Красная Латвия. Долгая дорога в дюнах - И. Э. Исаева

5 Организация «Айзсарги» (латышск. «Стражи Отечества») как организация была создана в Латвии в 1919 году по инициативе «Крестьянского союза» и под прямым руководством президента страны К.Ульманиса. После переворота 1933 года стала главной военизированной опорой диктатуры Ульманиса и его партии «Крестьянский союз». В организацию «Айзсаргов» в основном принимались крупные землевладельцы, промышленники, торговцы, представители интеллигенции, отставные офицеры, а также политически благонадежные рабочие и крестьяне. Верховным руководителем «Айзсаргов» являлся президент К.Ульманис, главным идеологом – бывший министр общественных дел Латвии Альфред Берзиньш, начальником главного штаба «Айзсаргов» – генерал Карлис Праулс. Организация «Айзсаргов» была приравнена к полиции. «Айзсарги» насчитывали в своих рядах до 40 тыс. человек (включая молодежную организацию «Яунсарги» (лат.: Jaunsargi, «Молодые защитники») и женскую организацию «Айзсардз» (лат.: Aizsardz, «Защитницы»)). В том числе командного состава – 3827 человек. Всего в Латвии был создан 21 полк «Айзсаргов». Они дислоцировались по одному в каждом уезде и три полка были расквартированы в Риге. «Айзсарги» располагали 28 тысячами боевых винтовок, пулеметами, самолетами, другой боевой техникой, амуницией и вооружением.

6 Курлис, Петерис (Эдуард Петерис Клявиньш-Курлис) (1910–1942), член Компартии Латвии (псевдонимы «Мазайс», «Волдис», «Освальд», позднее – «Мистер», «Вальт»). Депутат Народного Сейма (1940), секретарь ЦК Союза рабочей молодежи (комсомола) Латвии в 1936–1940 гг. В 1926 г. познакомился с агентом советской разведки Мариусом Звайгзнитисом и вступил в молодежную ячейку нелегальной Коммунистической партии Латвии в Валмиере. В 1927 г. арестован и приговорен к 2,5 годам тюрьмы. В 1931 г. баллотировался в 4-й сейм Латвии от городской думы г. Валмиера по списку «Рабоче-крестьянской партии». В том же году Курлис был арестован и на год заключен в тюрьму. В 1932 г. шеф полиции г. Рига Роберт Штиглиц завербовал его в качестве осведомителя Политического управления Латвии. После освобождения Курлис жил в Риге, стал секретарем Рижского комитета Союза трудовой молодежи. В июле 1935 г. ЦК ЛКП направил Курлиса в Ленинскую интернациональную школу в СССР. 20 июля 1936 г. он окончил обучение, и вернулся в Латвию как лидер комсомола для реорганизации групп от Временного секретариата ЛКП. В апреле 1940 г. арестован и освобожден только 21 июня 1940 г. Секретарь ЦК Союза трудовой молодежи Латвии и член ЦК ЛКП, депутат Народного Сейма Латвии. Арестованный бывший шеф Политуправления Янис Фридрихсонс летом 1940 года выдал Курлиса, и 19 июля 1940 г. новый начальник Политуправления Рижского района Элмар Бриедис издал приказ о его аресте и заключении в Центральную Рижскую тюрьму. 31 августа следственный отдел НКВД издал приказ об аресте Курлиса, утвержденный прокуратурой СССР 5 февраля 1941 г. На допросе Курлис показал, что 2-й секретарь ЦК ЛКП Жанис Спуре якобы тоже был агентом Политуправления (товарищи по партии не поверили этому обвинению). 10 июля 1941 г. в Москве Верховная коллегия военного трибунала СССР приговорила его к смертной казни, но 26 июля Президиум Верховного совета СССР заменил приговор на 10 лет заключения. Умер 1 мая 1942 г. в Севдвинлаге в Архангельской области. См.: Лацис Р.И., Лацис О.Р. Повесть в тюремных тетрадях. М.: Молодая гвардия, 1983. С.208–223, Niedre O., Daugmalis V. Slepenajs karš pret Latviju: Komunistiskās partijas darbība 1920–1940.gadā. Rīga, 1999. 65–67.lpp.; Siliakovs, Kārlis. Mana atbilde.Kāda laikmeta memuāri. Apgads Gauja, 1982. 199 lpp.; Pēteris Kurlis // Nekropole. URL: https: //nekropole.info/lv/peteris-kurlis; Vikipedija.lv. URL: https: //lv.wikipedia.org/wiki/P%C4%93teris_Kurlis. – Прим. составителей.

