Что Кейти делала - Сьюзан Кулидж

— А посмотри, что привязано к ручке кресла, — сказала Элси.

Это был маленький серебряный колокольчик с выгравированным на ручке именем Кейти.

— От кузины Элен. Чтобы ты звонила всякий раз, когда захочешь кого-нибудь позвать, — объяснила Элси.

Новые сюрпризы! К другой ручке кресла была привязана красивая книга. На обложке заголовок «Широкий, широкий мир», а внутри имя Кейти и надпись: «От любящей подруги Сиси». А сверху на книге лежала большая пачка чернослива — подарок миссис Холл. По общему мнению детей, чернослив у миссис Холл всегда был восхитительный.

— Как вы все необыкновенно добры! — сказала Кейти со слезами благодарности на глазах.

Это было замечательное Рождество. Дети объявили, что лучшего еще не бывало. И хотя Кейти не могла сказать этого, она тоже радовалась и была очень счастлива.

Прошло несколько недель, прежде чем Кейти смогла пользоваться креслом. Но потом оказалось, что оно очень удобное, и она привыкла к нему. По утрам тетя Иззи одевала ее, наклоняла спинку кресла так, что она оказывалась на уровне постели, и осторожно перемещала Кейти с постели на кресло. Поездка на колесах по комнате всегда причиняла боль, но было так приятно сидеть у окна и смотреть на облака, на проходящих мимо людей, на играющих на снегу детей. Насколько это было приятно, понять могут лишь те, кто, как Кейти, пролежал шесть месяцев в постели, не имея возможности взглянуть на мир за окном. С каждым днем она становилась все оживленнее и радостнее.

— Какой милый Санта-Клаус навестил нас в этом году! — сказала она как-то раз в разговоре с Сиси. — Хорошо бы еще какой-нибудь святой пришел к нам. Но других святых, кроме кузины Элен, я не знаю, а она не может.

— Есть святой Валентин, — заметила Сиси.

— Правильно. Отличная мысль! — воскликнула Кейти, хлопнув в ладоши. — О, Сиси, давай устроим что-нибудь забавное на Валентинов день!note 21 Такая хорошая идея пришла мне в голову!

И девочки погрузились в долгую и таинственную дружескую беседу. О чем шла речь, мы увидим дальше.

Валентиновым днем была следующая пятница. Когда в четверг дети вернулись домой из школы, в холле их встретила тетя Иззи. К их большому удивлению, она сказала, что сегодня придет пить чай Сиси и все они должны пойти наверх и привести себя в порядок.

— Но Сиси приходит почти каждый день, — заметил Дорри, который не видел связи между этим обстоятельством и необходимостью лишний раз мыть лицо.

— Да, но сегодня вы все приглашены на чай в комнату Кейти, — сказала тетя Иззи. — Вот приглашения — отдельное для каждого из вас.

И в самом деле, каждый получил аккуратную маленькую записочку с приглашением посетить в этот вечер, в шесть часов, «Дворец принцессы Кейти».

Разумеется, это совершенно меняло дело. Дети помчались наверх и довольно скоро, тщательно умытые и причесанные, с официальным видом стучали в дверь «Дворца». Как прекрасно звучало это слово!

Комната выглядела яркой и привлекательной. Кейти сидела у окна в своем кресле, Сиси — рядом с ней на стуле. Круглый стол был накрыт белой скатертью, на нем — чашки с молоком, печенье, земляничное варенье и пончики, а посредине — глазированный торт. На глазури виднелись какие-то розовые буквы, и Кловер, нагнувшись, прочитала вслух:

— «Святой Валентин».

— Это зачем? — спросил Дорри.

— Завтра день святого Валентина, — ответила Кейти. — Дебби, должно быть, вспомнила — вот и написала.

Больше о святом Валентине ничего сказано не было. Но когда последняя розовая буква была съедена, посуда убрана и все дети сидели у огня, вдруг послышался громкий стук в дверь.

— Кто бы это мог быть? — сказала Кейти. — Посмотри-ка, Кловер!

И Кловер открыла дверь. На пороге стояла Бриджет. Она с трудом сдерживала смех, а в руке держала письмо.

— Записка к вам, мисс Кловер, — сказала она.

— Мне! — воскликнула Кловер с огромным удивлением. Затем она закрыла дверь и подошла с запиской к столу. — Странно! — сказала она, разглядывая зелено-белый конверт. Внутри было что-то твердое. Кловер распечатала. Из конверта выпала маленькая зеленая бархатная подушечка для булавок в форме клеверового листика с маленькой ножкой из проволоки, обмотанной зеленым шелком. К подушечке была приколота бумажка со следующими стихами:

Хоть георгины, розыДостойны королей,Они поэтов грезы —Ты, клеверnote 22, мне милей! 

Ты баловень природы,А вовсе не людей:Пью аромат свободы,Ты, клевер, — чародей! 

