Сильные страсти под жарким солнцем - Мария Жукова-Гладкова

– Давно уже хотел взглянуть. Наслышан, – ответил полковник. – С нетерпением жду, когда все сами о себе расскажете.

Вслед за Буйновским мы с Ванькой и Зоя отправились в лавку. Полковник все-таки остался у бассейна слушать продолжение отчета своих людей. При виде шмоток Зойка забыла о своем ранении и стала рыскать по магазинчику, словно голодный по супермаркету. Мы с Ванькой вели себя поскромнее, решив, что сейчас нам нужно приобрести только самое необходимое, а остальным мы еще успеем затовариться. Не исключено, что и наши вещи удастся вызволить – если ребята задумают брать штурмом асиенду Андрея Николаевича, в чем я была готова оказать им посильное содействие, предоставив имеющуюся у меня информацию.

Выяснилось, что для нас тут уже сняты номера, и Буйновский нас туда проводил. Мы оставили в номере купленное добро, заперли в сейф спасенные документы и деньги (о которых пока Буйновскому не сообщали), я покрутилась перед зеркалом, решила, что новый купальник каких-то тропических расцветок идет мне гораздо больше, чем старый, и великолепно подчеркивает мой загар. В открытом купальнике мне было не стыдно показаться полковнику и его подчиненным. Мы с Ванькой прихватили полотенца и отправились к бассейну.

Буйновский еще не вернулся. После нас он пошел провожать Зойку (не знаю уж – в свой номер или ей предоставили отдельный). Молодцы плескались в бассейне и отдыхали на лежаках, правда, все под зонтиками. Мы с Ванькой бросили полотенца на два свободных лежака и с разбегу кинулись в воду, обдав фонтаном брызг полковника. Тот подумал несколько секунд и прыгнул за нами.

– Слышал, что вы уже сегодня купались, Ирина Александровна? – спросил он, выныривая рядом со мной.

– Да, мы сегодня с мамой поплавали, – встрял Ванька, оказываясь между нами и как-то странно посматривая на полковника. Чем тот ему не угодил? – Рассчитывать-то в жизни приходится только на себя.

– Расскажете? – глянул на меня мужчина, не обращая внимания на Ванькино ехидство.

– Ну чего ж не позабавить честной народ, – ответила я, ложась на спину и наслаждаясь теплой водой.

Полковник от нас отсоединился, проплыл до конца бассейна, затем назад и подгреб к лесенке. Когда он повернулся ко мне спиной, чтобы выбраться из бассейна, я чуть не захлебнулась.

Над и под правой лопаткой у него были следы от пулевых ранений. Правда, имелись и другие. Огромный шрам на левом боку, второй – на левом плече, да и на груди остались кое-какие отметины. Не зря он мне показался знакомым…

Я снова легла на спину, посмотрела на голубое небо и глубоко задумалась. Может ли это быть тот Серега, с которым я четырнадцать лет назад познакомилась в Пярну? Может или нет? Ведь уже в первую минуту мне показалось, что я его где-то видела… Ну и что? Да и мало ли у нас мужиков со следами пулевых ранений? Мне самой скольких приходилось встречать…

Я не видела того Сергея, моего первого мужчину и отца моих детей, целых четырнадцать лет. Даже четырнадцать с половиной. У меня нет ни одной его фотографии. И знала я его тогда всего две недели. Но казалось, что его образ навсегда врезался мне в память. Казалось до сегодняшнего дня. Я была уверена, что при встрече я его сразу узнаю. Но ведь и он за четырнадцать лет должен был измениться, в особенности если жил не в тепличных условиях. Так он или нет? Надо бы приглядеться повнимательнее… Поискать в нем черты моих детей. Попробовать уединиться и послушать, что он скажет.

Одно было совершенно ясно: этот полковник ни в коей мере не соответствовал сохранившемуся у меня в памяти романтическому образу молодого капитана. Или я его идеализировала?

– Мама, что это за мужик? – спросил Ванька шепотом, подплывая ко мне и отрывая от раздумий.

– Полковник, ты же слышал, – сказала я ничего не выражающим голосом.

– Ты его знаешь или нет?

– Вроде нет. А что?

– А что ты тогда ему подмигиваешь? – окрысился Ванька. – Как ты себя ведешь?

Мне стало смешно слушать подобные нравоучения от сына, в особенности после того, как он спокойно воспринимал все мои выкрутасы на асиенде Андрея Николаевича, а уж там я не только подмигивала, зазывая народ прямо к себе в постель. О чем я сыну и напомнила.

– Там ты работала, – буркнул Ванька. – Ты думала, как нам выкрутиться, как вырваться из плена и нейтрализовать противника. Тогда ты все делала так, как надо. Мне все было понятно. А теперь с какой стати ты строишь глазки этому мужику?

– Он тебе не понравился?

