Птицы небесные или странствия души в объятиях Бога. Книга 2 - Монах Симеон Афонский

– созерцание для зрящих в Духе. И если оно не становится совершенным, то тем более не станут сами собой совершенными добродетели души. Как прежде их развивала молитва, так для новой нетленной жизни должно развивать их созерцанием во Святом Духе, чтобы утвердиться в Нем и укрепиться навечно.

Как развитие ума имеет степени совершенствования, восходя от греховности к совершенной чистоте, так и созерцание сообразно восходит от доступных чувствам сотворенных вещей к сотворенным умопостигаемым. После этого, словно по степеням, зрятся умопостигаемые не сотворенные. В конце же всего духовного созерцательного восхождения души созерцается нетварное Единое и Оно отличается тем, что Оно, Единое, превыше ума.

К Единому выше ума ум воистину не может взойти как должно без просвещающего дара Духа и восходит последовательно, как по лестнице, от дольнего. И вообще, если ум продвигается вперед не по степеням, единственно восходя к превышающему ум Единому с Духом и озаряющей благодатью, то никогда не очутится в священной непостижимости и в том, что за ней последует, и не познает Его на доступном опыте, и не сможет сказать когда-нибудь с надлежащим расположением: Где Дух Господень, там свобода (2 Кор. 3:17), неограниченное и незапечатлеваемое состояние видения.

Хотя ум един и несложен, а по природе легок и стремителен, ему требуется много времени, чтобы устремиться горе́, взбежать ввысь, и потому нуждается в руководстве опытного наставника и в явленном наитии Духа в совершенном безмолвии. Ведь и Моисей поднимался на гору со старейшинами, а затем продолжил восхождение с одним лишь Аароном, но потом и его оставляет, приближается к вершине и оказывается внутри совершенно непостижимого, где, как сказано, пребывает Бог.

Сердце, преображенное благодатью, становится свободным и беззаботным, словно птица в полете. Страсти исчезают, как тени в сумерках, а помыслы делаются редки, подобно звездам на рассвете. Тогда сердце ничего не страшится утратить, ибо не имеет никаких привязанностей и ничего не желает от мира, поскольку в мире нет ни капли благодати. Оставаться в едином цельном неотвлекаемом единении со Христом – это высшая мера молитвы. Бог всегда есть единственный Субъект бытия, которое из Него произошло и в Нем пребывает.

Поэтому ничто из созданного и сотворенного не может сделать Бога объектом исследования или созерцания. Если ты усердно следуешь за Христом, в твоей жизни не может возникнуть ничего, что не укрепило бы силу твоей молитвы и созерцания. Душа не может успокоиться на том, что еще не есть Бог, будучи божеством по благодати.

Пребываю в Тебе, Христе, словно несуществующий, и без восприятия, словно невоспринимающий, в глубоком изумлении и безмолвии нахожусь без всякого движения и без всякого видения, и в то же самое время постигаю непостижимую тайну непостижимости Твоей. Ты, Преблагий, пребываешь в любящем Тебя во славе блистания Твоей красоты всецело со всеми и без умаления, хотя никто не способен вместить Тебя целиком.

Даруй мне, Христе мой, насколько возможно, предел совершенного созерцания, ибо Ты меня сотворил живым существом, словесным и умным, и более всего – богоподобным, чтобы я через сию благодать все более обретал себя в Твоей жизни. Ты, о сверхсущностная всемудрая Троица, нетварная, всесильная Божественная природа, принявшая нашу природу по преизбытку благости и естественному милосердию, сколь дивно Ты лично творишь наше спасение и с каким промышлением воздействуешь на нас, когда мы устремляемся к нему со всем усердием! Потом и обучаешь, и ведешь к созерцанию и осознанию, и никогда не прекращаешь творить для нас нужное и подлинное.

Благословен Бог наш, един творящий чудеса!