Прочь бабочка умчалась,Нарядна, весела;Но я с тобой осталась,Как верная пчела.

Это было первое в жизни Кловер поздравление к Валентинову дню. Она была восхищена.

— Ах, как вы думаете, кто это написал? — воскликнула она.

Но не успел еще никто ответить, как снова раздался громкий стук в дверь. Все даже вздрогнули. Снова Бриджет — с новым письмом!

— На этот раз для вас, мисс Элси, — сказала она, широко улыбаясь.

Все бросились к письму, и конверт был распечатан в мгновение ока. Внутри лежал маленький брелок из слоновой кости, а на нем старинными буквами было написано: «Элси». К брелоку был прикреплен листок с такими стихами:

Образ девочки прелестнойВ сердце верном я ношу;Добротой ее небеснойИ живу я, и дышу;Имя Элси я цветами напишу. 

В темных локонах головка,Черных глаз нет веселей,Словно черный бархат бровки,Зубки жемчуга белей;Элси — имя славной девочки моей. 

Резвы маленькие ножки,Пчелкой голосок жужжит —Осчастливит все дорожки,По которым пробежит;Имя Элси всех мечтой заворожит. 

Все движенья так свободны,Все слова ее милы,Все порывы благородны,Чувства все ее светлы,И малы все в адрес Элси похвалы!

— Совсем как в сказке, — сказала Элси. Глаза ее от удивления становились все больше и больше, пока Сиси читала эти стихи вслух.

И снова стук в дверь! На этот раз целая пачка писем. Все получили по одному, а Кейти, к своему огромному удивлению, — два.

— Что бы это могло значить? — пробормотала она. Но, заглянув в один из конвертов, она узнала почерк кузины Элен и убрала письмо в карман. Первым вскрыли письмо, адресованное Дорри. В верхней части листка бумаги был изображен пирог. Я должна объяснить, что незадолго до этого бедный Дорри перенес немало мучений в кабинете дантиста.

Принаряженный Джекnote 23,Лет семи человек,Ел пирог (а в нем столько варенья!)Крик ужаснейший вдругПоразил всех вокруг,И от Джека он шел, без сомненья. 

Его нежная мать,Чуть успела вбежать,Принялась вмиг дитя утешать.— Что случилось, дружок?Что ж не ешь пирожок? —Стала с лаской она вопрошать. 

И взволнованный ДжекЕй в отчаянье рек:— Зуб мой каждый болит и шатается…Больно сладкое есть!Ох, болит здесь и здесь!Что теперь с пирогом моим станется? 

Кто бы вам передал,Как кричал и рыдалВышеназванный здесь господин;На другой день дантист,В своем деле артист,Зубы вырвал ему как один.

После этой «валентинки» дети долго не могли отсмеяться.

В конверте, адресованном Джонни, лежали бумажная кукла с надписью «Красная Шапочка» и стихи:

Портрет мой, Джонни, шлю тебе —Будь счастлива в надежде;Не плачь ты о моей судьбе —Ведь я жива, как прежде. 

И вовсе я не съеденаИ даже не укушена!Неверны в книжке сведенья —Нет волка столь бездушного! 

С моею милой бабушкойКак прежде мы живемИ вкусные оладушкиПо-прежнему печем. 

Сама удостоверишься,Что живы мы вполне,Когда к нам не поленишьсяПриехать по весне.

Джонни была безмерно рада, так как очень любила Kpacную Шапочку.

В письме, полученном Филом, лежал кусочек резины, а на большом листе бумаги черными буквами было выведено следующее:

Я был очень нехорошийИ забрался под кровать,Чтоб украсть твои галоши,Но решил их вдруг сжевать. 

«Кто там?» — был мне крик твой брошен.Я, несчастный, задрожал,Выронил из рук галоши,Но кусок во рту держал. 

Я жалею, что был скверным,Шлю назад кусок галош;Буду другом тебе верным,Если ты меня поймешь.

— Вы только послушайте, что мне написали, — сказала Сиси, делавшая вид, что удивлена не меньше остальных и сгорает от нетерпения, не в силах ждать, пока кончат читать стихи, присланные Филу. Затем она прочитала вслух:

К СИСИ

Если б с тобою мы птичками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Жили б тогда мы в тенистых садах,Пели бы звонко в душистых цветах,Гулять бы летали за многие мили —Так бы тогда мы, счастливые, жили. 

Если б с тобою мы рыбками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Мы бы резвились в морской глубине,Мы б танцевали в искристой волне,Море б шептало седые нам были —Так бы тогда мы, счастливые, жили. 

Если б с тобою мы пчелками были,Как бы тогда мы, счастливые, жили?Мы бы летали в лугах и лесу,Пили с цветов бы нектар и росу,Много бы меду в наш домик носили.Так бы тогда мы, счастливые, жили.

Валентин

— Я думаю, это стихотворение лучше всех, — сказала Кловер.