Тайна поместья Эбберли - Кейт Латимер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Айрис просто не могла представить, что он чувствовал, какую боль, какое потрясение. И ещё, наверное, непонимание. Господи, как такое вообще могло произойти?
Насколько Айрис знала, сэр Дэвид не выходил из комнаты. Даже на вопросы полицейских не отвечал. Но они и не настаивали – из уважения к его горю.
Айрис, сидевшая со стаканом воды за столом, едва не подпрыгнула, когда открылась дверь на кухню.
– А, это вы, мисс Бирн, – протянул Уилсон. Лицо у него как будто состарилось за полдня. Уилсон был немолод, но лицо было бодрое, гладкое, почти без морщин. Теперь же он словно иссох. – Я шёл к миссис Пайк, увидел свет и решил проверить… Мало ли кто тут бродит.
– Это всего лишь я.
– Не спится? – спросил Уилсон, не глядя на нее. Он так и стоял, ссутулившись, в дверях.
– Вам тоже?
– Потому-то и я пошёл к миссис Пайк. Не храню у себя спиртное. Не пью уже четырнадцать лет. После войны пил, а потом… Ну, знаете… В общем, не пью. Хотел попросить у неё из домашних запасов, потому что… – он приложил руку к груди. – Не могу просто. Не могу! Так и стоит перед глазами!
– У меня тоже. Хотя тогда я не сообразила даже… Только когда вы сказали. – Айрис тяжело выдохнула.
Она вспомнила, как неслась в большой дом. Понимала, что по сравнению с шестью прошедшими годами лишние пять минут ничего не решали, но всё равно бежала изо всех сил, пока у неё не закололо в боку, а грудь не начало рвать изнутри спазмами.
– А как вы поняли? Там же…
Уилсон потёр красные воспалённые глаза.
– По волосам, – сказал он. – Они в паутине были, но я всё равно узнал. Остатки блузки, брошь…
– Она надевала брошь, чтобы кататься на лодке?
– Это для шали, чтобы не спадала. У неё этих шалей несколько штук прямо в эллинге лежало, на случай, если забудет из дома взять. Я… Мы все так хорошо её помним, леди Клементину… Все её привычки. Как будто было неделю назад.
– А шали на ней не было… – задумчиво сказала Айрис. – И они не пропадали, шали эти?
– Не слышал такого. Фенвик или Пайк сказали бы, если бы недосчитались. А что?
– Да так, просто интересно.
Да, Айрис было интересно, что никто не обратил на это внимания. Конец августа, почти вечер – на воде должно было быть прохладно, а все шали оказались на месте. Полиция должна была заподозрить неладное! Они должны были задуматься, почему леди Клементина не надела шаль из тех, что были в эллинге. Потому что так и не дошла до него! Она не брала лодку. Лодку столкнул в воду кто-то другой.
– …как так можно, мисс Бирн?!
Айрис, погружённая в свои мысли, расслышала только конец фразы.
– Что, простите?
– Я говорю, кто-то оставил её лежать в этом ящике, валяться там… Зачем? Кто? Господи боже мой, кто мог такое сотворить?! – губы Уилсона скривились, уголки, подрагивая, поползли вниз.
– Я просто не представляю… – у Айрис в глазах появились слёзы. – Не понимаю, как…
Она не смогла договорить, потому что горло сжало болезненным спазмом.
– Не по-человечески, вот как. – Уилсон покачал головой. – Ну, я пойду к Пайк за бренди. А вам не нужно? Вы не обижайтесь, я понимаю, что молодой девушке такое не предлагают, но после сегодняшнего…
– Нет, спасибо. Я, пожалуй, обойдусь.
* * *
Возможно, ей не стоило полагаться на успокоительный чай миссис Пайк и, по совету Уилсона, выпить бренди, потому что уснуть не получалось.
Всю ночь Айрис мучили мысли о леди Клементине. Кто поместил её тело в кенотаф? И тело ли? К тому времени, как начало светать, Айрис в своих полубезумных размышлениях дошла до того, что леди Клементина могла оказаться в кенотафе живой. Была погребена заживо, как Фортунато[5]. Крышку, наверное, невозможно было сдвинуть изнутри, и она кричала там и билась, и умерла мучительной смертью, потому что вокруг не было ни души, и никто не слышал её криков…
«Прошло полвека, и ни один смертный их не тронул».
