Притон невинностей (Сборник) - Михаил Серегин

Высвободив из шелкового плена неудобно изогнувшийся член, Марина, не выдержав, вздохнула. Кто бы ей пару лет назад сказал, как будет выглядеть ее шанс в жизни, рассмеялась бы в глаза и не поверила. Кино, а не жизнь!.. …Через пятнадцать минут, оставив в покое быстро слабеющую плоть, Марина все-таки подняла свой стаканчик и сделала глоток, незаметно прополоскав рот.

Откинувшийся назад Резник, как бы в задумчивости о чем-то высоком, смотрел в потолок и путано думал, что действительно жаль было бы уходить из этого заведения и что девчонке он, похоже, нравится, да и она ему тоже.

Умеет, дрянь, работать, умеет, ничего нельзя сказать против.

А вот ту же Надьку он так и не может вспомнить.

А вообще-то он ее трахал или нет?

Поглаживая Марину по голове и сминая ее прическу и нарушая макияж – Марина только вздыхала и терпеливо молчала, – Резник подумал, что эта баба заводится с пол-оборота – вон как развздыхалась, и, чтобы не молчать, по инерции продолжил жаловаться.

Он охаял погоду, бухарского еврея Маматова и, попивая коньячок, похвалил себя, не покладающего рук на ниве реального бизнеса.

Марина слушала размякающего от нервной усталости мужика и молча поглаживала его по груди, выжидая момент, когда он жестом или словом выскажет пожелание продолжить работу.

Резник отжаловался и решил, что достаточно он уже порасслаблялся, нужно сменить тему, отдохнуть, на самом деле трахнуть ее на столе и выгнать в зал, пусть пашет, нечего ей бездельничать, когда другие при деле.

А то бабы борзеют после секса, они думают, что если сумели разок что-то приятное сделать, то им уже и зеленый свет везде.

Не хотят знать своего места, дряни. Отсюда и все сложности в нашей жизни.

– Ну ладно, Марина, что там в зале творилось, когда ты уходила? – Резник откашлялся и повел нарочито рабочий разговор.

– Все нормально, Петр Алексеевич, все как обычно. – Марина посмотрела на Резника снизу вверх. – Сегодня солидных людей маловато, все какие-то старички-ветераны из средненьких. Но, кстати, развоевались они и мою Надю взяли. Сумела она как-то войти к ним в доверие.

– Ну, может, не на нуле пройдет ее день, да, в общем-то, плевать. Меня ее выработка вообще никак не колышет. Это так, семечки. Надо было только жуть нагнать, чтобы впредь неповадно было. Вот я и нагнал. Скажи честно: она же на леваке была и там по морде получила, да?

– Да, – согласилась Марина, очень легко сдавая свою подругу. Причем она даже сама удивилась этой легкости.

– С уродами какими-то связалась? Они ей и по физии настучали вместо денег, да? – развеселился Резник, легко представляя, как это могло произойти.

Получалось, что и там обидели девку и здесь. Мораль: не жадничай, есть одна работа, и будь довольна. А всех денег все равно не заработаешь.

– Ну нет, не совсем так. – Марина, чтобы как-то компенсировать свое предательство, решила приподнять Надю, подруга все же. – Там были не уроды, а один какой-то приличный клиент у себя на квартире, где-то в районе Крестьянского рынка. Я точно не знаю. А побил ее какой-то придурок, когда она уже с работы шла. Прямо на улице набросился.

– На улице Росинского, – вставил Резник, потому что про эту улицу сейчас и вспомнил.

– Да, точно! А вы и это знаете? – удивилась Марина, и Резник замер от неожиданности. – Зачем я вам тогда рассказываю? – спросила Марина.

Петр Алексеевич, сам еще не понимая своих побуждений, стараясь говорить мягко и осторожно, произнес:

– Мне положено все знать про свой персонал. Так, значит, ребята мне правильно доложили: улица Росинского, дом пятьдесят шесть, да? – еще раз на всякий случай уточнил он, на ходу фантазируя про некую свою персональную тайную полицию.

А какая там полиция? Николай-бармен, который сечет за порядком в зале, и «быки»-охранники, смотрящие вдоль улицы. Вот и вся полиция. Смешно.

– Правильно, конечно. – У Марины и в мыслях не было, что Резник впервые от нее слышит про Надины дела. – Я только сейчас вспомнила, именно пятьдесят шестой дом. Я сама живу в доме с таким номером, но, конечно же, по другой улице. Потому и отложился номер.

Марина сразу поняла, что это стучит Оксанка – ведь больше некому, – и поэтому сейчас важно сказать даже больше ее.

Ишь ты, а эта хабалка, оказывается, тоже с руководством вась-вась, а притворялась такой компанейской бабой.

