Слонодёмия - Илья Панкратов

– Ребята, какие-то чудеса в чашке. Пропадают ложки.

– Глупости! Сочиняешь, как всегда, – фыркнул Дёма и направился к младшему Тыквину, чтобы проверить.

Он тоже любил придумать что-то невероятное, но такого неисправимого фантазёра, как Тямба, не встречал. Бутяма же больше занимали свежие рогалики с шоколадным кремом.

– Давай ещё одну ложку бросим, – услышал Бутям.

– Давай!

– Ого! А ещё одну?

– Давай ещё одну!

– Ой!

Бутям решил взглянуть, что всё-таки происходит, и подошёл к друзьям.

– Смотри, бросаем ложку – и она пропадает! – сказал Тямба.

– Ну-ну, – протянул Бутям. – Чего ещё расскажешь?

Ложка и не думала исчезать. Ложки вообще не умеют думать, как, впрочем, и исчезать.

– Но все остальные ложки пропали!

Вернулся папаша Хом:

– Что тут у вас происходит? Где все ложки, я не пойму, а?!

Пришлось обо всём ему подробно доложить. Хорошо, что папаша Хом позавтракал и был в прекрасном расположении духа, несмотря на умывальные приключения.

– Хм, конечно, странно. А ну-ка, притащи сюда другой стакан.

Тямба выполнил его просьбу. Но видимо, не вполне точно.

– Да не пустой! Чай туда налей! Попробую повторить ваш трюк.

Тыквин-старший опустил в чай оставшуюся ложку, и та исчезла.

– Теперь понятно. Опять из-за нашего рогатого друга происходят чудеса.

Папаша Хом объяснил: когда сахар растворяется, его не видно. Молекулы сахара смешиваются с молекулами воды. Если воду вылить из чашки, то сахар выплеснется вместе с ней. Утром оба Тыквина, старший и младший, тоже растворились, когда мылись в душе, и утекли в канаву по сливной трубе. Теперь все ложки исчезли в этом стакане. Но размешать сколько угодно ложек в одной посудине нельзя. Если положить в чай очень много сахара, растворится только часть. Остаток будет на дне, что бы вы ни делали. Такой раствор называется «насыщенный».

В стакане, который папаша Хом держит в лапах, насыщенный раствор ложек. Если положить туда ещё одну, она не сможет раствориться.

– Как нам быть без ложек? – спросил Тямба.

– Очень просто! – ответил старый хомяк. – Эй, ты, лоботряс!

– Что?!

– Надо же, все трое откликнулись! Хотя обращался я в основном к Дёме, – не слишком дружелюбно произнёс папаша Хом. – Надеюсь, ты успел позавтракать и сможешь спокойно отправиться гулять. А я тем временем и помоюсь, и ложки верну. Все фокусы закончатся, когда ты отойдёшь подальше! Правда?

– Да-да, конечно, папаша Хом! Не будем вам мешать! Спасибо за угощение! – С этими словами Дёма и Бутям покинули дом Тыквиных.

«Не так уж сложно быть вежливым, – думал Дёма, откланиваясь. – Особенно когда боишься кого-нибудь разозлить».

Через минуту выбежал и Тямба:

– Раз помыться не удалось, значит сегодня неудачный день для мытья.

– Точно, – поддержал Дёма.

– Дёма, пойдём! Тямба – ты тоже! Двинем к Быстрореку, там отличная поляна, – предложил Бутям. – Большие лужи, наверное, высохли.

– Опасаюсь я зубастого типа. Вдруг он туда зайдёт? – промямлил Тямба.

– Нам не страшен серый волк! – заявил Дёма. – Я точно знаю: его там не будет.

Хомячки недоверчиво покосились на рогатого малыша, но промолчали.

Разношёрстная троица отправилась в путь. Тот, кто видел их вместе, подтвердит: шерсть и правда у всех разная. Дёма – рыжий, Бутям – серо-коричневый, Тямба – серый (возможно, из-за того, что не любит мыться). По росту тоже все отличаются. Долговязый Тямба забавно смотрелся рядом с упитанным Бутямом и коротышкой Дёмой.

Друзья приближались к поляне. Тямба забежал вперёд и, пятясь, увлечённо рассказывал почти правдивую историю. Неожиданно он закричал и пропал, будто провалился! Бутям и Дёма кинулись к Тямбе, но не обнаружили ничего, кроме большой лужи.

– Ну и ладно! Высохнет в два счёта, – послышалось бормотание.

– Я и говорю… – как ни в чём не бывало продолжал Тыквин-младший.

Дёма и Бутям оглядывались по сторонам, но Тямбы не видели.

– Эй! Вы что-то потеряли?

– Мы потеряли тебя! Ты где? – сердито спросил Бутям.

– Тут! Рядом с вами.

– Да где же? Вижу только лужу!

– Я в ней и стою! День чистоты явно не сегодня.

– А ну-ка! Хочу посмотреть на твою чудо-лужу! – воскликнул Дёма.

