Мертвым не мстят, или Шутка - Наталья Андреева

На руку ей освещение здесь было тусклое. Народу в середине дня немного, и, хотя зал небольшой, любимое Тимкино место не занято. А рядышком местечко как раз словно специально созданное для того, чтобы подслушивать: искусственная пальма удачно закрывает столик от соседей. А если Тимка с мачехой сядут в другом месте, всегда можно пересесть. Сказать, что дует, или кондиционер беспокоит.

Они пришли именно сюда, Мила не ошиблась. Муж без колебания выбрал тот столик, к которому привык. К нему сразу же подошел официант. Мила не спешила делать заказ, она внимательно прислушивалась к речи мужа: все ли слышно? Не упустит ли она чего?

Мачеха долго листала меню, постоянно спрашивая Тимку о составе тех или иных блюд. Она сидела на диете и считала калории так, что ходившим с ней в рестораны становилось тошно. Тимка тоже начал раздражаться. Наконец они определились. Мила тоже сделала заказ. Достала носовой платок и высморкалась, прикрыв лицо, ей показалось вдруг, что мачеха смотрит за пальму. Но нет, обошлось.

Минут десять они молча ели. Тимка смаковал любимое сашими, аккуратно макая кусочки сырой рыбы в соевый соус, а мачеха просто ковырялась в своей тарелке. Оба выдерживали паузу. Как и ожидала Мила, Варька напала первой. Акула же.

– Что тебе от меня надо, Тимур?

– Мы же с тобой партнеры, – услышала Мила.

– Партнеры? После того, как ты со мной поступил?!

– А как я с тобой поступил?

– Как? Где мои бриллианты, мерзавец?!

– Тише! – Мила услышала в его голосе испуг. – За мной же милиция по пятам ходит!

– Милиция? Ха-ха! Какая радость!

– Что ты им наговорила, кретинка?

– Как ты меня назвал? Ты, нацмен! Сын уборщицы! Тебя вообще на помойке подобрали! Я тебе помогла решить такую проблему! С «любимой» женой! – Слово «любимой» Варька сказала с откровенной иронией, и Миле захотелось ее придушить. Нет, пусть это сделает Тимур. Какая ненависть звучит в его голосе!

– Помогла?! Да я же сам все сделал!

– А кто уговорил мужа доверить тебе фирму?

– Ты неплохо с этого имеешь, сучка!

– А тебе, как видно, мало? Отдай мои камушки, слышишь?

– Ты на самом деле веришь во всю эту чепуху? Что я ограбил три квартиры? Я?!

«Ах, вот оно что?! – возликовала Мила. – Вот в чем его подозревают?! Но почему?!» И услышала, как мачеха сказала:

– Мне сообщили менты, что квартиру Людочкиной подруги никто не взламывал. Замок открыли родным ключом. А он был у вас дома.

– Да я давно уже не видел этого ключа! Не знаю даже, куда моя жена его засунула перед отъездом!

– Да ну? И дома у ее подружки ты, конечно же, не бывал?

– Конечно, бывал. С женой. А потом и один, когда она несколько раз просила меня заехать туда, проверить, все ли в порядке, полить эти чертовы цветы. О, дьявол! Они сказали, что там полно моих отпечатков! Да, я там бывал. Но при чем здесь это?

– При всем, – отрезала мачеха. – Так же, как и во время ограбления нашей квартиры, кто-то отлично знал и расположение комнат, и где лежат ценные вещи, и тайники с деньгами. Даже код от сейфа, где хранились мои бриллианты!

– Варя, сама посуди, откуда я мог знать, где у этой девки тайники? Я про Людочкину подружку говорю.

– Тебе не привыкать обольщать женщину, чтобы выведать ее секреты. Кто знает, вдруг ты с ней трахался? А потом, когда она уехала в командировку, обчистил ее квартирку.

– Что?!

– Я знаю, что у тебя есть любовница. И всегда была. Так я и поверю, что ты не изменял жене! Ты же ее терпеть не мог!

– Какая чушь! – в сердцах сказал Тимка. Миле даже стало его немного жалко. В самом деле, чушь! А мачеха продолжала с прежним напором:

– А как нас ограбили? Даже сигнализацию отключили, нисколько ее не повредив. И дверь тоже не взламывали. Родным ключом открыли.

– Но откуда у меня ключ? – мгновенно отреагировал Тимка. «В самом деле, откуда?» – подумала Мила.

– Парень, не притворяйся. Я хватилась ключей в тот же день, как приехала из бассейна.

У Милы внутри все похолодело.

– …Я больше нигде не была, кроме как с тобой в ресторане. Мы обедали и отмечали удачную сделку. И я выходила губки подмазать. Пару раз, между прочим.

– Ну и что?

– А то. Это ты, мерзавец, взял ключ из моего кошелька. Ты знал и про сигнализацию, и про сейф.

– Но я не знал кода! – с отчаянием сказал Тимур.

– Людка знала. А она, бедненькая, так тебя любила! В постельке ночью небось проболталась, а? Ты постарался, верю. О твоих постельных талантах мне хорошо известно!

– Что ж не проверила? – зло спросил Тимур.

