Романтическое путешествие - Кэтлин Галитц

– Ради Бога, зачем ты это делаешь? – воскликнула Даниель, когда Молли, оказавшись рядом с ней, слишком резко натянула поводья.

– Просто так.

Было заметно, что Молли очень хочется чем-то с нею поделиться. Девочка сопела несколько секунд, а потом разразилась упреками в адрес своего отца. Оказывается, она мечтала принять участие в скачках, а ее отец и слышать об этом не желал.

– Он не понимает, что я – это не она.

Даниель мгновенно сообразила, что имела в виду Молли: девочка жила в тени матери, вернее, в тени воспоминаний о ней.

– Ты должна понять, каково твоему отцу. Он потерял жену…

– Я понимаю, правда, понимаю, – Молли совсем по-отцовски наморщила лоб, – но ведь у меня хорошо получается. Действительно хорошо. Я готова к соревнованиям. Бабушка всегда разрешала мне тренироваться, когда папа был в отъезде. Она говорит, что я могу стать даже лучше, чем была мама.

Эти слова еще больше убедили Даниель в том, что призрак матери преследует Молли. Девочка тяжело вздохнула и почти шепотом сказала:

– Знаешь, я ее даже не помню. Разве я не заслуживаю шанса доказать, что я тоже чего-то стою?

– Конечно, заслуживаешь, милая, но твоя мать погибла в результате несчастного случая, который произошел во время родео, и я понимаю твоего отца, он не хочет рисковать жизнью ребенка.

– Но это был несчастный случай! Поднялся сильный ветер, и песок попал лошади в глаза, вот почему она взбрыкнула, а мама просто не смогла удержаться в седле. Лошадь здесь ни при чем. И папе не следовало ее пристреливать.

Ребенок, помешанный на лошадях, не может простить такой поступок. Молли уцепилась за руку Даниель и с мольбой в голосе произнесла:

– Я обещаю: если будет ветер, я не сяду в седло.

– Ты пыталась поговорить с отцом?

– Миллион раз, но он не такой, как ты, Даниель. Ты прислушиваешься к моему мнению. Ты не обращаешься со мной, словно с ребенком… словно я фарфоровая кукла. Я люблю ранчо, но иногда мне бывает одиноко. Ранчо так далеко от города, что к нам никто не приезжает. Я буду скучать по тебе и Линн, и по другим девочкам тоже. Я была маленькой, когда умерла мама. – По щекам Молли потекли слезы. – Иногда мне кажется, Боженька не слышит моих молитв. Я очень хочу, чтобы папа снова женился, чтобы появился кто-то, кто будет меня любить.

– Разве тебя можно не любить? – дрожащим от волнения голосом спросила Даниель. Она с удивлением узнала, что не все гладко между Молли и ее отцом. – Молли, я не знаю, чем могу помочь тебе.

– Просто не говори папе, что я собираюсь принять участие в соревнованиях. Бабушка подписала разрешение еще до того, как мы уехали, а так как у нас одна фамилия, они подумают, что она моя…

– …мама, – подсказала Даниель и тихо вздохнула. Лучше бы девочка держала свой секрет при себе. Меньше всего на свете Даниель хотелось вставать между двумя людьми, которых она любила. – Ты должна рассказать обо всем отцу. Тебе придется.

– Говорю тебе: он не станет слушать! Он все поймет, только когда увидит, как мы с Конфеткой ловко берем барьеры.

– Твой отец страшно разволнуется.

– Я знаю, но… – Молли засомневалась.

– Хочешь, я сама с ним поговорю?

Молли отрицательно покачала головой.

– Нет, ты права, это должна сделать я. Правда. Я обо всем ему расскажу. Прямо сейчас пойду к нему и во всем признаюсь, обещаю.

Даниель облегченно вздохнула.

Чуть позже в Саут-Пасс прибыл автобус, чтобы отвезти девочек на парад в честь Дня Независимости, а после на родео.

Над главной улицей города висел огромный плакат, гласивший, что в этом году фестиваль первопроходцев проводится уже в 50-й раз. Даниель была поражена тем, как весело отмечали праздник местные жители. Коди не разделял ее энтузиазма. Избегая толпы, он спрятался в самом дальнем углу какого-то крохотного магазинчика и не вылезал оттуда до конца парада. На все расспросы Даниель он отвечал, что терпеть не может шума и толкотни.

На стадионе Коди взял Даниель за руку и отвел в тень, убеждая, что именно оттуда лучше всего видна арена.

– Самые классные родео в Америке проводятся зачастую в маленьких городках. Например, на этой арене выступали многие будущие чемпионы, – сказал он.

Даниель улыбнулась, и Коди решил рискнуть. Кажется, самое время рассказать ей правду. Он кашлянул и повернулся к Даниель. Она внимательно прислушивалась к тому, что говорил комментатор.

– Милая, мне надо с тобой поговорить.

– Да?

– Я уже давно пытаюсь сказать тебе, но каждый раз что-то мешает…

– Леди и джентльмены, сегодня мы решили начать ежегодный фестиваль со скачек на свиньях. Идея заключается в том, чтобы первым доехать на этом очаровательном животном до конца арены. Большинство наших сегодняшних жокеев – отважные путешественницы из группы скаутов…

Даниель подпрыгнула на месте и указала на девочек, выходящих на арену:

– Вот они!

Коди сдался. Все внимание этой женщины было приковано к дочери, стоявшей в центре арены. Гонки начались. Даниель даже привстала и, когда Линн первой пересекла желтую линию, повернулась к Коди и, поддавшись внезапному порыву, поцеловала его.

– Так о чем ты хотел поговорить?

Момент снова был упущен. Диктор как раз объявил об участии Молли в скачках. Коди побледнел как полотно.

– Что, черт возьми, происходит?

Даниель положила руку ему на плечо.

– Молли обещала не выступать, если будет хоть немного ветрено, но сейчас полный штиль.

– Ты имеешь в виду, – разъярился Коди, – что ты обо всем знала и ничего мне не сказала?

Даниель смело кивнула.

– Сам говорил: «Удерживайте детей распахнутыми руками, и они обязательно вернутся в ваши объятия».

– Как ты могла?!

– Ты не понимаешь, я только…

Но Коди уже не слушал. На арену выехала Молли. Ее светлые волосы развевались. Прозвучал сигнал к началу скачек. Молли тут же вырвалась вперед и стала лихо один за другим преодолевать барьеры. Коди был в бешенстве. Он никогда не простит Даниель, если что-нибудь случится с Молли. Никогда.

Молли выиграла.

– Ты знала, – хрипло сказал Коди, – знала и не сказала мне…

– Молли пообещала, что сама обо всем тебе расскажет… Я была уверена, что ты все знаешь.

– Когда ты повзрослеешь? Жизнь не похожа на волшебную сказку!

– Но, Коди… – с мольбой в голосе начала Даниель. Все это было чудовищно ей знакомо. Когда она была замужем, ей всегда приходилось просить прощения за то, в чем она не была виновата.

Комментатор громко провозгласил:

– Я так понимаю, что молодая леди, которая только что выиграла скачки, приехала к нам в город со своим знаменитым отцом. Я уверен, вам всем знаком двукратный чемпион родео, который пожертвовал седлом ради гитары…