Тайна похищения генерала Кутепова - Клод Фелисье

Двое полицейских бережно подняли неподвижное тело генерала. Никому не пришло в голову освободить его от наручников.

— Приготовьте место для арестованных, — обратился сыщик к остальным полицейским, когда унесли генерала. — Я сам побуду с ним.

Брадлей был ошеломлен. Кое-что в манере и поведении полицейских показалось ему странным.

— Скажите ваше имя, — обратился он к сыщику. — Я должен знать, на кого жаловаться.

Незнакомец разразился смехом.

— Хоть вы и Брадлей, а все-таки идиот, — ответил он. — Я бы мог навеки освободить от вас мир в эту ночь, но мне некогда заниматься вами.

Брадлей побелел и в бешенстве потряс наручниками.

— Так это маскарад? Вы — бандиты с улицы Гренель?

— Если вас может утешить подобная мысль, то пусть мы будем бандиты.

И, иронически поклонившись, незнакомец вышел.

— Советую вам не поднимать шума, — сказал он на прощанье.

В громадном восьмиместном автомобиле на диванчик был уложен генерал. Над ним склонились две фигуры, не принимавшие участия в налете на Брадлея.

Маленький обезьяноподобный человек заботливо ощупывал генерала. Другой сосредоточенно следил за его движениями. В это время полицейские заняли места в машине, и она тронулась.

— Ну, что?

— Мне кажется, генерал умер, — ответил на вопрос Гельфанд. — Никакие силы не пробудят его от этого сна, товарищ Лурье. Брадлей переборщил хлороформом.

Гельфанд сообщил это так спокойно, точно дело касалось не человека.

— Брось шутить, Гельфанд. Неужели он подох?

— В лучшем виде. Уже холодеет.

Лурье в свою очередь ощупал тело. Генерал не подавал никаких признаков жизни.

— Вот так история! — вырвалось у чекиста. — Что же нам делать с ним?

Гельфанд пожал плечами.

— Выбросить. На что нам эта падаль?

Лурье наморщил лоб, точно решая сложнейшую задачу.

— Да, вы правы, — согласился он.

Шум автомобиля был услышан и в вилле Дегро. Компания сидела за ужином, и Дегро, впав в хорошее настроение, рассказывал какой-то эпизод из своей полной приключений жизни.

Посвистов первый уловил шум приближающегося мотора.

— Пожалуй, это снова катит наш таинственный англичанин, — сказал он.

О своей разведке в гостинице Жосселена Посвистов не обмолвился ни словом. Мысленно он сопоставил в связь появление автомобиля с Брадлеем и его таинственным пленником.

Дегро обеспокоился.

— Мне кажется, нужно узнать, в чем дело. Чересчур много таинственности вокруг, и мои нервы могут не выдержать.

Дорога проходила внизу у склона холма, на котором была расположена вилла. Чтобы увидеть автомобиль, достаточно было подойти к окнам гостиной.

Автомобиль промчался во мраке, словно сказочное огнедышащее чудовище, и исчез в направлении к кабачку Жосселена. Спустя минуту шум мотора затих. Посвистов был убежден, что машина остановилась у гостиницы.

— Как хотите, а я пойду посмотреть, — заявил он. — Мне не нравятся ни англичане в трактире, ни ночные путешественники.

— Я пойду с вами, — решил Дегро.

— Я тоже, — подхватила Марго.

— Ну, вам не стоит, дорогая, — остановил ее Посвистов. — Эта прогулка не для женщин. Ждите лучше нас.

Пока собрались и вышли из дому, прошло порядочно времени. Посвистов и Дегро не успели дойти до дороги, как загадочный автомобиль снова загудел поблизости. С возвышения, на котором стояли они, была видна дорога.

— Мы опоздали, — с сожалением в тоне сказал Посвистов. — Они уезжают.

— Черт с ними, пускай убираются, — проворчал Дегро.

Посвистов ускорил шаг. Дегро, ворча что-то под нос, еле поспевал за ним, спотыкаясь о неровности почвы.

Они подошли к дороге в тот момент, когда автомобиль поравнялся с виллой. Посвистов увлек Дегро в тень кустов. Предосторожность эта была излишней, так как трудно было бы разглядеть их из быстро мчавшейся машины.

Вдруг автомобиль замедлил ход и остановился в нескольких шагах от того места, где стояли Дегро и Посвистов. Полковник крепко стиснул руку своего спутника от волнения, вдруг охватившего его: он услышал русскую речь. Эффект, произведенный тем же обстоятельством на Дегро, был еще сильнее: он затрясся, как осиновый лист, — он узнал голос чекиста Лурье.

— Бросим его здесь, — донеслось из автомобиля. — Дальше везти не стоит. Скандала все равно не избежать, но прямых улик не будет.

