Путь истины. Очерки о людях Церкви XIX–XX веков - Александр Иванович Яковлев

Архиепископ Иннокентий скончался 25 мая 1857 года в день Троицкой родительской субботы. Последними его словами были: «Господи, какой день!».

Сто сорок лет спустя, в декабре 1997 года, состоялось прославление Украинской Православной Церковью своего нового святого – святителя Иннокентия (Борисова).

Дивное чудо Оптиной

К началу XX века, решающему рубежу в новейшей истории России, в стране имелось немало монашеских обителей, были лавры, в которых предметами почитания оставались древние намоленные иконы и где тысячи православных людей находили отраду и утешение. Но среди всех этих Божиих обителей особенную известность и почитание заслужила Оптина пустынь, в скиту которой в молитвенном подвиге жили старцы, сменяя один другого в служении Богу и людям.

Почему так произошло? Почему не самая древняя, не отмеченная чудотворными иконами, расположенная в глуши лесов монашеская обитель, не обладавшая величественными соборами и мощными стенами, стала одним из духовных центров Православной Руси?

Дух Божий дышит, где хочет. И как раз во внешней скромности Оптиной видится что-то очень важное, очень наше… Равно как и в разнообразном служении Оптинских иноков в период явного оскудения веры в народе русском дается пример того, что в мире сем можно жить по заповедям Божиим.

Оптина Введенская пустынь находилась в четырех верстах от Козельска в Калужской губернии, на правом берегу реки Жиздры, неширокого, но глубокого притока Оки, на опушке огромного густого бора. По преданию, ее основателем стал в XV веке свирепый разбойник, гроза дремучих лесов Опта. Но милосердие Божие взыскало его грешную душу, и жестокий предводитель головорезов превратился в отца и руководителя истинного иночества. Подробности его жизни не сохранились, но известно, что именно он основал Введенскую пустынь (монастырь, называвшийся пустынью по удаленности) и некоторые другие обители (96, с. 13–15).

За время своего пятивекового существования Оптина пустынь испытала немалые превратности: не раз ее разоряли литовцы и поляки, ее упраздняла в 1717 году и вновь восстанавливала в 1726 году церковная власть. К началу XIX века, когда многие православные обители в России, ранее отличавшиеся строгостью жизни и обилием благотворительных подвигов их насельников, изменились до неузнаваемости и по внешнему, и по внутреннему строю жизни, Оптина возрастала духовно. В древности пустынь не отличалась ни строгостью устава, ни численностью братии (редко превышавшей десять человек) и оставалась одной из сотен других. Но вдруг тихая монашеская обитель вышла из безвестности, расцвела и окрепла, встала в число первых обителей по строгости иноческой жизни, по обилию добродетельных подвигов братии. В середине XIX века в Оптиной по примеру древних обителей и Афона расцветает старчество, известное только в немногих русских монастырях.

В то время в пустыни имелось шесть каменных храмов: соборный в честь Введения во храм Богоматери, церковь в честь Казанской иконы Божией Матери, больничная церковь в честь Владимирской иконы Божией Матери, храм во имя преподобной Марии Египетской и святой праведной Анны, кладбищенская церковь во имя Всех святых и церковь во имя святого Амвросия Медиоланского. Обитель была известна источником, называемым Святым или Пафнутиевым; там имелись книжная лавка и книжный склад, гостиница для богомольцев, странноприимный дом, черепичный и свечной заводы. При Оптиной пустыне существовал Иоанно-Предтеченский скит, в котором имелось три храма: деревянный в честь собора Иоанна Предтечи, трапезный Казанский храм и храм во имя преподобного Иоанна Рыльского (130, с. 247).

Но в той же Калужской епархии имелась Тихонова пустынь, в Казанской епархии – Седмиезерная пустынь, так что до поры до времени Оптина оставалась одной из многих. С чего начался ее подъем?

В 1796 году на нее обратил внимание митрополит Московский и Калужский Платон (Левшин), поручивший архимандриту Макарию (Брюшкову) привести монастырь в порядок. Тот был связан со школой старца Паисия Величковского, с которым ранее состоял в переписке, и направил в пустынь монаха Авраамия, впоследствии ставшего ее настоятелем. Вскоре была образована самостоятельная Калужская епархия, но первый ее управитель – архиепископ Феофилакт (Русанов) пребывал в основном в Санкт-Петербурге. В 1819 году новый архиерей Филарет (Амфитеатров), только что рукоположенный в сан епископа, объезжал епархию, и Оптина приглянулась ему. Молитвенник по духу и образу жизни, епископ Филарет в 1821 году поддержал мысль о создании в глухом сосновом бору скита – части обители, в которой пребывают монахи-подвижники, ищущие безмолвия и уединения. Встал вопрос об устройстве скита.

В те времена в лесах вокруг пустыни жило немало вольных, независимых от церковного начальства пустынников, часто неведомо откуда пришедших. Оптинские монахи относились к ним неприязненно, называли «самочинниками» и сетовали, что к таким тянется немало народа. Владыка Филарет понимал, сколь разнообразны виды монашеского служения, часто погружавшие иноков в самую гущу суетной жизни, в мир дольний, в то время как православные люди тянулись за утешением и поучением к истовым молитвенникам, живущим преимущественно в мире горнем. Он решил привлечь к устройству скита именно пустынников.

В то время в соседней Смоленской губернии, в Рославльских лесах жили ученики знаменитого молдавского старца Паисия Величковского, возродившего в православной жизни опыт святоотеческой жизни и традиции старчества. Об этом стоит сказать подробнее.

Начиная с принятия христианства аскетический образ жизни – монашество – стал для верующего русского человека высочайшей целью, позволяющей преодолеть земные блуждания. Для верующих русский подвижник был святым, сияющим всеми христианскими добродетелями. Старчество стоит в тесной связи с историей монастырской жизни в России. Первоначально оно пришло с горы Афон и с XV века получило на Руси распространение благодаря творениям преподобного Нила Сорского и его учеников. Затем оно как бы уходит из монашеской жизни, но в XVIII веке возрождается усилиями старца Паисия Величковского.

Институт старчества есть очень старое явление в жизни Православной Церкви. Святые Василий Великий и Ефрем Сирин в IV веке в своих писаниях особенное внимание уделяют духовному руководству. «Действительное и совершенное послушание подчиненного руководителю, – писал святой Василий Великий, – выражается в том, чтобы после совета руководителя не только воздерживаться от всего неразумного, но и не делать ничего хорошего по собственной воле». Основатель монашества святой Антоний Великий в IV веке утверждал: «Люби своих духовных отцов больше, чем родителей, потому что они заботятся о том, чтобы привести тебя к Богу» (159, с. 378, 380).

Старец – один из старших монахов, прошедших тяжелый путь самоотречения от мира и взявший под свое духовное руководство молодых монахов и мирян. Свою задачу он видит прежде всего в руководстве и заботе о душах тех, кто не имеет духовного опыта, помогает им пройти через искушения и горести этой жизни. Незнакомым, приходящим к нему, он дает советы, утешает, наставляет. Старчество не есть иерархическая степень в