Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир - Игорь Иосифович Ландер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В декабре 1939 года японское командование сформировало Комитет по изучению Номонханского инцидента, который весной следующего года смог представить результаты своей работы. Одна из рекомендаций касалась необходимости реорганизации всей системы разведки, принципиальный смысл которой заключался в отделении этапа выработки разведывательной стратегии и разведывательного планирования от этапа проведения оперативных мероприятий. Первый из них был оставлен в ведении центрального аппарата военной разведки, ответственной за второй этап являлась вновь созданная в Харбине Разведывательная группа Квантунской армии, ставшая основным разведорганом в регионе. Она подчинялась непосредственно командующему. Существовавшая ранее Разведывательная секция штаба Квантунской армии сохранялась, однако ее функции были существенно сужены за счет исключения из них оперативных задач. Центральный аппарат военной разведки отныне отвечал по Маньчжурии исключительно за информационно-аналитическую работу, включая выработку и рассылку информационных документов.
Структура Разведывательной группы являлась иерархической двухуровневой. В ее составе имелись следующие подразделения:
— агентурный отдел;
— отдел документации;
— отдел связи;
— отдел пропаганды и диверсий;
— исследовательский отдел;
— школа переводчиков;
— школа агентов.
Центральный аппарат группы состоял из 10 офицеров, 150 унтер-офицеров и множества гражданских служащих, из которых значительный процент составляли русские эмигранты. Практические операции входили в сферу ответственности 11 секторов (Апака, Хайлар, Саньхо, Мукден, Хейхо, Чамуссу, Чанчунь, Тунгань, Мутаньчан, Енчи, Дайрен) и 6 подсекторов (Фучинь, Хутоу, Суйфенхо, Туннин, Аршаань, Маньчжоули), имевших несхожую структуру. Штат большинства из них состоял из начальника, его заместителя и от одного до трех оперативных офицеров. Два сектора административно подчинялись Разведывательной группе Квантунской армии, однако занимались работой за пределами зоны ее ответственности. Сектор в Апака возник после продвижения японских войск в Восточную Внутреннюю Монголию и выполнял также роль разведоргана так называемой Армии монгольского гарнизона. Сектор в Чанчуне отвечал за безопасность маньчжурских предприятий, выпускавших военное имущество.
Еще одним результатом работы Комитета по изучению Номонханского инцидента являлось повышенное внимание к радиоразведке, признанной слабейшим звеном во время конфликта. С 1940 года эта задача возлагалась на два специально созданных радиоразведы-вательных органа, ни один из них не подчинялся Разведывательной группе. Группа разведки связи Квантунской армии ведала криптоанализом и анализом перехвата закрытых сообщений, а разведкой открытого радиовещания занималось Исследовательское подразделение Южно-Маньчжурской железной дороги (ЮМ>КД).
Группа разведки связи была образована на базе прежнего радиоразведывательного Исследовательского подразделения Квантунской армии путем существенного увеличения его сил и средств. Основным объектом Группы разведки связи являлась шифрпереписка РККА на Дальнем Востоке, за исключением радиообмена советских ВВС, которым ведало радио-разведывательное подразделение авиации в Хайларе. Для осуществления этой задачи японцы предприняли ряд мер, среди которых особое место занимало их сотрудничество с криптоаналитиками Войска польского. В Маньчжурии работали три офицера польской разведки и один офицер радиоразведки, вывезенные туда по линии ВАТ Японии в Варшаве после разгрома 1939 года. После подписания в марте 1940 года Тройственного пакта разведчиков беспрепятственно отпустили в Лондон, а радиоразведчик остался на Востоке и возглавил информационно-аналитическое подразделение Группы разведки связи. Посты перехвата Группы разведки связи располагались в Хайларе, Суньъу, Чамуссу, Мутаньчане, Харбине и Чанчуне.
Исследовательское подразделение ЮМЖД сосредоточивалось на перехвате и анализе открытых советских телеграмм и радиограмм и изучении общей организации связи на Дальнем Востоке СССР. В августе 1940 года эта система была значительно усовершенствована путем образования в Чанчуне Союза по исследованиям связи в Восточной Азии, основной задачей которого являлось прослушивание и изучение радиотелефонной и телеграфной переписки СССР. Первоначально предполагалось, что создание этого органа приведет к ликвидации расположенного в Харбине Исследовательского отдела Сектора северной группы ЮМЖД, но этого не произошло, обе структуры продолжали работать параллельно. Штат союза численностью в 320 человек (по состоянию на весну 1941 года) в основном был набран из правительственной Маньчжурской телефонной и телеграфной компании и включал 50 аналитиков, общая стоимость оборудования составляла 425 тысяч долларов США[384]. Этот разведорган был подчинен командующему Квантунской армией через Разведывательную секцию его штаба и имел подразделений в Харбине (Центральный пост перехвата), Хайларе, Хейхо, Чамуссу, Тунгане, Мутанчане, Ванъеньмяо и Чанчуне. Там, где они располагались в одних населенных пунктах с секторами Разведывательной группы Квантунской армии, начальники секторов одновременно возглавляли и радиоразведывательную работу. Одновременно с созданием Союза по исследованиям связи в Восточной Азии возник и Технический консультативный комитет в составе восьми японских гражданских специалистов в области связи. Его задачей являлось оказание помощи радиоразведчикам в развитии технических аспектов их деятельности по мере усовершенствования советской системы связи на Дальнем Востоке.
Важные усовершенствования были сделаны и в сфере визуальной разведки. Число отвечавших за нее групп было увеличено, они получили новое оптическое оборудование и улучшили систему передачи добытой информации.
После введения в марте 1941 года состояния мобилизационной готовности передовым частям Квантунской армии были приданы пять фронтовых разведывательных групп для первичной оценки и обработки добываемой информации. Это направление считалось настолько важным, что даже Разведывательное отделение Разведывательной секции штаба было переименовано в Отделение оценок. Чанчунь соединялся с Харбином подземным кабелем, предназначенным в первую очередь для передачи информации по координации действий разведорганов. С весны 1941 года весь японский разведывательный аппарат в Маньчжурии действовал по плану военного времени и считался находящимся в наполовину боевых условиях. В его рамках разведка готовила резерв для фронтовых групп, в первую очередь групп наблюдателей, достигший 700–800 человек. Все подразделения визуальной разведки получили прямую радиосвязь со штабом Квантунской армии. Группы фронтовой разведки со штатом в 20 человек, собственным автомобильным транспортом и радиосвязью предназначались для проведения первичных допросов пленных и изучения захваченных документов под руководством офицера разведки в зоне своей деятельности. Несколько более крупных подразделений находились в резерве Разведывательной группы. Союз по исследованиям связи в Восточной Азии организовал четыре мобильные группы перехвата и готовился работать в тесном содействии с криптоаналитиками Группы разведки связи, поскольку зачастую шифросообщения дублировались открытым текстом, что могло оказать неоценимую помощь в их вскрытии.
Японцы всегда и на всех ТВД уделяли самое серьезное внимание комплексному изучению системы связи и защиты информации потенциальных противников, и советский Дальний Восток не являлся исключением. В результате многолетних усилий, прежде всего в области анализа перехвата, они составили достаточно полное и соответствующее действительности впечатление о составе сил РККА в Забайкалье и Приморье, в том числе о советской авиации. Возможно, именно это послужило одной из причин того, что в Токио так и не решились направить агрессию против сильной дальневосточной группировки Красной Армии, даже после
