Измена: B-52 (СИ) - Тес Ария

- Серьезно. Ты завис? Настолько?

- Она очень милая…

- Да ну?

- Серьезно. Прикинь, отказалась со мной встречаться.

- Ну я ее теперь уважаю гораздо больше, умная значит.

- Это да, но причина в другом. Она принципиальная.

- Принципиально не встречается с идиотами?

- С женатыми.

- А-га.

- А-га, - передразниваю брата, улыбаюсь и делаю еще один глоток воды, а Юра не выдерживает.

- Прости, а с каких пор ты женат?

- Она Ольгу видела, ей сказали, что она — моя жена.

- Слава богу уже нет.

- Юра… - предупреждаю тихо, но брат будто не слышит, усмехается.

- И ты ее не переубедил, почему? Это какие-то брачные, старперские игрища?

- Хотел проверить.

- Проверить значит?

- Я ей нравлюсь, знаю это, да и она не отрицает. Отказалась быть со мной, когда услышала про Ольгу, и мне было интересно: это просто игра или она действительно в это верит.

- И?

- Цветы ей подарил — вернула. И точку поставила. Она серьезно…

- Честная значит? Неужели тебе попался кто-тот нормальный? Не то, что эта сука…

- Юра!

Обрубаю его резко и сразу так, что брат на миг замирает, но потом отступает. Примирительно поднимает ладони и тихо так говорит:

- Прости, я не хотел. Думал, что ее уже можно…

- Ее никогда не будет «можно». Оля — мать моего ребенка.

- Ох эти твои принципы. Знаешь, после того, что она сделала, сука — это даже ласково.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Малой, завязывай.

- Ладно-ладно, извини. Но я все равно буду звать ее Медузой Горгоной! И как только твоя мышка камнем не стала!

Ну никак этого гаденыша не успокоить, да я и пытаться не буду. Тихо смеюсь, потом мотаю головой и устало указываю на дверь.

- Иди к Лене, пусть оформит тебя, потом форму получишь.

- Надеюсь, что ты меня на заготовки не поставишь?

- Если не прекратишь меня бесить, месяц только и будешь, что картошку чистить.

Брат закатывает глаза, но счастливый, как в детстве, открывает дверь. Рад он вернуться на кухню, как ни крути, сколько бы не отпирался, иногда профессия — это не наш выбор, а призвание.

- Малой, еще кое что.

- М?

- Никому не слова.

- О чем ты?

- О… B-52.

- Охохо… - начинает хихикать, как дурак, - Шифр? Я в восторге! Мы что умерли и попали в «Код да Винчи»?

- Юр, я серьезно, - улыбаюсь сам от очередной его глупой шутки, а брат неожиданно мягко кивает.

То ли остроты кончились, то ли видит он что-то, чего я пока не понял, не знаю.

- Я — могила, брат.

В этот момент дверь на кухню резко открывается и в помещение пулей влетает Марина. Она какая-то…даже не расстроенная, а будто на грани истерики, проносится мимо, вся сжалась, и это меня дико подкидывает. Я резко встаю, слежу за ней взглядом, а Юра тут то и не выдерживает. Тихо так острит…

- Прежде чем шифроваться, пересмотри хотя бы «Двенадцать мгновений весны». У тебя все на лице написано…

Я ему не отвечаю, да и нечего мне тут сказать — сам знаю. Единственное, что не понятно, когда это произошло? Когда я так глупо и сильно на ней подвис? Иду ведь следом, как пес, и волнуюсь также, когда не нахожу ее на скамейке. Марину, как ветром сдуло. Уйти она не могла, вещи то не брала, значит где-то здесь. Осматриваюсь — ничего. Ни намека на маленькую фигуру. Точно мышка — сбежала, будто в норку юркнула. Сравнение меня забавляет, а когда я делаю пару шагов к середине двора, и волнение отпускает: Марина сидит на корточках у стены за моей машиной. Прячется. И плачет?

Подхожу ближе, она резко поднимает глаза, потом тут же их опускает. Ошибся. Не плачет, но очень расстроена, как ребенок, от чего я улыбаюсь и останавливаюсь рядом, подперев стену плечом.

- Я сейчас приду, мне минута нужна… - шепчет, а я вздыхаю.