– Надо было! Сама такая: телом отрабатываю. Здесь можешь не стараться, не выйдет. Ты украл у меня ключ. И знал код от жены.

– И ты все это сказала в милиции?!

– Конечно! Ты знаешь, альфонс, на сколько нас наказали? Хотя, конечно, знаешь. В сейфе денежки были. Много. И ценные коллекционные монеты. Но не признаваться же народному избраннику в том, что денег и имущества у него было на сумму, которую он никак не мог заработать честным путем? И когда я теперь получу новые бриллианты? Когда?

– Не знаю… – Голос у Тимура был растерянный.

– Знаешь, миленький. Предлагаю сделку: я молчу и даже забираю свои показания, а ты берешь меня в долю. Мне до смерти надоел этот старик. Я теперь свободы хочу.

– А зачем же ты хотела от Людки избавиться?

– Обстоятельства, милый, обстоятельства. А они последнее время сильно изменились. Старикан-то мой долго не протянет. Как монетки его увели, так он и заболел, бедняга. Даже меня начал подозревать. Но я разведенной женой быть не хочу. Вот богатой вдовой – это да. Но богатой, ты понял? Поэтому я желаю получить назад мое имущество.

– Тебе и так много достанется, – усмехнулся Тимур. – Квартира, загородный дом, машины. И делиться ни с кем не надо. Я знаю, что было в его завещании. До Людочкиной смерти. Одна треть – дочери. Из-за этого ты так и завелась. Делиться не хотела.

– Конечно. С кем? С этой избалованной девчонкой?

Мила даже поперхнулась от такого цинизма. Еда не в то горло попала. Она задыхалась, прикрыв рот салфеткой. Не дай бог, привлечь их внимание! Ай да Варька, ай да мерзавка! Неужели же она хочет отца убить?!

– И как ты собираешься помочь мужу отправиться на тот свет?

– А ты не догадываешься? Придумал, как избавиться от жены, вот и для меня постарайся.

Возникла пауза, во время которой Мила сидела не дыша. Что ответит Тимур?

– Да, милый, – нажала Варька. – Именно ты должен мне помочь.

– Нет, – отрезал он. – Здесь у меня нет никакого интереса. Почему я должен для тебя каштаны из огня таскать? Нет.

– Тогда сядешь.

– Не верю. Я ничего не крал. Вы все с ума посходили.

– Да? А что-то я девочки твоей давно не вижу?

– Марины?

– Я не знаю, как ее зовут. Знаю только, что ты по ней сохнешь. И она тебя вроде не отвергала. А теперь исчезла.

– Она думает, что это я ограбил квартиру ее родителей, – с отчаянием сказал Тимур.

Пауза. Вот оно! Мила чуть не рассмеялась. Забавно получается!

– Говорит, что ключи пропали той ночью, когда она осталась у меня ночевать.

«Конечно, той!» – ликовала Мила.

– Видишь, милый, как ты попал!

– Но я ключи не брал! Зачем мне их жалкое имущество?! Как вы все этого не понимаете?!

– А это уже жадность, дорогой. Называется: вошел во вкус.

– Но там же нечего брать!

– Ты и это знаешь? – с иронией спросила Варька.

– Нет. Ничего я не знаю! А милиция говорит, что это неудивительно! – горько сказал Тимур. – Мол, в квартире Марининых родителей вор, видимо, был впервые. В одном из тайников деньги остались. И, опять-таки, подозрение падает на меня.

– И как ты можешь это объяснить? – насторожилась вдруг Варька.

– Никак. Если только это не Марина. Она могла найти ключи от квартиры Людочкиной подружки. И в вашу залезть… А ограбление своей имитировать для отвода глаз. Нет, не может этого быть. Нереально. Чистый, светлый человечек. Я многое ей рассказал про семью жены, и про тестя, и про его квартиру, и про этот проклятый сейф. Раз это сделал не я, то получается, человек, который знал то же, что и я. Но я сам пострадал! Потому что, когда я был у Марины на даче, ограбили и мою квартиру!

– Это я уже слышала, – холодно сказала мачеха.

– И ты думаешь, что я сделал это нарочно, для отвода глаз? Когда меня стали подозревать?

– А тебе не кажется это странным?

– У соседнего дома той ночью видели какую-то «Газель»…

Мила тут же покрылась холодным потом.

– …К сожалению, свидетель ни номера не запомнил, ни тех, кто в ней был.

– «Ох, отпустило!»

– К сожалению? Или к счастью?

– Ты прямо как тот капитан из милиции. Мол, очень хитрый ход: я обеспечил себе алиби, уехав с подружкой на дачу, а мой подельник подъехал на «Газели», открыл дверь моим же ключом и вынес из квартиры часть вещей. Чтобы искали не меня, а другого вора.

– А разве не так, милый?

– У меня только одно объяснение.

– Какое?

– Марина. Накануне я дал ей ключи от своей квартиры. Когда между нами все было окончательно решено. Мы решили пожениться и жить у меня. Мою дверь ведь тоже открыли родным ключом, никто ее не взламывал. А у кого он мог быть? Только у нее! Неужели она меня просто использовала?