– И случилось это примерно в… – Резник нарочно затянул и хитро посмотрел на Марину, не решаясь назвать известное ему со слов Маматова время.

– Ну да, примерно в полчетвертого она была на этом заказе, в четыре, может быть. Точно! Она как раз и уехала через полчасика после того, как я к ним пришла. А пришла я где-то в два. Ну там пока он позвонил, пока Надюшка собралась… А вернулась она домой в половине седьмого с тем парнем, который ее и спас от придурка.

Резник куснул себе губы и, отстранив Марину, встал. Он прошелся взад-вперед по кабинету, бросая на нее косые взгляды.

Резник понял, что судьба дает ему такой уникальный шанс, что самое главное сейчас – это не напортачить. Не поспешить и не испортить то, что само плывет в руки.

Потом сообразив, что бабу нужно держать в размягченном состоянии, а то у нее бзик пойдет, как у всех у них, и тогда из нее слова путного не вырвешь, он подскочил и быстро чмокнул Марину в лоб.

После этого опять отошел к столу и взял из пачки сигарету.

– Что с вами, Петр Алексеевич? Или я что-то не то сказала? – пролепетала Марина, удивленная этим поступком.

Ну во время секса проститутку поцеловать один-два раза – куда ни шло, но целовать, когда уже все кончилось, – это что-то удивительное!

Марина машинально поправила прическу. Все события приобретали уже совсем другой окрас.

Еще ведь ни разу не было такого, чтобы Резник какую-нибудь девушку для отработки вызывал к себе второй раз подряд. К тому же его подозрительные разговоры про то, что все плохо и он устает…

«Ой, Маринка, – подумала она, – только не профукай момента. Тебе карта пошла самая козырная!»

– Все то, все то, ты не волнуйся, малышка. – Петр Алексеевич подумал, что излишнего ажиотажа никогда разводить не стоит, а то он сам уже здорово переволновался.

Он взял бутылку, плеснул еще немного в стакан Марины – она подала его со смущенной улыбкой, – затем налил побольше в свой, ну а потом, стараясь действовать спокойно и чинно, снова присел рядом с нею.

Петр Алексеевич улыбнулся и, словно все уже знает и хочет просто посплетничать, сказал:

– В общем-целом, я, конечно же, в курсе событий. Но расскажи-ка мне подробнее, что там на самом деле произошло? Откуда синяк? Что за клиент? Интересно все-таки… – Резник положил свою ладонь Марине на колено. Ощутив тепло ее тела, он понял, что опять хочет эту женщину.

– Ну а что говорить-то… – Марина не была дурой и поняла, что из нее тянут информацию. Но если Оксанка все равно стучит, то необходимо сделать так, чтобы Маринины слова были более вескими. Информация – более подробной. И вообще, она должна стать необходимой Резнику, пусть и как женщина, и как его персональная шпионка. А что? Удовлетворять мужика по двум пунктам вместо одного – это значит иметь в два раза больше шансов. А Оксанку-лицемерку нужно пинками выгнать из головы Резника. Сейчас мы этим и займемся.

Марина положила ногу на ногу, так, чтобы приоткрылось бедро, и просто, словно она и не поняла про Оксанкины дела, начала рассказывать:

– Это старый клиент Оксаны, какой-то психованный афганец. Он сегодня вызвал Оксанку, а так как у нее, – Марина потупилась: пусть видит, что она не Оксанка-колхозница и приличия еще понимает, – ну, одним словом, она не смогла, то и предложила съездить Наде. А потом Надя вернулась не одна, а с парнем и повела себя как-то странно… Оксана у нее спрашивает, ну вроде как о простом знакомом, не просил ли чего передать Сергей Семенович…

При этих словах у Резника, что говорится, глаза на лоб полезли. Мысли заметались со страшной скоростью, но самой четкой была только одна: ни хрена себе телка глупая! Неужели и она участвовала?!

Однако последующие слова Марины заставили его изменить свое мнение. Внимательно прослушав все, что она ему рассказала, Резник понял, что совершенно неожиданно, как кажется, ему еще раз улыбнулась удача.

– Ты вот что, Марина, – сказал Петр Алексеевич, – я хочу тебя попросить сделать для меня одно важное дело – ты дружи с Надей.

– А мы подруги, Петр Алексеевич, – недоуменно произнесла Марина, не понимая, что конкретно от нее хотят.

– Ты не поняла: меня очень интересует этот мальчик. И вообще, было бы очень кстати, чтобы ты пообщалась с Надей и с ним, а завтра вечером мне все рассказала. Меня интересует: кто он, откуда он и все такое. Ты поняла? Это очень важно, малышка!

Марина не ответила, только кивнула своему боссу и посмотрела на него почти влюбленными глазами.

При небольшой тренировке это делается запросто.

Резник подумал, что бабу нужно отблагодарить и этим подогреть интерес к его заданию.