Он шагнул в воду и… исчез.

– Эй-эй, подождите! – закричал Бутям.

Хомячок тоже зашлёпал по жиже, но ничего не произошло.

– А я тебя вижу!

– Я тебя тоже! – Это перекликались Тямба с Дёмой.

Бутям оглянулся, шагнул в сторону, потом подпрыгнул. Брызги разлетелись, а мокрый хомячок остался стоять по щиколотку в воде.

– Слушай, Бутям! – сказала лужа голосом Дёмы. – Наверное, мы растворились. Как ложки в чае! Или мыло в душе!

– А почему я не растворяюсь?

– Наверное, сейчас здесь насыщенный раствор нас! Больше никто не может раствориться!

– Думаю, со стороны всё это могло бы показаться очень странным, – заметил Бутям.

– А кажется очень глупым, аллё! Стоишь в луже. Разговариваешь сам с собой. Ничего не замечаешь, – услышал хомячок грубый голос.

Пока друзья разбирались кто, где и почему, к луже подкрался Серволк. Хищник, безусловно, был прав: не следовало забывать об опасности.

– Хорошая п-погодка, не п-правда ли? – продрожал Бутям.

– Ага! Люблю греться на солнышке. И подзакусить тоже недурно. Грязный ты какой! Ну да ладно, авось и так вкусный.

Серволк обходил лужу, пристально глядя на Бутяма. Хомячок поворачивался вокруг своей оси и тоже не сводил с волка глаз. Один круг, второй. Серволк уже приготовился к прыжку, Бутям зажмурился и… Ничего страшного не произошло. Хомячок услышал плеск воды и ругательства Серволка. Потом открыл глаза.

– Что, съел? – закричал обрадованный Дёма.

– Не съел, – растерянно пробормотал Бутям.

– Почему так получилось? – недоумевал Тямба.

– Сегодня все приключения связаны с растворами! – объяснил демон Максвелла. – Лужа нагрелась, а в тёплой воде растворяется больше хомячков. В горячем чае сахар тает лучше, чем в холодном.

– Ты же сказал, что волка не будет, – не унимался Тямба.

– Я думал, он… он будет сидеть в норе. Чего пристал с глупыми вопросами! – огрызнулся Дёма.

Тем временем Серволк бегал вокруг лужи, черпал лапами, но не мог никого схватить.

«Собственными глазами видел этого неуловимого хомячка! И его друзья где-то тут спрятались. Узнаю́ их писклявые голоса!»

Волчище схватил сучковатую палку и ударил по поверхности лужи.

Плямс, плюх, бултых! Никакого результата. Только испачкался.

– Ура, мы спасены! – обрадовался Дёма. – Палкой нас не вытащить из раствора. Хоть ты сито принеси!

– Не поймаешь, не найдёшь! – дразнились беглецы, почувствовав себя в полной безопасности.

– Правда? – вкрадчиво произнёс Серволк. – Что ж, поглядим. Летом лужи бы‑ы‑ыстро высыхают, только грязь остаётся. Лежите-лежите в луже-то!

Он растянулся неподалёку. Хоть и притворялся, что нежится на солнышке, но не выпускал из виду необычное укрытие друзей.

– А что? Посидим? Ему надоест, и он уйдёт, – прошептал Тямба. – Солнце светит, значит вода не остынет. Мы так и будем в растворе.

– В том-то и дело, что светит. Вода скоро испарится, и мы станем видны! – тоже шёпотом ответил Дёма. – Когда морская вода высыхает, остаётся только соль.

– Н-да, сели мы в лужу! Надо что-то придумать, время сейчас против нас!

Бутям не мог сидеть сложа лапы. Очень уж не хотелось в Серволчью пасть.

– Эй, ты, волосатый мешок костей! – окликнул Бутям.

Серволк никак не отреагировал. Неясно, услышал он или нет.

– Что, совсем обнаглел? Мы тебе покажем! Сейчас как уменьшим раза в два! Помнишь прошлую встречу?

– Помню-помню! – злорадно протянул волчище. – Но теперь-то дело другое. Ваш мелкий рогатый друг умеет показывать только один фокус зараз. И свой ход он уже сделал. Больно ловко вы спрятались в мутной воде. Я вас ловить не стану. Просто дождусь, пока вы не появитесь, и съем всех разом.

– Откуда он узнал, что изменяется только один закон? – удивлённо прошептал Бутям. – Наши надежды на спасение тают от такого солнца.

– Точнее, сохнут, – отозвался Дёма.

– Вот бы дождь пошёл! – вздохнул Тямба.

И дождь действительно пошёл! Это было похоже на чудо. Быстрорек будто задымился – от ручья белыми клубами повалил пар. В небе возникали кучевые облака. Молочные холмы на глазах превращались в свинцовые горы. Ливень начался так быстро, что никто не успел по-настоящему удивиться. Полянку буквально залило водой. Лужи увеличились и мутными струйками стекали в ручей.