Интриги двуликих - Олег Георгиевич Чудинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мандалору потребовалось полминуты, чтобы совладать со своими чувствами. Полминуты Ханн отчетливо слышал, как скрипит латная перчатка брони Крайз о рукоять Темного меча, прежде чем Бо-Катан сказала:
— Моим мнением не интересовались, — сквозь зубы процедила она.
— Бенду… — словно это слово все объясняло, сказал мужчина. — Они не менялись миллионы лет до нас, и остаются прежними сейчас. Надеюсь, контакт с ними того стоил.
— Ход Ха’ран отличный советник, — через силу признала Крайз.
— Он видит картину мира целиком, так что это не удивительно, — со скупой усмешкой, сказал Ханн. — От него не скрыто ни прошлое, ни будущее. Все лишь иллюзия, которая подвластна ему. Бенду — опасные существа. И если ты расплатилась за их помощь лишь ребенком, то могу поздравить — не великая цена.
— Это немного ущемляет мою самооценку, — криво улыбнувшись, глухо произнесла женщина.
— Именно это и привлекает Ха’рана. Ломать людей и выковывать их снова — это его любимая забава, — пожав плечами, произнес Ханн, приметив, что к ним движутся оживленно беседующие Райо, Ева и Сатин. — В заключении этой темы скажу тебе лишь одну вещь. Время развития плода у таунгов двенадцать месяцев, взрывной рост плода начинается на четвертом триместре. Советую запастись витаминами, минералами, терпением и силовой броней, в которой не будет видно живота.
— Приму к сведению, — холодно бросила в ответ Крайз.
Ханн подобную холодность пропустил мимо ушей. Связавшиеся с Обладателями Силы не всегда понимают те риски, которые при этом имеют. Бо-Катан Крайз еще легко отделалась.
У гостей Мандалора ушло немного времени на пересадку с шаттла на местный транспорт. Полеты на своих летательных средствах в зоне Келдабе были запрещены в целях безопасности.
Всего за пять минут открытый аэроспидер производства Мандал-Моторс прибыл от космопорта к посадочной площадке центрального бастиона города, попутно выполняющего роль здания правительства традиционной части общества мандалорцев.
Делегация от алтисиан состояла из трех человек. Кетанна Талика, Джинн Алтис и достаточно молодой парень, похоже, ученик лидера секты. Все, как Ханн и ощутил в Силе. Ошибся он только в одном, не Талика прибыла с Алтисом, а именно Джинн привел с собой Кетанну. Давно старый джедай не шел на переговоры с высокопоставленными чиновниками или политиками, однако сейчас держался совершенно непоколебимо. При взгляде на него не оставалось сомнений, что какие бы интриги не плела Талика, но действовала она явно не без согласия с Алтисом.
Собственно, когда Райо и джедай начали беседовать, попутно прощупывая друг друга, чисс лишь испытал легкое чувство облегчения от того, что на данной встрече он присутствует как обычный советник. Желания вплетаться в паутину речей сейчас не было абсолютно никакого. Настроение больше подходило для незатейливых и кардинальных решений проблем. Например, можно было бы просто вторгнуться в разум Алтиса и подчинить его своей воле. Это был бы более простой путь, если бы не два «но». Во-первых, Джинн был очень опытным джедаем, который не брезговал и многими «темными» техниками, что делало его втройне опаснее. Во-вторых же…
— Кажется, прошла уже вечность с нашей последней встречи, мистер Ханн, — услышал мужчина голос, наполненный непередаваемо раздражающими нотками иронии.
Во-вторых, у Алтиса была Талика, пропади она в Абелот!
— Надеюсь, эта вечность была для вас так же приятна, как и для меня, мисс Талика, — холодно процедил в ответ Ханн.
Кетанна нисколько не изменилась. Кажется, что даже уничтожение галактики не сможет стереть с ее лица печать вечного ехидства. Хотя первое, что любой ощущающий Силу должен был в ней замечать, это не четыре руки, маску на лице или скверный характер, а поток энергии, который рекой проносился сквозь тело кодру-джи.
— Одна война и смерти. Что приятного в этом может быть? — ответила Талика. — Дронгар вообще место не из приятных. Не смотря на то, что это основной источник чудесной боты, с медициной в целом там все очень плохо.
— Я слышал, что теперь вас отправляют на другую паршивую планетку? Джабиим, кажется?
— У вас очень тонкий слух, мистер Ханн, — насмешливо сощурилась Кетанна. — Мне даже немного льстит, что вы интересуетесь моими делами. Может, есть желание помочь?
— При всем желании не смог бы. Где Империя, а где Республика и ее Джабиим?
— Зато Иего совсем недалеко от Джабиима, — испытующе глядя на чисса, произнесла джедай. — Флотилия Доминации Чиссов в этой системе невелика, но с ее устройствами невидимости она могла бы мне очень сильно помочь.
— У той флотилии строго определенная задача — защита матери Императора. Вам следовало бы аккуратнее показывать свою информированность, Талика. Это может оказаться опасным.
— Сила с вами, Ханн! Мы, к счастью, союзники, — рассмеявшись, произнесла Кетанна, после чего уже холодно добавила: — К нашему общему счастью. Я вот, в свою очередь слышала, что вам невероятно повезло. Ваша ставка сыграла невероятно высоко. Кто бы мог подумать, что ничем не выделяющийся еще полгода назад сенатор сегодня станет вице-канцлером.
— Никакого везения. Строгий расчет.
— Конечно, — покладисто согласилась Кетанна. — Но все же с Орн Фри Таа вам повезло. Он только собирался возвысить очередного своего протеже, как внезапно вскрылись махинации тви’лека на черном рынке.
— Да, Фри Таа можно лишь посочувствовать. Он помогал решить проблему перенаселения на своей родной планете всеми возможными способами. Жаль, его методы не встретили понимания среди граждан Республики. Зато многие сенаторы поддерживали своего коллегу. Лучше ведь продавать население Рилота под контролем государственных структур, чем отдать это на откуп хаттам. Вы, Талика, тоже действуете схожим образом. Вводить на Джабиим трандошанское ополчение — не обернется ли для вас это скандалом?
Улыбка на лице Талики застыла. Сквозь благожелательную маску начал проглядывать хищный оскал.
— Я завершаю войну, — негромко ответила Кетанна. — И делаю это эффективно и быстро. Чем быстрее война завершиться, тем меньше будет жертв.
— Похвально, что вы так стремитесь усилить армию. Надеюсь, вы не забыли и о нашей договоренности? Пока я результатов не вижу.
— Я помню
