Хаос дорог - Мария Николаева

Я окинул взглядом всю комнату разом. Да, система определенно просматривается, даже более того. Если я не ошибаюсь, то орнамент указывает на очередность прочтения пластин. И Мей, разумеется, начал с последней. Забавно. Я мазнул взглядом по выведенным в его блокноте знакам… Сердце болезненно сжалось и, пропустив удар, забилось с удвоенной силой. Пытаясь побороть внезапно объявшую тело слабость, я перевел взгляд на стену. Он ведь ошибся, правда? Ну, не могли же Изначальные написать такую глупость, верно?!

Оказывается – могли…

Боги, Изначальные, Всеблагие! Как этот мальчишка вообще попал в этот зал?! Кто его сюда пропустил? И зачем?!

«И когда наступит время, изберет Двуцветный Лорд свой путь. Вздрогнет мир, умоется кровью, и рухнут все грани. А тот, кто был рожден во спасение, станет ключом в бездну. Таков будет конец этого мира. Мы узрели – вы воплотите».

Никогда прежде дакарские иероглифы не складывались в текст так легко. И эта легкость пугала не меньше самих слов. Боги, зачем вообще было открывать этот зал?! — Рыжик, а ты уверен, что тебе нужен перевод именно этих пластин? – стараясь сдержать дрожь в голосе, уточнил я. Боги, ну пусть он всего лишь ошибся дверью! Не хочу я выносить это в мир! Тем более что эти пророчества не исполнятся: Дар же сказала, что я последний, а я не собираюсь предпринимать ничего подобного. У меня ведь и силы‑то почти нет. Так что эти слова так и останутся навсегда лишенными смысла знаками на стене. — Да, именно эти, – твердо ответил он. Что же тебе известно, Мей? И зачем тебе ворошить прошлое? Двуцветные – в прошлом. И хватит тревожить их покой. — Это всего лишь глупые сказки, – все еще надеясь переубедить его, заявил я. — Не сказки. И мне нужно знать, что такого есть в этих знаках, если мой наставник в ужасе бежал отсюда. — Зачем?

Глаза в глаза. Тьма против света. Забавно. И горько.

Что вы там говорили о резонансе, danely?.. И ведь не ошиблись. Но знали ли вы его причину? Поняли ли вы, что послужило ему основой?.. Сомневаюсь.

Так вот каковы древние легенды на вкус. И вправду забавненько вышло. Судьба, наверное, сейчас рыдает от смеха. Весело, danely? Я рад, что сумел позабавить вас. Жаль только, что мне так горько, а то посмеялись бы вместе. Но на то они и легенды, чтобы оставлять после себя болезненно–терпкий привкус.

Смешно ли встретить собственное отражение? Собственное «я», искаженное, но от этого не менее узнаваемое? Что‑то настолько близкое, настолько родное, что сердце щемит при одном только взгляде… наверно, так чувствуют себя скитальцы, после долгих лет странствий возвращающиеся обратно домой, к теплоте материнской любви, к дарящей уверенность отеческой заботе и к чувству братского единения…

Вот только все это уже не для меня. Я сам разнес родной дом, затоптал очаг и отдал на поругание все, что было когда‑то важным. Права Дар. Как никогда права: нам не стоит сближаться. Но ведь уже поздно, да? — Зачем? – превозмогая притяжение чужого взгляда, повторил я свой вопрос. Впрочем, в ответе я уже не сомневался… — Потому что все здесь – моя жизнь, – без тени сомнения произнес Мейлон. И сейчас мне бы даже в голову не пришло назвать его ребенком.

Вот так вот, Ксан. Услышал, что хотел? Радуйся. Нет желания? Но ты ведь всегда стремился найти существо, способное не только понять тебя, но и разделить твою жизнь, всю, до последней капли, сколько бы там ни было отмерено тебе богами. И что теперь? На попятную? Какое же ты все‑таки ничтожество.

Но ведь необязательно всегда смотреть в зеркало, верно? Хватит того, что ты сам помнишь собственное лицо. И это не оправдание трусости, скорее это еще одно проявление разумной предосторожности.

«Мы узрели – вы воплотите…»

Извините, Изначальные, но не в этот раз. Не стану я идти проложенным путем, да и Мею не позволю. Как я уже говорил, reah’mai мне не нужен. Уж как‑нибудь и без зеркала разберусь, кто я есть.

А что касается самого Рыжика… Ему же лучше будет, если все так и останется, как сейчас: он получит полный пакет привилегий «щита», не отяготившись при этом ни одной обязанностью. Правда, он так никогда и не поймет, кем является на самом деле, – но это ведь такая мелочь, верно?

Вот так все просто. А я уже привык не осложнять себе жизнь. — И что ты хочешь знать? И главное – зачем? Что бы ни было написано на этих стенах – это всего лишь слова. И только нам самим дано решать, что воплощать в жизнь. Неужели ты думаешь, что не способен выбрать что‑то сам, не оглядываясь на чужую волю? — А он есть? Этот выбор? — Разумеется. Если чуть отстраниться от начертанного, если суметь сойтись в цене с Судьбой, то можно научиться идти вперед вопреки всему, прокладывая свой собственный путь.