– А тебе понравился? – ответил вопросом на вопрос Ванька, незамедлительно вспомнил Сергея Борисовича и поинтересовался, не собираемся ли мы в обозримом будущем съездить к нему в гости в Швецию.

Я ничего не ответила, перевернулась на живот и решила немного поплавать в спокойном темпе. Мне нужно было подумать. Мужик просто интуитивно не пришелся по вкусу моему сыну. А если это его отец? Пока я не уверена, но вдруг… И под каким соусом мне это тогда подать и полковнику, и Ваньке? Не говоря уже о втором ребенке и моей маме, которую вообще может хватить инфаркт. Домашние из всех моих поклонников были согласны только на Сергея Борисовича. Тот всем пришелся по душе.

А потом я сказала себе, что пока зря дергаюсь. Ведь я даже не знаю, как зовут этого полковника. А если он никакой не Сережа, и тем более не мой первый?

Я подплыла к лестнице, выбралась из воды, тряхнула волосами, обтерлась полотенцем под похотливыми взглядами молодцев, возлежащих поблизости, сама их осмотрела, прикидывая, не остановить ли на ком-то свой выбор.

– Чего теперь будем делать? – прошептал Ванька, подходя сзади. – Я вообще-то есть хочу.

Пожалуй, сынок понял, что переборщил с нотациями.

– Вот и поедим, – сказала я как ни в чем не бывало и направилась к полковнику, пристроившемуся под тем же зонтиком, под которым мы его впервые увидели. Ванька с угрюмым видом двинулся следом, исподлобья глядя на нашего нового знакомого.

Я попросила полковника заказать нам с Ванькой что-нибудь поесть, он предложил моему сыну пройти вместе с ним к стойке бара, находящегося с другой стороны бассейна. Ванька, переглянувшись со мной и сверкнув глазами, все-таки с дядей отправился, и вскоре они вернулись с бутербродами и салатом.

Я задала мучивший меня вопрос. Полковника звали Сергеем Глебовичем. Но отчества первого Сергея я не знала. Он или не он?

Буйновского все не было, как не было и Зойки. Мы с Ванькой поели под наблюдением полковника, в трапезе не участвовавшего, затем Сергей Глебович свистнул майора Воронцова и предложил нам с Ванькой поведать им о своих приключениях с самого начала – то есть с Хуан Долио.

Мы и поведали. Я проявляла скромность, Ванька эти добрые намерения пресекал и представлял меня суперменшей (супервуменшей?), справившейся с дюжиной молодцев, сбежавшей из плена, да еще и спасшей собственного ребенка.

Я обратила внимание на то, что на протяжении нашего отчета взгляд майора Воронцова смягчался, и теперь он по крайней мере смотрел на меня с уважением. Я же то и дело искоса поглядывала на полковника, но, когда он встречался со мной взглядом, глаза отводила: неудобно как-то было демонстрировать, что я его рассматриваю. Меня интересовали все его жесты, манера разговаривать. Я пыталась точно воспроизвести в голове события четырнадцатилетней давности, но пока что так и не могла дать себе ответ…

– Что представляет из себя асиенда? – спросил Сергей Глебович после того, как мы с Ванькой свое повествование закончили.

Я была в состоянии подробно ответить и на этот вопрос, что откровенно удивило и полковника, и майора. Я попросила ручку с листом бумаги и нарисовала детальный план. Ванька рассказал об имеющемся вооружении.

Сергей Глебович присвистнул. Воронцов посмотрел на меня с восхищением. И потрепал Ваньку по волосам. Сын майору улыбнулся.

– Да, вы времени зря не теряли, – признал полковник.

– Мы не собирались там надолго задерживаться, – скромно сообщила я.

Ванька добавил, что наша семья придерживается принципа «спасение утопающих – дело рук самих утопающих». Ни на чью помощь мы не рассчитывали. И нагло посмотрел на полковника. Тот никак не отреагировал.

– Так. Теперь давайте про других дочерей, – сказал Сергей Глебович.

– Мама – не дочь Олега Алексеевича. Мне казалось, что вы это знаете, – съехидничал Ванька.

Полковник опять не обратил внимания на Ванькин тон, но заявил, что хотел бы и от нас (а не только от Олега Алексеевича) услышать, кто из дам в каком родстве или знакомстве находится с Буйновским.

– Как шеф сказал, так и есть, – отрезала я.

– Вы ему кто? – встрял майор Воронцов. – Это хоть можете сказать?

– Начальник международного отдела «Невского карата», – отчеканила я. – Не дочь. Не любовница. Ни в каких отношениях, кроме деловых, с ним никогда не состояла и не собираюсь.

– Усекли? – встрял Ванька.

Мужики разразились смехом, но быстро его уняли, так как на горизонте появились Буйновский с Зойкой, на этот раз завернувшейся в полотенце.