Стихийный мир. Морской эмир - Сильвия Лайм
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— О богиня, Эвирон, ну что ты вечно такой долгий? — закатила глаза Анаханна и показательно откинулась назад на кресле, делая вид, что умирает от скуки. — Ну неужели нельзя быстрее? Магов двух стихий в Айреморе нет, вот ты и…
— Не перебивай! Что ты вечно такая вредная?! — взвизгнула рядом Кара, жена Эвирона.
Я потихоньку начала вникать в особые нюансы отношений в семье Тирреса и в их титулы. Похоже, «эмирисами» тут звали замужних родственниц эмира, а «эмиритами» — незамужних. А еще — они явно не стеснялись ругаться, как простые люди, что не могло не располагать меня к ним.
— Кара, Ханна! — возмущенно шикнула на них Мальва, сидя так ровно, словно рыбу-пилу проглотила. — Тирр, ну хоть ты повлияй на своих кузин.
— Не обращай внимания, — улыбнулся эмир и подмигнул сестре. — Может, они вообще подерутся, вот забавно будет. Давно хотел узнать, кто из них сильнее.
— Конечно, я! — хмыкнула Анаханна, пожав узкими, но довольно жилистыми плечиками.
— Я тоже ставлю на Ханну! — оживилась слева от меня Латимерия, о которой я уже успела позабыть, так тихо она сидела. А ведь девушка расположилась в полуметре от меня!
Впрочем, это было даже хорошо. Латимерия, по крайней мере, мне явно симпатизировала, в отличие от остальных.
— Вот еще, да я тебя с четырех лет во всех чаросостязаниях побеждала! — воскликнула крайне оскорбленная Кара, резко переставшая жаться к мужу.
— Вот в четыре и побеждала. А теперь все, уху из тебя сделаю! Хоть с магией, хоть без, — хмыкнула Анаханна.
— Уху можно сделать только из тебя, барабулька ты костлявая!
Кара вскочила со своего места, а вслед за ней выплыла из кресла и Анаханна. Но та быстрее оказалась на более высоком уровне благодаря своему хвосту и теперь грозно нависала над сестрой.
— Девочки, прекратите, — устало произнес Эвирон, явно наблюдая это все не в первый раз. — Я так никогда не расскажу нашей гостье ничего интересного…
И мне подумалось, что он очень даже прав. Если я собиралась услышать за этим столом какие-нибудь морские секреты, то явно просчиталась.
Однако следующий момент заставил меня передумать.
— Нечего тебе там и рассказывать, — фыркнула Анаханна, — если бы Великое сердце Айреморы было живо, то не потребовалась бы тебе никакая помощь этого безмозглого чаротвердника, как его там звали…
— Ханна!!! — воскликнула Мальва, вскочив на ноги. — Закрой рот немедленно. Что ты такое говоришь?
Я думала, что боевая русалка начнет возмущаться. Снова. Но она внезапно стушевалась. Словно сказала что-то очень-очень лишнее.
То есть тут что-то скрывают именно от меня?..
— Что там с Сердцем Айреморы? — тут же переспросила я, ухватившись за брошенную случайно фразу, и повернулась к Тирресу.
Он не улыбался, пристально глядя на кусающую губы Анаханну.
Мальва ненатурально улыбнулась, проговорив:
— Все в порядке. Наша младшая эмирита, похоже, перебрала с аламорфой. И с винными устрицами.
Латимерия слева от меня хихикнула и махнула рукой, явно пытаясь меня успокоить. Но так ничего и не сказала.
Тиррес медленно повернул ко мне голову. На его лицо наползала привычная расслабленная улыбка. Он коснулся костяшками пальцев моей щеки и мягко проговорил:
— Всему свое время, ягодка. Сердце Айреморы не может умереть, иначе погибнет все живое в море от побережья Огненной луны до Клыкастых утесов. Тысячи километров воды, водорослей, животных и русалочьего народа.
— Но… — пробормотала я. Однако договорить не смогла.
— Не стоит слушать всякие пьяные бредни, — пожала плечами Кара, схватила со стола что-то маленькое в цветастой раковине и тоже, приложив ко рту, высосала содержимое. Похоже, это и были те самые винные устрицы. Их тоже есть не стоило.
А я вдруг резко разозлилась.
Ну ясно же, что они лгали! Прямо вот так — в глаза.
— Прошу прощения, мне нужно проветриться, — выдохнула я сквозь зубы волну горячей воды. Неприятно, непривычно.
При слове «проветриться» у нескольких присутствующих брови заползли на лоб, но я уже не смотрела. Выскользнула из кресла Тирреса, ловко вывернувшись, когда он попытался схватить меня за руку. И ринулась вперед.
Казалось, меня подгоняла сама вода. В один миг под ребрами стало тепло, я перестала ощущать прохладу моря, волны сделались будто бы родными, а затем ощущение окружающей воды вовсе исчезло. Оно стало как… воздух.
— Саша! — доносилось в спину несколько голосов.
А я двигалась все быстрее и быстрее. Поток нес меня вперед словно по волшебству. А, впрочем, не словно. Я чувствовала, как покалывает кончики пальцев, все отчетливей ощущала магию, которая просыпалась внутри меня и активно отвечала моим желаниям — убраться отсюда поскорее.
Я больше не была просто Сашей Колдуновой, которая вдруг нашла в себе силы управлять водой. Я была этой самой водой.
— Саша! — снова раздалось сзади, и я поняла, что меня явно кто-то преследует.
А вот этого мне было совершенно не нужно! Я стиснула зубы и сжала кулаки. А затем мое тело будто само приобрело другой наклон. Как у рыбы или дельфина. И скорость, с которой я двигалась, стала уж совершенно удивительной!
Дыхание перехватывало от восторга. Но радоваться было рано. Тиррес и его русалочьи родственнички явно плавают не хуже. А значит, чтобы отвязаться от них, придется придумать что-то еще.
Хорошо, что тут на вечернем ужине было полно народу и среди людей было не так уж сложно затеряться. Я лавировала между гостями, не особенно беспокоясь, что ударю или толкну кого-нибудь. А вот позади раздавалось голосом эмира:
— Простите, был неправ, весьма раскаиваюсь, уважаемая инфа…
Тиррес явно не мог позволить себе оскорбить приглашенных. И это было мне на руку.
В какой-то момент впереди за чертой замковой крыши, что служила залом для этого странного праздника, я увидела чьи-то торчащие гребни, которые вызвали у меня столько вопросов в прошлый раз. Нырнув в их сторону, я обомлела. Потому что передо мной оказались огромные… морские коньки.
Ну, они лишь отдаленно напоминали этих животных, потому что по факту их тела были покрыты будто бы толстой хитиновой кожей с выпуклыми острыми наростами, а морда, перехваченная уздечкой, смотрелась гораздо более агрессивной, чем у их маленьких собратьев. На спине коньков с помощью ремней кто-то закрепил гладкое седло из плетеных водорослей, и только благодаря нему на это животное можно было без страха садиться.
— Саша, не делай глупостей! — раздалось уже совсем близко.
И у меня сердце подскочило к горлу. Не задумываясь больше о том, что