7 Вместе с Карлом Розенбергом в Испанию уехал Фриц Пуце. Позднее к ним присоединились и многие другие. – Прим. составителей.

Печатается с сокращениями по изданию: Лацис Р.И., Лацис О.Р. Повесть в тюремных тетрадях. М.: Молодая гвардия, 1983. С.6—29, 38–41, 103–108, 123–135, 227–234.

Два года в Испании

Рудольф Иванович Лацис

Два разговора

Это было в Москве, в воскресное утро осенью 1936 года. Я сидел за старым письменным столом в маленькой комнатке на первом этаже дома, окна которого выходят на двор в Бобровом переулке, у Кировских ворот, и перечитывал издания латвийской нелегальной печати за последние месяцы.

Кто-то постучал в окно. Подняв глаза, я увидел стройную, плечистую фигуру Круминя-Пилата, заведующего Иностранным бюро Компартии Латвии, руководителя Латсекции Коминтерна. В то время он жил недалеко, в десяти минутах ходьбы от Боброва переулка. Моя комната была ему хорошо знакома – в ней останавливался не один работник Латсекции.

Я поспешил к дверям, смущенный и взволнованный. Почему он пришел в воскресенье?.. Ведь у меня дома телефон – Пилат мог позвонить и вызвать к себе… Должно быть, у него очень срочное и важное дело…

После эмиграции из Латвии я уже шестой год жил в Москве. В начале 1936 года окончил Коммунистический университет. Советского гражданства у меня не было, так как собирался вернуться на родину. Прошло уже больше полутора лет с тех пор, как мне сообщили что против моего возвращения на партийную работу возражений нет, но тем не менее практическое решение вопроса задерживалось. Несколько недель назад я обратился к председателю Контрольной комиссии Коминтерна т. Ангарейтису с жалобой на то, что мне так долго не дают возможности вернуться на партийную работу.

Вспомнив об этом, я почувствовал себя как-то неловко. С Круминем-Пилатом можно было всегда и обо всем говорить откровенно. Он всегда был очень чуток к людям, его никак нельзя было заподозрить в бюрократизме. Вот почему, когда я вспомнил о своем заявлении Ангарейтису, мне показалось, что я этим причинил Круминю-Пилату неприятность.

Но Круминь-Пилат, войдя в комнату, своей симпатичной, открытой улыбкой и сердечным рукопожатием сразу вызвал во мне приятное чувство взаимной близости, и неловкость сразу исчезла.

Мы сели. Увидев на столе номера «Цини» и «Брива яунатне», Круминь-Пилат сказал:

– Изучаешь нелегальную литературу нашей родины? Наверно, у самого руки чешутся, если даже в воскресенье не хочется почитать чего-нибудь другого. Ну, как ты считаешь, справляются они со своими задачами?

Я сказал, что издание объединенного антифашистского фронта «Брива яунатне», по-моему, хорошо справляется со своей задачей, но от «Цини» можно было ждать большего. Она выходит нерегулярно, и ее политические выводы не всегда достаточно продуманы. Я сказал, что, по-моему, правительству, составленному во Франции Блюмом, дается слишком оптимистическая оценка, а в другой статье, напротив, преувеличивается роль генерала Франко, которого считают вождем мирового фашизма.

Круминь-Пилат не возражал. Он слушал меня как будто внимательно, но лицо его носило заботливое выражение. Мне не давало покоя мое заявление. Он, должно быть, думает, что я так усердно рассказываю о нелегальной печати только потому, что мне стыдно за свое заявление. Слушая меня, он, наверно, ждет, не скажу ли я что-нибудь и о нем.

– Да, так оно и есть, трудно нам приходится, – вставил