Фантастика 2025-51 - Антон Лагутин

Белая стрела берется, когда русский заклинатель смерти ищет невесту.

Черную — если нужно выяснить, где враг.

Серую — где друг.

Красные служили для поиска кого-то из семьи.

Я не задумывался, считается ли нареченная «кем-то из семьи». Этот вопрос даже не стоял.

Призрачный щиток охватил руку.

— Ну если у вас такие огромные яблоки, тогда, может, какой-нибудь физалис найдется? — с надеждой спросила Аля, у которой уже сорок минут не стыковались калибр фрукта и диаметр блюдечка.

Ичика молча выбрасывала содержимое холодильника на столешницу.

— Нет ничего… Да что ж такое…

Казуя протянул малышке грецкий орех.

— А такое тебе подойдет?

— Давай попробуем…

Ее спина внезапно стала прямой. Орех подошел. С немыслимой скоростью он стал кататься по блюдечку, оставляя мельчайшие крошки скорлупы.

— Северная Америка.

Мы вытянулись вслед за ней.

— Соединенные Штаты Америки, Нью-Йорк, Бруклин, Манхэттен.

Обычно точнее она сказать не могла. Даже этого было достаточно.

Однако она явно собиралась сказать что-то еще.

— Боги существуют, пока в них верят. И они американцы.

Получившая пирожок Аля не собиралась уходить. Казуя расколотил для нее орех, сказав, что их еще в достатке. Мы попросили Кейтаро подойти к нам. Следовало сесть и подумать, и чем больше мозгов будет участвовать, тем лучше.

— Еще раз, — попросил шикигами. — Боги существуют?

— Пока в них верят. И они американцы.

— Вероятно, имеются в виду американские боги, — проговорил он. — Об этом один умный цверг написал целую книгу.

Я хлопнул себя по лбу и достал смартфон. Нам недоставало еще одних мозгов.

Изаму-кун пришел на помощь очень быстро. Достаточно доходчиво он донес до нас, в чем смысл аналога Нави североамериканского континента.

— Если верить написанному, эта страна создана из осколков разных наций, и каждая из них привозила своих ками с собой. Соответственно, таким образом возникала бифуркация: для ками, который оставался на исторической родине, появлялся дубль, проживающий в Америке. И они, впитывая воззрения молящихся, становились гибридом между оригинальным ками и тем, кто представлялся культистам.

— То есть кто-то с территории бывшей Месопотамии, мигрировав в США, привез с собой Тиамат, и таким образом вполне возможно присвоить ей крылья, которых ранее не было?

— Всё так, — кивнул книжный инугами. — Более того, для такого гибрида Америка — это родная страна. То есть он там как дома. А что касается Месопотамии, то стоит поискать, с территории каких стран мигрировало население. Что-то мне подсказывает, что ответ будет простым.

— Да, несложным, — через пять минут Казуя нашел требуемое. — Иранцы. Их в Америке в избытке настолько, что у них есть собственная территория проживания. Если вам интересно, называется Тегеранджелес. Но находится не там, где нас интересует. От Лос-Анджелеса до Нью-Йорка целая страна поперек… Изаму-кун, ками могут мигрировать?

— Кто ж им запретит, — развел руками он.

— Если подытоживать, то иранская диаспора в Соединенных Штатах привезла с собой сектантскую Тиамат, — суммировал я. — Она ускакала от молящихся из Калифорнии в Нью-Йорк, адаптировалась под американские реалии, отрастила крылья, зачем-то прилетела в Японию и утащила с собой шинигами.

— В целом похоже на правду, хотя и звучит как полный бред, — согласился Миямото.

— Я знаю, что делать, — кивнула Марья Моревна. — Сейчас будем напрягать всех по обе стороны океана. Однако ж, Костя, тебе пора собираться.

— В Америку? — поинтересовался я.

— Куда ж еще.

— Возвращайся, — тепло сказал Изаму.

На листке было записано несколько строчек, которые бабушка записывала, прилипнув ухом к смартфону. Пока Казуя потрошил сайты с авиабилетами, я изучал написанное.

Того, кто вызвался мне помочь, звали Виктор Иванов. Проживал он удобнее некуда — в пригороде Нью-Йорка, сравнительно на отшибе. Его матерью была…

— В смысле Ягиня? — удивился я. — У нее же семь детей?

— С семью ты знаком, — терпеливо объяснила бабушка. — Восьмой, самый старший, уехал за океан до твоего появления в мире живых. Вы никогда не встречались.

— Жаль, — Ягинины мальчишки мне нравились. — А почему он уехал?

— Его батя болтается по миру, примерно как твой. Вот однажды взял с собой сына, а тот решил, что ему нравится в Северной Америке. В Канаде холодно, в Мексике жарко. В общем, посередине и остался. Наши в принципе живут в мире черт разбери где. Куда ни приезжай, везде есть где остановиться.

Да, удобно, согласен.

Мне не удалось найти его в соцсетях. Viktor Ivanov был в ассортименте, однако они все были не те. Придется созваниваться.

— Константин-кун, я правильно понимаю, что ты как бы подаешь документы на отчисление из школы? — спросил Казуя.

— Да, уж прими их, — вздохнул я. — Всё, что мне нужно было в Японии, я уже получил. Осталось закрепить выученное.

— Документы в изготовлении. Тринадцать часов дороги, вылет завтра утром из Токио. Быстрее не могу.

— Лучшее — враг хорошего, — философски заметила Марья Моревна. — Пойду наличными деньгами озабочусь.

* * *

Она уже сидела за столом перед Тиамат, когда в позвоночник что-то воткнулось, обозначив свое попадание знакомым звоном в глубине сердца. Стрела с древком из красного дерева, опознав врага рядом, растеклась по ауре и втянулась в тело. Шинигами улыбнулась одним уголком губы. Осталось дождаться его, всего лишь дождаться. Теперь всё будет хорошо.

А раз так — нужно чем-то занять время. Только и всего.

— Давайте я попробую показать, всё ли я правильно запомнила, — Кицуки Яно аккуратно обводила пальцем головы. — А вы мне расскажете, что вы собой представляете, потому что я две недели как вышла из добровольного отшельничества длиной в семьдесят лет и в текущих реалиях еще не ориентируюсь.

Головы синхронно закивали.

— Все вместе вы образуете Тиамат, — она обвела их широким жестом и сделала небольшую паузу, чтобы отпить мерзостный растворимый кофе.

— Мы Тиамат, — согласилось чудовище.

— Первая голова — квир-персона. Расскажи, пожалуйста, что это значит.

— Видишь ли, бинарная система, где есть только два понятия — «мужчина» и «женщина», не дает места тем, кому не подходит ни «мужское» ни «женское». Те, кому в этой системе неприятно и некомфортно, называются «квир». У общества сохранились требования к поведению и внешнему виду мужчин и женщин. Определяешь себя как «женщина»