Господи, ну горе ты луковое, что опять случилось? Забавляет меня это, конечно, но я снова волнуюсь. Такое странное чувство просыпается, необъяснимое что-то. Я его даже сформулировать до конца не могу, разве что…не хочу, чтобы она переживала. Вообще никогда. Поэтому присаживаюсь рядом и достаю пачку сигарет. Если ты уж рыдать вздумала, то точно не будешь в одиночестве. Но она не рыдает, нет, всего лишь смотрит в землю и хмурится. Держится. Я вижу, что ее что-то сильно расстроило, но она не хочет выглядеть слабой, давить на жалость или использовать свои слезы. Олю, например, хлебом не корми — дай притворно порыдать, чтобы получить все, что она хочет. Нет, Марина не такая.

Я протягиваю ей пачку с сигаретами, она медлит, но берет. Курит? Не замечал. Хотя может сейчас ей это нужно? Протягиваю зажигалку, а Марина мотает головой.

- Я давно бросила.

Очень хочется засмеяться, но я держусь. Пару мгновений даю себе на успокоение, но потом вижу — ей не до шуток действительно. Что-то случилось.

- Что случилось?

- Она снова пришла.

Сначала не понимаю: кто? Оля что ли? А Марина жестко так спускает меня с небес на землю одной простой поправкой.

- На этот раз с ним.

Понятно. Муженек бывший. Чертов ублюдок. Я его никогда не видел, но ненавижу. В основном потому что он в ней чувства вызывает. Любит до сих пор? Прижимаюсь спиной к стене и откидываю голову назад, затягиваюсь, а она шепчет.

- Я думала, что точку поставила, а когда увидела, снова взорвалось что-то…

- Ты его любишь?

Да что ты творишь, Давыдов?! Не спрашивай этого! Ты не хочешь слышать ответа! А сказанного не воротишь. Марина медлит, вот сейчас окончательно опустит меня вниз, но она и здесь меня удивляет.

- Я не знаю.

- Не знаешь?

- Я думала всегда, что это будет жутко больно — узнать о его измене, увидеть тем более, но…Если честно, я уже год знаю.

Знает?! Эээ…и какого тогда ты так тянула?! Хочется ее встряхнуть, а держусь. Ей это не нужно сейчас — все мои эмоции переживать, — ей нужно спокойное место. Мне ли не знать, черт возьми…

-…Ну не то, чтобы знаю…

- Ты меня запутала.

- Я догадывалась, - слегка улыбается, а потом смотрит мне в глаза и жмет плечами, - Но мне было очень сложно в это поверить. Саша он…мне казалось всегда, что он со мной так не поступит. Я ведь его очень любила, правда, Стас. Всегда была рядом с ним. У него не было денег? Я его поддерживала, помогала, у мамы в долг брала. Я всегда была на его стороне…Знаешь, я только с ним была. Не предавала его никогда, даже в мыслях, и он обещал мне тоже самое. Он обещал, что расстанется со мной, если у него кто-то появится, что не будет обманывать, а…а в итоге так.

- Мужчины никогда не уходят от таких, как ты, Марин.

- Дур?

- Не то чтобы…

- Но да.

- Ты не дура, малышка, просто доверилась не тому человеку…

- Ну когда мы начинали так не казалось, - тихо говорит, быстро вытирая слезу, а сама сигарету в руках крутит, - Он меня любил очень. Я знаю, так было когда-то, поэтому когда это кончилось — я сразу почувствовала разницу, но…Мне страшно было. Я только сейчас осознала до конца: он мне изменил. До этого момента, я не понимала…как стена стояла.

- Ты десять лет с ним провела, ничего удивительного нет.

- Знаю, но теперь вспоминаю, каждый раз, когда он мне врал и…Я вижу все четко наконец-то, и это…больно. Даже не так…я просто не понимаю, за что?

- Ни за что. Он о тебе в тот момент не думал, поверь.

- Наверно…Нет.

- Что нет?

- Наверно я его больше не люблю, просто мне обидно, и видеть их вместе очень сложно. Потому что я чувствую себя…унизительно это, понимаешь?

- Понимаю, мышка.

- Не называй меня так… - вздыхает, но потом улыбается и снова смотрит на меня, - Дурак ты, Давыдов.

Совершенно точно, мышка. Я — дурак. И мне хочется исправить свою глупость прямо сейчас, но она уже встает, потом поправляет юбку и отдает мне сигарету.

- Моя минута кончилась.

- Ты можешь не выходить в зал.

- Нет. Я пойду и обслужу их, потому что я не могу прятаться вечно. И не хочу.