А верю ли я сам в это? Сумел ли я выбраться из клетки собственной сущности и ли только еще больше сузил ее границы?.. С каждым новым прожитым днем сомнения все крепнут. Возможно, что я не отсрочил, а лишь приблизил катастрофу. Собственноручно. — Ты говоришь совсем, как он. — Кто? – невольно спрашиваю я. — Мой наставник. Он сказал мне то же самое, когда я спросил, что же он увидел здесь.

Снова этот таинственный наставник? Впрочем, у меня уже появились определенные предположения, верно? И, кажется, пришло время их подтвердить. — А кем он был – этот твой наставник? — Он был из тайной стражи.

Еще один факт в копилку подробностей. Кажется, я не ошибся… Впрочем, кое‑что не мешало бы уточнить. — И ты пошел по его стопам? — Нет, я занял его место.

Забавно. Но эта шутка действительно в духе того, о ком я думаю. Вот только решился бы он?.. Боги, да о чем это я?! Он же даже с Советом умудрился разругаться и уйти, на прощание громко хлопнув дверью! — Что ж, достойно. А твой наставник?.. — Удалился на покой. Сказал, что ему наскучило вечно лезть в чужие склоки.

Все‑таки я не ошибся. Повезло Рыжику с наставником. По себе знаю. — Ксан… — Да? – стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не прочесть еще чего‑то столь же «милого» с моим непосредственным участием, откликнулся я. — А если я все‑таки хочу узнать? — Зачем? – Я посмотрел на него чуть озадаченно. А мне‑то уже показалось, что он отступился от своей идеи. — Чтобы знать, к чему готовиться.

Посмотрев ему в глаза, я отчетливо понял, что он не отступится. Ему действительно важно знать, что начертано на этих стенах. И не мне вмешиваться в его выбор. — Значит, ты все‑таки хочешь понять, что так испугало твоего наставника, что он поспешил привязать тебя к Ордену?

Мей вздрогнул. Значит, я не ошибся в своем предположении. Боги, как же нелепо порой складываются судьбы! Пытаясь спасти мальчишку от «двуцветного монстра», наставник сам подтолкнул его ко мне! — Да. — Вопреки здравому смыслу? Приказу наставника? И моему нежеланию тебе помогать в этом? — Да. — Ты уверен? Не пожалеешь потом? — Да.

А мальчик‑то действительно убежден в верности своего решения. Что ж, не мне стоять у него на пути. — Хорошо, я скажу тебе, что так напугало твоего наставника. На стенах начертано пророчество, согласно которому ты уничтожишь этот мир. Не один, конечно, а в компании, но это уже мелочи. — В компании с кем? – Хмуро сведя брови на переносице, он потребовал ответа.

«Со мной, Мей. Со мной. Именно поэтому мы сегодня же расстанемся. Не дело дразнить Судьбу – она может и ответить. А ее ответные выпады редко когда доставляют удовольствие кому‑то, кроме нее самой». — С чудовищем. С монстром, чье существование считается величайшей ошибкой природы. — С чудовищем? О нет, Лорд, с чудотворцем. Не дело пугать малыша, особенно если его путь уже начертан на камнях этого города. Если он так же, как ты, начнет метаться из стороны в сторону, то от мира точно ничего не останется, – Даризи выплыла из‑за дальней колонны, величественная и недоступная. Синими звездами на узком лице горели глаза. Алые лепестки губ сложились в улыбку. Богиня.

Вот только ее власть осталась далеко в прошлом. — Зачем, Дар?.. — Не стоит так опекать мальчишку, Ксан. Его место подле Двуцветного. И всего час назад ты сам сказал мне, что выпускать его в мир одного – величайшая глупость. — Я ошибся, danely. Он справится. Я же справился. — Дурак! Пройди галерею до конца! Прочти все, что начертано в зале, – тогда и поговорим. — Простите, danely, но я не вижу в этом смысла. Более того, я бы предпочел незамедлительно покинуть ваши владения.

Синие глаза сразу же налились гневной тьмой. — Нет! Ты не покинешь город, Алесан. Раз уж ты оказался тут, то принадлежишь мне. Так же, как этот твой мальчишка! Я не позволю нашим трудам сгинуть. В конце концов, нам всем пришлось слишком многим пожертвовать, чтобы приблизить этот миг.

Вот именно этого я и боялся. Войти в Dha’rise еще возможно, но вот выйти – совсем другое дело. — Дар, давай не будем создавать друг другу лишних проблем. – Я попытался образумить ее. Но разве женщину, свято уверенную в своей правоте, можно переубедить? — Проблем, Лорд? Вот именно сей час вы их мне и создаете. Твое место здесь, Ксан, хочешь ты этого или нет. — Значит, с моими желаниями ты считаться не собираешься? – спокойно спросил я, но она не могла не понять, что стоит за этим спокойствием – все‑таки я не первый Двуцветный на ее пути.