Пепел - Ники Сью

– Ну тогда беги, каблук, – заржал Раевский. В ответ я показал ему средний палец, однако все же пошел к Смирновой. Обещал ведь. Хотя, до сих пор не понимаю, зачем подписался под этими обещаниями.

***

Домой я прикатил почти в одиннадцать вечера и застал отца на кухне, наливающего себе выпивку. В последнее время он выглядел очень усталым, казалось, папа стареет не по дням, а по часам. Галстук небрежно свисал, волосы были немного растрепаны, черные мятые штаны прямого покроя уже висели на нем, как на манекене. После ухода матери старик перестал за собой ухаживать. Ушел с головой в работу, хотя и тогда он был в ней на сто процентов.

Кажется, я никогда не забуду тот день. Почему-то вернулся домой раньше, открыл дверь, переступил порог, и до меня сразу донеслись какие-то странные звуки. Ну я и прошмыгнул на кухню, а там мать на столе, а возле ее бедер левый мужик.

Мне, честно, не хотелось разрушать нашу и без того разрушенную семью. И тут мама со своим «пожалуйста», слезы в глазах, вид потерянной собачки. Я пообещал ничего не говорить отцу, но самого выворачивало от той тайны, что хранилась в моих воспоминаниях. И нет бы закончиться несчастьям, так еще и Рита со своим «ты мне больше не интересен».

Я чувствовал себя барахтающимся в воде ребенком, который нифига не умел плавать. Правда, никто почему-то не протянул руку помощи, не кинул спасательный жилет. Все проходили мимо, включая Марго.

В конечном итоге женщины уходят. Их нельзя прощать.

– Вернулся? – спросил отец, вырывая меня из воспоминаний. Мы жили в элитном районе, в новенькой девятиэтажке: панорамные окна, город как на ладони, большие светлые комнаты и дорогая мебель. Мать никогда не была в этой квартире, она даже не знает, где мы сейчас живем. Развод дался отцу непросто.

– Ты тоже сегодня рано, – сухо протянул я, наливая в стакан воду из графина.

– Иногда нужно ночевать дома.

– Иногда? – усмехнулся, заливая в себя содержимое стакана. Старик провел рукой по щетине и молча кивнул.

– В конце октября будет игра, может, освободишь для меня место в своем плотном графике, па?

– Игра? – переспросил отец, но скорее для галочки, чем из большого интереса. Он никогда не приходил на мои игры, как и мать. Я часто смотрел на трибуны с площадки, мне хотелось видеть там родного человека, но в рядах сидели только поклонники баскетбола и девчонки, что порой умело раздвигали ноги.

– Да, важная игра. Ты придешь?

– Не знаю, – старик закинул пятерню в короткие волосы – очередной жест, означающий, что он мыслями в работе, а не в семье. Хотя у нас и не было семьи… ни в будние дни, ни в праздничные.

– Понятно, – кивнул сам себе я. Разговоры тоже обычно не складывались, старик редко интересовался моими делами и достижениями. Он молчаливо возвращался домой, а я молчаливо запирался у себя в комнате. На нашей кухне давно не пахло приготовленной едой или душевными разговорами.

Деньги – не всегда хорошо. Я бы отдал многое, чтобы вернуться в детство и снова ощутить себя частью чего-то особенного.