Айрис пыталась успокаивать себя тем, что если бы леди Клементина была жива, то её бы нашли. Люди из поместья, из окрестных деревень и городов обходили берега в поисках лодки или тела. Парк и лес тоже обыскивали. Кто-то бы её услышал.
А может быть, она действительно утонула, кто-то нашёл тело и решил таким образом позаботиться о нём?
Нет, слишком странно… Так долго нести от реки. И зачем?
Когда стало понятно, что даже если она каким-то чудом уснёт, времени на сон всё равно не останется, Айрис поднялась с кровати и раздвинула шторы на окнах. Утро выдалось ясным, и парк за окном в мягком осеннем свете выглядел умиротворённым и неуместно прекрасным.
Странное ощущение… Сделанное вчера ужасное открытие не сопровождалось бурей и громом, и за стенами не завывал ветер, как это происходило в романах Бронте или хотя бы в современных детективах в момент совершения злодеяния. Парк был спокоен и красив, а ей предстояло самым прозаическим образом работать в библиотеке так же, как она работала в пятницу, четверг, неделю назад.
Сидеть и работать, словно ничего не произошло.
Но сначала газеты! Утренние и та, которая со вчерашнего дня дожидалась её у мистера Дента!
* * *
После того, как она вернулась из Тэддингтон-Грин с газетами и дождалась, когда полицейские освободят библиотеку, Айрис вернулась к книгам. Она честно старалась работать, но не могла сосредоточиться. Перепечатывала имя автора и застывала на середине заглавия.
В голову лезли мысли о чём угодно, только не о книгах.
Что же произошло шесть лет назад? Если леди Клементину действительно убили, то что это было – несчастный случай или спланированное преступление? И неужели в этом был замешан кто-то из прислуги или гостей? Сколько человек тогда было в доме? Точно больше десяти. А ведь про это наверняка написано в «Сандей пикториал», которая ждёт её наверху!..
И как дождаться перерыва на обед?!
Айрис начала набирать заглавие дальше. В жутковатом безмолвии библиотеки стук литер звучал особенно громко и резко. В этом доме никогда не было шумно, но сейчас воцарилась мёртвая, противоестественная тишина, точно все попрятались по щелям, опасаясь беды. Айрис так и не решилась напечатать следующее слово. Она взялась заполнять журнал – это можно было делать беззвучно, – но её хватило только на десяток строк. Она опять думала о леди Клементине, о статье, в которую она даже одним глазком заглянуть не успела.
Через полчаса Айрис сдалась. Работать было просто невозможно.
Она принесла из своей комнаты купленную у мистера Дента газету и начала читать.
Статья в красках (в основном тёмных) описывала жизнь семейства Вентвортов до исчезновения леди Клементины и после. Айрис всегда думала, что Вентворты разбогатели благодаря фабрикам, где производились двигатели, детали машин, инструменты и прочее. Но из статьи следовало, что у Вентвортов были и консервные заводы, и поля, и теплицы, где выращивались овощи, а в течение тридцати лет в конце девятнадцатого века они владели чайной плантацией в Индии. Также им принадлежала земля в Лондоне. Их владения, конечно, не могли сравниться с тем, что принадлежало Гровенорам или Кадоганам, но располагались по соседству с ними, в Белгравии и Мэйфэйре, и наверняка оценивались в миллионы фунтов. При этом Вентворты не принадлежали к высшей британской знати; после войны велись разговоры о том, чтобы дать Джону Вентворту титул виконта, но он умер в конце 1945 года, так его и не получив.
Айрис по диагонали прочитала историю женитьбы Джона Вентворта на Клементине Ситон, отметив для себя лишь то, что многие считали, что она выйдет за своего кузена Роланда, с которым её с подросткового возраста связывали очень близкие отношения, если не любовь. Но Клементина неожиданно для всех увлеклась Джоном Вентвортом. Неназванный источник уверял, что вскоре после свадьбы Клементина разочаровалась в супруге. Он устраивал её как человек, который мог взять на себя заботу о семейном состоянии, всех этих имениях и фабриках, которые достались девушке от отца, но управлять которыми она не умела и не хотела; но они с ним были слишком разными людьми. Сэр Джон крепко стоял на ногах, был человеком практичным и даже приземлённым, но зато деятельным, прямым и добродушным, то есть полной противоположностью своей жены,
