Глаз Паука - Олаф Бьорн Локнит

Произнося свою речь, Хисс не поднимал головы. Лишь закончив, он выпрямился и взглянул прямо в лицо квартального старшины.

Глаза Кодо превратились в узкие щелочки.

– Как понимать твои слова насчет богатой добычи, Змеиный Язык? – спросил он обманчиво спокойным тоном. – Она была столь хороша, что стоила пяти смертей и законов шейвар? Тогда почему я не узнал об этом раньше?

– Полторы седмицы тому почтенный Назирхат уль-Вади – мир его праху – расколол городскую казну, – напомнил Хисс. – Насколько мне известно, ты там тоже был со своими лучшими парнями, как и Аластор Кайлиени вкупе со случайно прибившимся Ши. Немедийские цепные псы во главе с Рекифесом испортили вам веселье, но кое-кому удалось уйти, и даже прихватить пару вещичек на память. Я не спрашиваю, что успело завалиться в твой карман. Альс же приволок нечто вроде здоровенной тиары…

– Алмазная корона, – вырвалось у Кодо.

Один из «кротов», не сдержавшись, присвистнул. Ходячий Кошмар наградил его долгим внимательным взглядом, под тяжестью которого счетовод съежился и постарался слиться со стеной.

– Алмазная корона из сокровищницы, – задумчиво повторил Кодо Сиверн. – Тогда многое проясняется. Да, такое стоит много больше пяти смертей. И конечно же, найдутся шакалы, которые оценят ее выше неписаных законов Братства… Почему Аластор сразу не сказал? Что за нелепость – хранить груду алмазов в захудалом кабаке, где даже охраны толковой нет?!

– Сказал – кому? – возразил Хисс. – Когда? После стычки с немедийцами Назирхат отбыл на постой к Нергалу. Тебя более всего заботило наследство уль-Вади, а Альса – предстоящая свадьба. Если он не жрал вино, то миловался со своей ненаглядной, а чаще всего совмещал то и другое… Да и вещица была уж больно красивая. Мы собирались подержать ее в тайнике седмицу-другую, пока все утрясется, а потом…

– Подержали, пожри вас Сет, – рыкнул Кодо, и, несмотря на явное раздражение хозяина Нарикано, Хисс в этот миг испытал огромную радость: поверил! Клюнул на приманку, сразу и без сомнений. Воистину, подумал рыжий мошенник, хорошая легенда – половина дела.

Впрочем, нет – не половина. Четверть, самое большее – треть. Самое сложное и тяжелое еще впереди. Да и сказанное пока не слишком отличалось от правды. Просто месьору Сиверну совсем не обязательно в точности знать, какие удивительные вещи происходили в последнее время с обитателями «Норы».

Следующий вопрос Кодо был предсказуем:

– Итак, теперь понятно – зачем. Но поведай мне, каким образом тебе удалось найти то, что безуспешно искали мои самые толковые люди? Ведь ты сказал, якобы тебе известны ночные налетчики?

Помедлив, Хисс с некоторым душевным трепетом достал из-за пазухи замшевый мешочек, откуда извлек и положил на стол ярко блеснувшую вещицу. Ходячий Кошмар чуть наклонился вперед, рассматривая штуковину. Это оказался гребень из золота и перламутра, сработанный где-то на Полудне, возможно, в Стигии или Кешане, судя по нарочитой грубости литья. На выгнутой спинке гребня красовались две маленькие фигурки, изображавшие любовную сценку между женщиной и существом, похожим на леопарда, но с головой змеи.

– Ну и?.. – буркнул Сиверн, побуждая Хисса продолжать рассказ.

– Это моя вещь, – сказал Хисс. Ему требовалось повествование не слишком длинное, чтобы не запутаться самому, и в то же время настолько подробное, чтобы не вызвать лишних вопросов. – Я взял ее около луны назад в Ламламе. Собирался подарить своей девушке, Кэрли… пусть дух ее покоится в мире. В ночь, когда напали на «Нору», эта штучка лежала в сундуке, а сундук стоял в моей комнате. Я полагал, она сгорела вместе с прочим барахлом, но дней пять тому совершенно случайно наткнулся на нее – в «Пещере сокровищ», лавке ювелира Жебела. Сперва не поверил своим глазам – вещица хоть и редкостная, но все может быть, вдруг в городе отыскалась еще одна такая? Взял в руки, разглядел как следует, убедился – нет, та самая, видишь, у зверя один глаз-камушек выпал? Целенькая, не тронутая огнем – стало быть, не на пепелище найдена, а прихвачена из «Норы» до того, как таверна заполыхала. Ну, я ее купил и заодно выспросил у хозяина «Пещеры», как она к нему попала.

– И что сказал Жебел? – на мрачной физиономии Ночного Кошмара появилось нечто вроде легкой заинтересованности.

– Он назвал имя человека, принесшего эту вещь для оценки и продажи. Правда, Жебел заговорил не даром, ох, не даром, – Хисс потер средним пальцем о большой, намекая, что ему пришлось оплатить сведения. – После чего мы отправились разыскивать указанную особу. Это заняло какое-то время… но нам повезло, мы довольно быстро нашли этого тупицу. Его звали Варин. Он ходил под рукой Марди с Каменного рынка. Точнее, под одним из его «пастухов», Зуадом по прозвищу Шептун.

Кодо открыл было рот, намереваясь уточнить какую-то подробность, но передумал и махнул рукой – мол, излагай дальше.

Рыжий мошенник украдкой перевел дух: похоже, самый опасный момент в его легенде остался позади. Да, золотую безделушку принес в «Пещеру сокровищ» не кто иной, как Варин, стремившийся побыстрее наполнить свой кошелек звонкой монетой. В случае необходимости ювелир мог бы подтвердить правдивость слов Хисса – если бы, конечно, Кодо решился с пристрастием расспросить Жебела, в чью лавку ходила на поклон едва не половина Ночного Братства: оборотистый делец давал хорошие цены за краденый товар, который переплавлял в своих мастерских либо сбывал с выгодой за пределами Заморы.

Вот только сам Хисс не крал золотого гребня в богатом квартале Ламлам ни луну назад, ни в какое иное время. Он вообще впервые узрел безделушку не далее как прошлым вечером. Как нерадивый ученик обманывает строгого учителя, подгоняя решение под заранее известный ответ, так и Хиссу перед разговором с Кодо пришлось использовать весь свой дар убеждения, подкрепляя его щедрыми подачками. Вызнав у хорошо знакомого ему ювелира о вещах, пришедших из рук двух злосчастных бойцов Марди Крохобора, Хисс выбрал то, что поприметнее прочих. Эта часть легенды звучала неплохо, и все же оставалась опасность, что Кодо задумает копнуть глубже. К примеру, спросит, в каком именно богатом доме рыжий мошенник присвоил безделушку. Тогда Хиссу пришлось бы нелегко.

Хвала богам, Ходячий Кошмар обошелся без вопросов.

– Варин оказался до чрезвычайности упрямым парнем, – продолжал Хисс. – Однако общими усилиями мы его разговорили, узнав кое-что любопытное. Он сознался, что принимал участие в налете на «Нору». Само собой, не в одиночестве – там собралось около дюжины человек, в том числе и его дружок, некий Тишван, коего мы тоже… повстречали в темном переулке. Почти все нападавшие, как мы выяснили – сторожевые псы Крохобора…