюблялась по-настоящему, – уверенно сказала Марина.
– Возможно, и не хочу.
– Возможно, поэтому ты избегаешь своего первокурсника – боишься, что с ним это случится. И выбор придется сделать другой. В его пользу.
– Возможно, ты слишком проницательна, Белова.
– Возможно, тут не надо быть проницательной – все на поверхности.
– Возможно, надо перестать говорить «возможно» и пойти сварить кофе, – вклинилась Тома, вставая на ноги и собирая пустые чашки. – Без меня ничего интересного не обсуждать – это приказ!
Она ушла, оставив Юльку с Мариной ковырять торт.
– На месте Руслана мне бы не хотелось, чтобы ты… ну, знаешь, думала только о том, что он никогда ни с кем не был. Я встречала парней, которые, едва узнавая, что я… как Руслан, сразу шли на попятную. Словно я прокаженная, понимаешь? Словно если ты не переспала с кем-то до двадцати, то уже никому не понадобишься. Что ты фригидная, страшная и так далее.
– Тебе просто одни козлы попадались, – уверенно ответила Юля.
А еще Марина была из тех девушек, перед кем тушевались все. Даже видавшие виды преподы с репутацией отбитых на голову тиранов ее побаивались и предпочитали отступать. Было в ней что-то такое… серьезное, строгое и пугающее. То, как идеально она всегда выглядела, какими отточенными и аристократичными были ее движения, насколько уверенно звучала каждая произнесенная фраза. Она даже брови поднимала на свой лад – так, что сразу хотелось спрятаться, попутно выискивая за собой совершенные грехи и обмирая от стыда за каждый из них.
Поэтому тот факт, что парни от нее разбегались… удивлял и был логичным одновременно. С одной стороны, все предсказуемо, никому не нравятся испытания, но вот с другой, более приземленной, Марина была красоткой. Рыжая, кудрявая, высокая и тонкая, она походила на Мериду из «Храброй сердцем», и только ленивый не сравнивал Белову с непокорной принцессой. Но ее красота как будто отпугивала, а не притягивала, потому что к ней прилагалась непростая личность. Для большинства парней это почему-то было минусом – слишком сложно, слишком напряжно и так далее.
Когда-то Юля и сама не знала, как с Мариной общаться. Они бы вряд ли смогли подружиться, не объедини их Тома с ее способностью найти общий язык с кем угодно. Целый год она упорно держалась меж двух огней и вечно мирила совсем не понимающих друг друга Марину и Юлю. А потом… все образовалось. Они обе повзрослели, сблизились.
Сейчас Юля не представляла себя без подруг, потому что в моменты падения в темноту они были рядом. Когда она отталкивала людей и тонула в переживаниях о будущем, Тома звонила ей каждый день и вытаскивала в люди, а Марина приходила в общагу и читала лекции о глажке форменных рубашек. Последнее с Юлей работало даже больше, потому что было смешно. Кажется, ее всегда смешили странные вещи.
– Не козлы мне попадались, а трусы, – безапелляционно заявила Белова. – Козлы как раз бы сделали все то, что ты сказала: наобещали золотых гор и свалили на все четыре стороны. А трусы… трусят. И спасибо им за это. Пусть уж лучше бегут, – хмыкнула она, но быстро посерьезнела: – А ты не беги, Юль. Если он нравится тебе так сильно, как мне это видится, то не беги. Позволь себе полюбить, что в этом ужасного? И почему все обязательно упрется в этот твой выбор?!
– Он просто… так часто ставит меня в тупик.
– Значит, теперь твоя очередь. Напиши ему.
– Что?
– Сообщение, Ветрова. Напиши ему сообщение.
– Не хочу, – уперлась Юлька. – Я еще ничего с ним не решила! А бесцельно ходить вокруг друг друга… что тут приятного? Это мучение и трата времени, а я своим слишком дорожу. У меня вон скоро тренажеры начнутся, а инструктор там, говорят, зверь… а значит, я буду страдать.
– Я согласна с Мариной – напиши Руслану. – Тома появилась в гостиной с новой порцией ароматного кофе. – Ты и так ходишь вокруг этого парня, Юль. Потому что он слишком тебе нравится, чтобы ты его забыла. А это значит… значит, нечего тут решать – действуй!
И под взглядами подруг Ветрова достала телефон.
Глава 23
Первым делом весна
Юля так Руслану и не написала – не придумала ничего стоящего.
Девчонки в этом плане не слишком помогли, хотя и накидали столько идей, что Ветрова устала смеяться, а выпитый кофе едва не пошел носом. Но, понятное дело, не все гениальные мысли стоит вываливать в сообщениях малознакомому человеку – не поймет же. Решит, что Юлька чокнутая, и правильно сделает.
Вместо этого она настроилась зайти к нему и поговорить с глазу на глаз. А что? Третья общага как раз по дороге,