— А Брадлей? — спросил другой голос, тоже знакомый Дегро.

— Этих молодцов и след простынет через час. И вряд ли кто-нибудь из них обмолвится хоть словом. Ну, живо за дело!

Несколько темных теней зашевелилось на дороге возле автомобиля. Видно было, что люди извлекают что-то тяжелое из машины.

— Куда положить? — спросил один из них.

— Отнесите в кусты у края дороги, — распорядился Лурье.

Услышав это, Дегро готов был бежать, но боязнь обнаружить свое присутствие пригвоздила его к месту. Посвистов слышал, как лязгнули от страха зубы его спутника.

Трое людей подняли темное тело, страшное в своей неподвижности, и понесли к кустам. Они не дали себе труда проникнуть в кусты, а сбросили труп под ними возле дороги.

— Одним белым коршуном меньше, — произнес грубый сиплый голос. Ему ответил чей-то смех.

— Ну, полно вам возиться, — крикнул из автомобиля Лурье. — Уж не вздумали ли вы служить панихиду над генералом?

Точно ледяная рука сжала сердце Посвистова. Все ушло куда-то, исчезло: и завывание холодного ветра, и мокрый липкий снег, ударявший в лицо… Черная пустота глянула в душу, а из нее родилась страшная догадка, заслонившая собою все:

«Генерал Кутепов… Вот кто был пленником Брадлея и кого каким-то образом перехватили у него большевики».

Тяжело застучала кровь в висках… Посвистов не слышал, как убрались эти люди, как укатила машина. Только прикосновение Дегро вернуло его к действительности.

Он одним прыжком пробился сквозь кусты к неподвижной ноше большевиков, сложенной у дороги.

— Эй, вы, скорее сюда! Дайте света!.. Ради Бога, света! — В голосе Посвистова звучало почти безумие. Дегро, весь дрожащий, подбежал к нему. Он вынул из кармана электрический фонарик, но пальцы не слушались, и он долго не мог справиться с кнопкой.

Наконец, луч света упал на тело под кустами. Посвистов вырвал из рук Дегро фонарик и направил его на лицо убитого.

Это был генерал Кутепов, хотя и обезображенный отсутствием бороды и усов. Посвистов узнал благородные черты хорошо знакомого лица — высокий лоб и застывшую на нем скорбную складку.

Буря горя, бешенства и отчаяния обрушилась на душу полковника. Из-под налета подлости, непроходимой пошлости и грязи эмигрантской жизни в нем заговорил прежний доблестный русский воин, не раз глядевший в глаза смерти вместе со своим генералом. Теперь генерал лежал мертвый у ног его — жертва коварства, темных интриг и… предательства.

Предательства.

Полковник, полный горести, покачал головой. Странным образом, точно раздвоившись, он видел перед собой жалкого дансера Посвистова, замешанного в это предательство, и качал головой, осуждая и презирая его.

— Предатель, — сквозь зубы выдавил он.

— Что же вы думаете делать? — спросил Дегро. Поведение Посвистова начинало нагонять на него невыносимый страх.

Посвистов взглянул на него, точно пробуждаясь от кошмара, и, овладев собой, сказал тихо, но жестко и властно:

— Помогите мне снести генерала к вам…

— Вы с ума сошли! — воскликнул Дегро, стуча зубами. — Это… погубит нас…

Одну минуту Посвистов думал.

— Мы похороним его, — решительно сказал он. — Снесем к вам в парк и похороним… предадим земле…

Эта мысль пришлась по вкусу Дегро. Труп генерала Кутепова, даже найденный возле его владения, причинил бы массу неприятностей: лучше всего было скрыть его.

— Тогда проделаем это скорее, — вдруг охваченный приливом деятельности, заторопился он.

Вдвоем они с трудом подняли тело генерала. Ощупью, борясь с ветром, продираясь сквозь кусты, перенесли они свою ношу в другую часть парка.

— Здесь, — сказал Дегро. — Тут будет земля помягче. Погодите, я сбегаю за лопатами.

На холме, где начали рыть яму для извести, лежало несколько заступов, оставленных рабочими. Захватив пару из них, Дегро вернулся к Посвистову.

Молча принялись за работу. Скрипели заступы, углубляясь в землю… Бесновался ветер, кидая мокрые снежинки…

Только под утро Дегро и Посвистов вернулись домой.

Марго пережила за это время тысячи беспокойств. Она ушла к себе в комнату, но не раздеваясь сидела у окна, ловя каждый звук, доносившийся извне. В каждом шорохе ей слышались шаги Посвистова.

Когда, наконец, она услышала в доме шаги мужчин, кинулась к ним навстречу. Бросилась к Посвистову и отшатнулась в ужасе: на нее глядело страшное, бледное, застывшее, точно камень, лицо любовника.