Роза прощальных ветров - Татьяна Тронина

– Мариночка... – беспомощно повторила мать.

– Лет через десять мне придется делать пластику, чтобы выглядеть достойно! Если бы я была женой Коли, то все эти проблемы сами собой решились.

– Нет, я все понимаю... Но что же делать, Мариночка? – жалобно спросила Софья Витольдовна.

– Надо срочно менять ситуацию.

– Но как, как?

– Мне кажется, эта Роза-мимоза ни о чем не догадывается – ну, о том, что у ее благоверного роман на стороне. По-моему, она верит всей той чепухе, что говорит ей Николай, и ей даже в голову не приходит его проверить. Она самая настоящая овца! Я вот что думаю... Я думаю, ей надо открыть глаза. Они ведь, эти овечки, бывают иногда очень обидчивы. «Как ты смел меня обманывать, я же всю жизнь тебе посвятила, все лучшие годы! Не хочу тебя больше знать!..» – пропищала Марина трагическим голоском. – В общем, она его тогда сама бросит.

– И кто же ей откроет глаза? – испуганно спросила Софья Витольдовна.

– Не знаю пока... Да я и открою! По крайней мере, тогда у меня будет хоть какой-то шанс...

«Драма „Татуированная Роза“ Теннесси Уильямса – это история страстной любви, верности, отчаяния и надежды прекрасной Серафины делла Розы. Похоронив мужа, погибшего в автокатастрофе, она отвечает на чувства водителя Альваро по прозвищу „деревенский дурачок“. Основная тема этой пьесы – любовь, как единственная возможность человека полноценно жить. И потому, утверждает автор, не стоит превращать в культ собственное горе...»

(Из театральной афиши.)

– Явился, не запылился... – без всякого энтузиазма произнесла Кира, открыв дверь. – Привет, Неволин.

– Здравствуй, Кира.

– Иван только через час придет, у них в школе какой-то утренник. Будешь ждать?

– Конечно, буду!

– Чай, кофе?

– Кира, да ты не беспокойся... Где что лежит, я знаю, сам могу кофе сварить, – поспешно остановил ее Неволин, проходя в комнату.

Отношения между бывшими супругами были вполне дружескими, впрочем, каждый носил за пазухой камень. Кира не могла примириться с тем, что Неволин никогда не понимал ее проблем, а Неволин не мог ей простить того, что Кира ничего, кроме своих проблем, и знать не хотела...

Кира Васильева была кинокритиком, писала обзоры и статьи для нескольких очень популярных журналов, принадлежавших крупному издательскому холдингу, иногда выступала в новостях и передачах, посвященных кино.

Ничего плохого в том, что она полностью отдавалась своей работе, не было. Но параллельно с этим Кира вела ожесточенную войну с несколькими другими кинокритиками, с чьим мнением она была абсолютно и категорически не согласна; боролась с закулисными интригами на телевидении; не на жизнь, а на смерть билась с искусствоведом Гиреевым, который низкопоклонничал перед Голливудом; и одновременно вела эпистолярную полемику с читателями, решительно не желавшими просвещаться.

Словом, дел у Киры всегда было невпроворот.

– Устала как собака, – пожаловалась она бывшему мужу, садясь в кресло перед компьютером. – Легла вчера в половине третьего, встала в семь, чтобы Ивана в школу проводить...

– Зачем? – удивился Неволин. – Он же не маленький, мог сам встать. Четырнадцать лет человеку!

– Неволин! – усмехнулась Кира, посмотрев на мужа поверх очков. – Отец называется... Твоего сына утром из пушки не разбудишь!

Кира была, что называется, очень стильной женщиной – суховатая, с короткими обесцвеченными волосами, уложенными в виде ежика и слипшимися на концах, носила немыслимой красоты очки (такую оправу, при всем многообразии выбора, еще поискать!). А сегодня она была в бледно-лиловом брючном костюмчике из жатого шелка (одежду ей шил какой-то пока еще непризнанный гений от кутюр).

– Пусть будильник погромче сделает, – с уважением отметив про себя стильность бывшей супруги, продолжил тему Константин.

– Неволин, у него три будильника! – трагическим голосом сказала Кира. – У него еще музыкальный центр утром включается и телевизор – все одновременно.

– И что?

– И ничего! Продолжает спокойно спать.

– Пусть раньше спать ложится.

Кира Васильева терпеть не могла советов.

– Боже, какое тонкое замечание... – усмехнувшись, заметила она. – Слушай, о чем ты со мной хотел поговорить?

– Я? – растерялся Неволин.

– Ты. Звонил мне на позапрошлой неделе и таинственным голосом намекал на некие перемены в твоей жизни. Женишься, что ли?

Кира попала в точку. Самое время было признаться во всем. Рассказать ей подробно о Лизе – какая та замечательная девушка, как данные перемены повлияют на дальнейшее общение Неволина с сыном (да никак не повлияют, поскольку Лиза замечательная девушка!), и прочее.

Но Неволин неожиданно для самого себя спросил, и довольно насмешливым тоном:

– Почему ты так думаешь?

– Ох, Неволин, только не пытайся убедить меня в том, что ты жутко тонкая, непредсказуемая личность...

– А какой я, по-твоему?

– Ты инфантильный и безответственный, как и все современные мужчины, – вздохнув, снисходительно ответила Кира, глядя на бывшего супруга поверх очков. – Ни одна нормальная женщина не согласится выйти за тебя замуж.

– Но ты-то вышла!

– Я была молода и наивна. И потом, появление Вани...

– Значит, ты согласилась выйти за меня только из-за Вани?..

– Неволин, не передергивай. Знаешь, кого ты мне сейчас напоминаешь?

– Кого?

– Гиреева. Тот же апломб и то же непонимание проблемы, – Кира постепенно начала заводиться, но, как ни странно, это было Неволину только на руку. Он почему-то раздумал признаваться в том, что собирается жениться на замечательной девушке Лизе. – Вот послушай, что я написала в своей недавней статье в отместку ему...

– Кому?

– Гирееву, кому же еще! Этому жалкому низкопоклоннику! – с ненавистью выдохнула Кира и щелкнула «мышкой». – «...ни Голливуд, ни Miramax не подкачали: драматурги пишут замечательные сценарии, режиссеры неутомимо и профессионально снимают, звезды оправдывают свои многомиллионные гонорары. Но концентрация гламура и блеска, предельно отрепетированная игра, виртуозность съемочной техники быстро приедаются, как всякое совершенство...»

– Разве может надоесть совершенство? Прости, я тебя перебил...

– Еще как! – с азартом закричала Кира. – «...поэтому искушенный зритель начинает отчаянно скучать в кинозале и тянется к совершенно другим формам. Поэтому так популярны сегодня ленты корейских режиссеров, китайских, иранских...»

«Нет, Кира не права. Совершенство не может надоесть! Дело в другом – человек начинает чувствовать, что недостоин этого совершенства... Вот я, например, точно знаю, что недостоин Лизы. Она слишком хороша для меня».